Мик Геррон - Хромые кони [litres]

Ривер кивнул.

– Ясно, – сказал Хо и уселся на скамейку напротив.

Он открыл компьютер, включил его и пристроил сбоку модемчик. Никто не полюбопытствовал, чем он занимается. Вот если бы он сел и приготовился слушать или вдруг сам завел разговор, тогда это вызвало бы любопытство, а Хо, ныряющий в пучину интернета, – это в порядке вещей.

– А Уайт?

Ривер покачал головой:

– Не успел.

– Ее тоже…

– Нет-нет. Господи, нет. Ничего такого. Просто увезли. Что с Лоем?

– Неизвестно.

Луиза присела рядом с Ривером. Мин остался стоять. Неожиданно он потянулся, привстал на цыпочки и широко раскинул руки, словно на распятии.

– Псы, да?

– Скорее всего.

– Думают, что мы прикончили Джеда?

– Думают, что мы прикончили Алана Блэка. Вы двое его хорошо знали?

Оба пожали плечами.

– Ну как сказать. Он был не особо общительным.

– В Слау-башне все не особо общительные.

– Он не говорил, почему решил уволиться?

– Не при мне. А ты с ним пересекался?

– Он уволился еще до меня, – сказал Ривер.

– А с чего они решили, что его мы прикончили?

– С того что это подстава, – сказал Ривер. – Там машина, что ли?

Действительно, судя по звуку, подъехала машина. Притормозила. Потом ее припарковали и выключили двигатель. Все происходило вне поля их зрения, за деревьями вдоль западной ограды кладбища. Ривер с Луизой поднялись со скамьи. Хо, уткнувшись в экран ноутбука, не обращал никакого внимания на происходящее. Из дальнего конца аллеи донеслось позвякивание, а вслед за тем – скрежет задвижки.

– Лэм, – сказал Ривер.

– У него есть ключи?

– Это, по крайней мере, объясняет, почему он назначил сбор именно здесь.

Секунду спустя появились Лэм и Кэтрин Стэндиш.

Керли внезапно оказался в стане врага, тайно, в военное время. При этом он находится у себя на родине, но в то же время он здесь чужой – вот до чего дошло.

Они проезжали мимо мечети. Мимо гребаной мечети. Прямо здесь, в столице Англии. Офигеть. Нарочно не придумаешь.

А ведь предупреждали. Все последние годы люди предупреждали, да хрен ли толку? Любой желающий располагался тут как у себя дома: им на блюдечке подносили и работу, и жилье, и бабло, а не хочешь работать – пожалуйста, вот тебе еще и пособия. Какое, в жопу, социально ответственное общество? Страну превратили в богадельню.

К тому же они заблудились. Понятия не имели, где находятся. А ведь надо было просто следовать указателям на север. Что тут сложного-то?

Ларри запаниковал. Ссыкло, оно и есть ссыкло. «Мы же просто собирались их припугнуть». Ага, именно таким манером и выигрывают войны, правда? Седьмого июля убийцы не стали расстегивать свои рюкзачки, предъявлять бомбы и пугать: «Вот взгляните, если захотим, то можем вас взорвать». Они просто взяли и взорвали. Потому что, следует отдать им должное, в одном они были правы: идет настоящая война. А односторонней войны не бывает.

Он не догадывался, что они приближаются к мечети, до тех пор, пока здание не появилось прямо у них перед носом и стало очевидно, что ничем, кроме мечети, оно быть не может. Чужеродные, вздутые луковичные очертания. Словно они выехали за пределы карты и внезапно очутились именно там, где хотели бы очутиться в самую последнюю очередь. Его охватила паника: а что, если чурка догадается, где они сейчас находятся, – по запахам, по звукам догадается – и начнет лягаться в багажнике? Воображение рисовало картину обступающей со всех сторон толпы; толпа начинает раскачивать машину из стороны в сторону, вызволяет пацана из багажника. И что потом? Потом они их подожгут. И потащат по улицам, забрасывая камнями. Суки мракобесные, вся их средневековая шобла. А ведь с самого начала его задача была расплатиться с ними их же монетой, типа как обратка.

Он сглотнул панику. Черножопый заперт в багажнике. Он не имеет ни малейшего представления о том, где они находятся.

Как, впрочем, и они сами.

– Ты хоть соображаешь, куда мы вообще едем?

– Ты сам сказал, что надо убраться подальше оттуда.

– Да, но не в гребаную же Индию?

Мечеть осталась позади. Теперь все вокруг было из бетона, с решетками на окнах. Единственный зеленый мазок в пейзаже – опущенные рольставни магазина «Все по фунту».

– Надо валить из города.

Примостившись на ограде могилы Беньяна, Лэм жевал сэндвич с беконом. В другой руке он держал еще один, завернутый в пергаментную бумагу. Его обступили слабаки.

– Тавернер завербовала Блэка, – сообщил он. – Похищение мальчишки изначально замышлялось как постановка-провокация. Теперь, когда все внезапно пошло взаправду, Тавернер нужно срочно назначить козлов отпущения. – Он проглотил прожеванный кусок. – И эта роль досталась нам.

– Почему именно нам? – спросил Мин.

– Потому, например, – сказала Кэтрин, – что по нам никто особо горевать не станет.

– А поскольку она втянула Блэка в эту махинацию, – добавила Луиза, – то, значит, один слабак уже замешан в ней изначально.

– И каких-либо возражений на этот счет от него в ближайшее время ожидать не приходится, – согласился Лэм. – У Тавернер, скорее всего, припасены соответствующие документы и показания. Согласно которым Блэк действовал не по ее указке, а по указке Слау-башни. А Парк тут вообще не при делах.

– Но она уж как-то слишком мечется, – сказал Ривер. – Нет, с одной стороны, понятно – два трупа, да и у мальчишки перспективы не самые радужные, но ведь это не первый раз, когда операция идет вразнос. Чего она так паникует-то? Чего боится?

– Имя Махмуда Гула тебе о чем-нибудь говорит? – спросил Лэм.

– Генерал в объединенном директорате служб безопасности, пакистанская разведка, – на автомате выдал Ривер.

И удостоился взгляда.

– Видно, вы с дедом играли в подкидного фотографиями сотрудников спецслужб.

Хо держал перед собой открытый ноутбук, как лоток с мороженым.

– Гул возглавляет межведомственное оперативное управление, – зачитал он с экрана. – Эквивалент нашего первого зама.

Ривер рылся в памяти, пытаясь выудить еще какие-нибудь подробности, однако не вспомнил ничего, кроме самых общих моментов.

– Довольно радикальный консерватор.

– Они все там такие.

– Под конец войны, – продолжал Хо, – появились подозрения, что кто-то из сотрудников пакистанских служб передает талибам информацию о планируемых ракетных ударах. Гул был в числе подозреваемых. Расследование ни к чему не привело, никаких обвинений не выдвинули. Однако штатный аналитик Парка оценил вероятность причастности Гула в пятьдесят процентов.

– В то же время публично он неизменно выражает поддержку правительству, – сказал Ривер. – И его кандидатура всегда рассматривается при назначении нового главы директората. – На этом познания Ривера о Гуле исчерпались. – Но какое отношение он имеет ко всему происходящему? – И, не дав Лэму ответить, воскликнул: – Нет! Секунду. Подождите, не говорите.