Сергей Сергеев - Заговор

Инженер не оставил родственников, и вряд ли кто-либо сможет предъявить авторские права. К тому же она честно укажет имя автора.

Питер прав – эти фото придадут ее выставке дополнительный колорит. Связь времен, узнаваемые лица, жесты, даже одежда. Сохранившийся аромат Востока.

Превосходная идея!

Уже в хорошем настроении Валерия вышла во двор. Когда-то крепость служила царской резиденцией, но потом была превращена в тюрьму. В бесчисленных нишах и переходах устроили камеры и темницы для заключенных.

Ужасная логика и беспощадность судьбы. Не зарекайся от падения.

Никогда!

И самое удивительное, что в этих стенах легко можно представить и рай и ад. Неожиданно выглянуло яркое солнце. Огромный двор был занят апельсиновым садом. В центре блестела серебристая гладь водоема.

Валерии захотелось поскорее выйти из крепости, чтобы избежать чрезмерного эмоционального воздействия этого мистического места. Водитель такси терпеливо ждал на стоянке.

У входа в крепость было мало машин. В одной из них сидело несколько мужчин – она узнала знакомые силуэты.

– К мавзолею Саади, – сказала Валерия.

Водитель послушно кивнул и выехал со стоянки. В нескольких метрах, как пристегнутый, следовал автомобиль слежки. Иногда он подъезжал совсем близко, чуть ли не касаясь заднего бампера такси.

«Питер предупреждал, что возможна демонстративная слежка. Давят на нервы, хотят показать, что следят за каждым моим шагом. Предупреждают, чтобы я не делала глупостей. А я и не делаю», – успокаивала себя Валерия. Водитель такси также заметил слежку, насупился и недовольно засопел.

У гробницы самого почитаемого в Иране поэта и мудреца Саади, с высокой колоннадой и широкими лужайками, толпились ребятишки. Как развеселившиеся и щебечущие на солнце воробьи, они гурьбой окружили Валерию. «Наверное, приехали на экскурсию».

В толпе школьников лет десяти – двенадцати самыми боевыми оказались девочки. Они наперебой стали просить Валерию поговорить с ними на английском языке, а заодно и послушать, как они читают стихи средневековых поэтов.

Мальчики вели себя более сдержанно и пугливо – прятались за спинами девочек и недоверчиво посматривали на Валерию черными блестящими глазами.

«Какие красивые дети! Я хотела бы, чтобы у меня были мальчик и девочка. Питер предупреждал, что дети смело заговаривают с иностранцами – это нормально. Учителя советуют им использовать каждую возможность попрактиковаться в английском. Они и стараются. И как великолепно знают стихи древних поэтов – читают без запинки, вдумчиво, увлеченно. Совершенно другой мир! Невозможно представить себе европейских сверстников этих ребятишек, которые стали бы по своей воле вслух читать стихи. В крайнем случае – комиксы, но не читать, а разглядывать».

– А теперь вы почитайте нам стихи Саади. Вы! Вы! Пожалуйста! – звенели детские голоса. Юное поколение иранцев было шебутное, полное жизни.

– Я не захватила с собой стихов этого поэта, – извинялась Валерия. – Да, совсем забыла. У меня есть стихи Омара Хайяма!

Только сейчас она вспомнила про книжку, которую вручил ей в аэропорту Питер. Валерия так и не успела заглянуть в этот красиво переплетенный томик. Судорожно раскрыв книгу, она пыталась выбрать по закладкам Питера подходящее четверостишие.

«Господи, да тут все про любовь! Спасибо, милый. Но для детей невозможно выбрать ни одного стихотворения. Вот это подойдет. Ах нет, решительно не подходит!» – подумала Валерия, дочитав до конца очередной лукавый пассаж всемудрого Хайяма.

– Извините, дети, я сейчас не смогу прочитать стихи. Спасибо вам, – сказала Валерия и поспешила к машине.

– Куда теперь? – сумрачно спросил водитель.

– К мечети Мучеников.

– Эти «мученики» тоже поедут? – недовольно поинтересовался водитель, кивнув в сторону преследующей их автомашины.

Валерия не нашлась что ответить.

Клод Сейрак прошел пограничный и таможенный контроль в аэропорту Тегерана без всяких проблем. На этот раз он предъявил подлинный паспорт на имя некоего Гийома Прони, похищенный из квартиры незадачливого француза.

Гийом вряд ли хватится пропажи этого документа по той простой причине, что ему предстоит провести еще как минимум две недели в больнице после операции по поводу язвы желудка.

За это время Сейрак рассчитывал завершить операцию в Тегеране и выехать из страны южным маршрутом – до Карачи, а затем в индийский финансовый центр Мумбаи.

В «Аль-Кайеде» выразили сожаление по поводу того, что Сейраку не удалось закупить авиадвигатели для боевых ракет в Германии, но не стали предъявлять никаких претензий. Напротив, он получил солидное вознаграждение за то, что не попал в засаду, устроенную германской полицией на парковке в городе Ахен, где предполагалось провести передачу двигателей.

После неудачной миссии Сейрак отдыхал на одном из крошечных греческих островков в Эгейском море, по счастливому совпадению принадлежащем Шейху Анвару. Восстановив силы и поправив расшатавшиеся нервы, Сейрак, как подсевший на иглу наркоман, вновь нуждался в острых ощущениях и был готов к самым опасным заданиям.

Прибывшего в Иран Клода разместили в уютном доме в пригороде Тегерана. Компанию ему составили немец Курт Вайсман, специалист по ракетным боеголовкам, и пакистанец, назвавшийся Махмудом, о котором было известно только то, что он получил диплом авиационного инженера в Великобритании.

В примыкающем к дому ангаре уже хранились три авиационных двигателя «Шмель», конусообразные «малые боевые ракеты» и взрывные заряды, которыми предполагалось оснастить боеголовки.

О целях, которые должны были поразить эти ракеты, знал только Сейрак. Это вызывало у него смутные подозрения, что его компаньоны не пользовались абсолютным доверием «Аль-Кайеды», которая предпочитала не раскрывать полностью свои карты – а вдруг боевики дрогнут в решающий момент?

Это категорически не нравилось Сейраку. Он предпочитал бы иметь дело со смертниками, на которых можно полностью положиться. Не потому, что он сам собирался погибнуть – Клод серьезно рассчитывал выбраться сухим из воды, – а опасаясь непредсказуемой реакции своих временных попутчиков. Он чувствовал, что их подобрали в первую очередь благодаря хорошему знанию ракетных технологий, а опытом проведения терактов и участия в боевых операциях они явно не обладали.

К тому же острое раздражение у Сейрака вызывал немчура Курт. Неприязнь к бошам была заложена у Клода на генном уровне, и с этим ничего нельзя было поделать.

Оставалось только слабое утешение, что развязка наступит совсем скоро. Команда должна была смонтировать и установить боеголовки, а затем по специальному сигналу запустить ракеты по обозначенному на карте объекту.