Кен Фоллетт - Ключ к Ребекке

— Потому что иногда ты обязан паниковать, дурачок, — мягко сказала Елена. — Иногда просто необходимо показать близкому человеку, что ты напуган, или увлечен, или что-то сводит тебя с ума. Это естественно, это знак того, что тебе не все равно. Если ты все время спокоен, нам кажется, что тебе просто на нас наплевать.

— Но ведь близкие люди должны и так понимать, что мне не все равно. Если они вообще хоть что-то знают о жизни. — Вандам говорил искренне, хотя в глубине души знал, что есть и правда какой-то элемент жесткости, жестокосердия и равнодушия в его хваленом хладнокровии. — Ты предлагаешь мне измениться? Нет, так не пойдет. — Ему хотелось быть с ней честным. Соврать недолго: да, ты права, я попробую стать другим. Но в чем смысл? Разве слова сделают ее счастливой? Если он не сможет быть с ней самим собой, все будет бесполезно, ничего хорошего из этого не выйдет: он будет манипулировать ею так же, как это делают все мужчины на свете. Вот почему Уильям решил сказать правду: — Видишь ли, я так выигрываю. Я имею в виду, выигрываю во всем… в игре под названием «жизнь», грубо говоря. — Он криво ухмыльнулся. — Я действительно замкнутый. Я смотрю на мир с какой-то дистанции. Мне не все равно, но я не хочу совершать бессмысленные поступки, символические жесты, беситься из-за ерунды. Или мы любим друг друга, или нет. Никакие цветы на свете этого не изменят. А та работа, которой я занят в данный момент, непосредственно влияет на то, останемся ли мы с тобой в живых. Я действительно думал о тебе весь день, но каждый раз, думая о тебе, я думал и о своей работе. Я стараюсь действовать эффективно, расставляю приоритеты. Как ты думаешь, ты могла бы к этому привыкнуть?

Елена слабо улыбнулась.

— Я попробую.

Глядя на нее, Уильям подумал: «А сумеешь ли? И насколько мне нужно, чтобы ты сумела? А что, если ты вообще не та женщина, которая мне нужна?»

Он отогнал эту мысль. Сейчас это не имеет значения.

— Знаешь, мне хочется сказать тебе: забудь о сегодняшнем вечере, не ходи, мы справимся без тебя. Но я не могу. Ты нужна нам. И это очень важно!

— Хорошо. Я понимаю.

— Но прежде всего… можно, я тебя поцелую?

— Да, майор.

Встав на колени возле ее стула, Вандам ласково взял в свои крупные руки ее лицо и поцеловал в губы. Ее рот был мягким, податливым и слегка влажным. Раньше с ним такого не случалось — он был готов целовать эту женщину без устали всю ночь.

Елена вдруг отстранилась, тяжело вздохнула и сказала:

— Слушай, иногда мне хочется тебе верить.

— Верь мне.

Она засмеялась.

— Когда ты говоришь так, ты снова становишься прежним майором Вандамом… каким ты был до того, как мы познакомились поближе.

— А твое «слушай» в таком насмешливом тоне… Это была прежняя Елена.

— Жду ваших инструкций, майор.

— Подожди. Я должен занять положение, препятствующее поцелуям.

— Сядь там и скрести ноги. И все же что ты делал сегодня?

Вандам прошел к шкафчику с напитками и нашел джин.

— Пропал один майор из разведки… вместе с портфелем, полным секретной информации.

— Вульф?

— Может быть. Выяснилось, что этот майор исчезал в обеденное время несколько раз в неделю и никто не знал куда. Я думаю, он мог встречаться с Вульфом.

— Так зачем же ему пропадать сейчас?

Вандам пожал плечами:

— Что-то случилось.

— А что было в его портфеле сегодня?

Вандам прикинул, как много можно ей рассказать.

— Описание наших оборонительных позиций. Причем такое подробное, что это может повлиять на исход сражения. — У Смита в портфеле также имелся план, составленный самим Вандамом, но майор умолчал об этом: одно дело доверять любимой женщине, другое дело — хранить профессиональные тайны. — Так что лучше поймать Вульфа сегодня, — резюмировал он.

— Еще не поздно?

— Нет, мы недавно нашли расшифровку одного из донесений Вульфа. Он выходит на связь в одно и то же время — в полночь. По крайней мере у шпионов так принято. В другое время их не услышат или передачи пойдут по другой волне, так что даже если они просигналят, никто не ответит. Вероятно, Вульф пошлет новую информацию сегодня в полночь, если я не поймаю его. — Он поколебался, затем передумал и решил, что Елена должна отдавать себе отчет в важности того, что она делает. — Есть еще кое-что. Он пользуется кодом на базе книги «Ребекка». У меня есть этот роман. Если я раздобуду ключ к коду…

— Что это?

— Просто лист бумаги, на котором написано, как нужно пользоваться книгой, чтобы зашифровать донесение…

— Продолжай.

— Если я раздобуду ключ к коду, я выйду на связь с Роммелем вместо Вульфа и сообщу немцам ложную информацию. Это может полностью изменить ситуацию, вплоть до спасения Египта. Но мне нужен ключ.

— Понятно. И каков план на сегодня?

— Тот же, что и в прошлый раз. Мы с Джейксом засядем в ресторане, на этот раз с оружием.

Ее глаза округлились.

— У тебя есть пистолет?

— С собой нет. Джейкс принесет его в ресторан. Кроме того, в ресторане будут еще двое из наших, шестеро — снаружи. Надеюсь, они догадаются замаскироваться как следует, чтобы не вызвать у нашего общего приятеля подозрений. Подготовлены также машины, готовые заблокировать все выезды с улицы при малейшем звуке. Не важно, что Вульф придумает сегодня, если он собирается тебя увидеть, он будет пойман.

В дверь постучали.

— Что это? — спросил Вандам.

— Стучат…

— Я понял. Ты кого-то ждешь?

— Нет, конечно, нет. Мне пора уходить.

Вандам нахмурился.

— Мне это не нравится. Не открывай.

— Хорошо, — согласилась Елена и тут же передумала. — Нет, нужно открыть. Может быть, это мой отец или новости от него.

— Ладно, тогда открой.

Елена вышла из гостиной. Вандам сидел, прислушиваясь. Снова постучали, затем она открыла дверь.

Вандам услышал, как она воскликнула:

— Алекс!

— Боже мой! — прошептал Вандам.

Затем послышался голос Вульфа:

— Вы уже готовы! Я очень рад.

Голос у него был низкий, уверенный, но в произношении чувствовались следы какого-то непонятного акцента.

— Но мы же собирались встретиться в ресторане… — сказала Елена.

— Я знаю. Позвольте войти?

Вандам прыгнул за диван и распластался на полу.

— Конечно…

Голос Вульфа приблизился.

— Дорогая моя, ты великолепно выглядишь сегодня…

«Вот ублюдок», — подумал Вандам.

Входная дверь захлопнулась.

— Сюда? — спросил Вульф.

— М-м… да…

Вандам слышал, как они вошли.

— Какая милая квартирка, — сказал Вульф. — Микис Аристопулус, должно быть, хорошо тебе платит…

— О нет, я не работаю у него постоянно. Он дальний родственник. Семья — это важно, ты же понимаешь, я просто помогаю ему.

— Дядя. Он, должно быть, твой дядя.

— Ну… двоюродный дядя, четвероюродный брат, что-то вроде этого. Он называет меня племянницей для простоты.