Ник Картер - Серия Киллмастер автора Сола Верника [ЛП]

«Вы, конечно, знаете девяносто шестую суру Корана», — сказал я многозначительно.

Хамал пожал плечами. «Я не настолько сведущ в словах нашего Пророка».

Я процитировал: «О, Пророк, борись с неверующими и лицемерами и будь жесток с ними!» Я подчеркнул последнюю фразу.

Хамал осторожно сказал: «Это мабим — очевидно, — что ты ученый человек, Мах'муд».

Я покачал головой. «Я боец», — сказал я.

Хамал начал улыбаться.

«Та… Син… Мим…» — сказала я намеренно, смело глядя ему в лицо и внимательно наблюдая за выражением его лица. «В двадцать восьмой суре есть слова, которыми я живу. Пророк пообещал нам, что мы вернем нашу родину! Я палестинец!»

Я мог видеть борьбу, происходящую в сознании Хамаля. Он не совсем знал, что делать с тем, что я сказал. Было очевидно, что слова произвели на него сильнейшее впечатление. Это были частные слова Аль Асада. Он не мог решить, подтвердить ли пароль или промолчать и позволить им пройти.

«Новый Пророк пообещал нам скоро вернуться домой!» — воскликнул я, наблюдая, как борьба в Хамале усиливается. У арабов есть принуждение к разговору. Разговор для араба — это еда и питье. Слова — это идеи, которые освобождают его душу. Хамал не мог больше сопротивляться. Он бросил взгляд на Тамар.

"Саида знает?" — спросил он заговорщицким шепотом. Я кивнул. "Она знает."

«Значит, вы оба последователи нового Пророка?» — спросил он все еще шепотом.

«Да, мы следуем учению Шарифа аль Саллала», — сказал я.

Когда я произнес имя вслух, лицо Хамала стало почти белым. Он схватил меня за рукав.

"Клянусь бородой Аллаха!" он ругал меня: «Не произноси это имя вслух!»

"А ты?" — спросила я, игнорируя его вспышку.

Он кивнул. «Я тоже, мой брат», — сказал он, все еще говоря по-арабски. «С самого начала, когда мы в детстве жили в секторе Газа, я следовал за ним. Он вернет нас на нашу палестинскую родину. Он покончит даже с последними проклятыми евреями, которые сидят на земле, которая по праву принадлежит нам.! "

"Иншаллах!" — сказал я бесстрастно. "Как угодно Богу!" Но я имел в виду это совсем не так, как это понимал Хамал.

Хамал лучезарно улыбнулся мне. «У меня будут новости, когда я увижу его в следующий раз». Даже косвенно он не мог не хвастаться, что поддерживает связь с Шарифом аль Саллалом. Он хотел произвести на меня впечатление тем фактом, что он важен для организации.

Я выглядел впечатленным.

"Ты скоро его увидишь?"

«Пока не закончилась ночь», — хвастался Хамал. «Он как мой родной брат».

«Я думал, что Юсеф Хатиб был ему ближе всех». Я воткнула в него словесный кинжал, уколола его эго острым концом.

Хамал повернул голову и плюнул на пол. Он произнес проклятие.

"Этот блудник верблюдов!" он выругался. «Аль Саллал держит его при себе, как сторожевую собаку. Ни по какой другой причине!»

"Это не то, что я слышал

«Я говорю правду! Есть другие, кто ближе к аль Саллалу, чем этот шакал Хатиб!»

На моем лице появилось выражение терпимого недоверия. Это задело Хамала даже больше, чем я выразил это словами.

«Абдул Латиф Хашан и Насер ас-Дин Валади — всего лишь двое из многих, кто близок к новому Пророку», — сказал Хамал с силой. "Даже такой, как я!"

Я кивнул, делая вид, что знаю имена. Записывая их в уме, я сказал: «Слова из твоих уст могут быть только правдой».

Подошел официант, раздавая каждому из нас меню. Хамал склонился над тяжелой бумагой с гравировкой. Шелли наклонилась поближе к нему, прикоснулась к его голове и шепнула ему на ухо. Я тихо сказал Тамар: «Придумай какой-нибудь предлог, чтобы уйти. Следуй за Хамалом, когда он выйдет отсюда, но — ради бога — не дай ему поймать тебя на этом!»

Под скатертью Тамар коснулась меня бедра, показывая, что все поняла.

Хамал подозвал официанта. Тамар встала и улыбнулась Шелли. "Женская комната?" спросила она.

Шелли сказала: «Сюда, милый». Хамал прервался, заказывая ужин, и увидел, как гибкая фигура Тамары раскачивается по комнате. Она повернула за угол и исчезла.

«Тебе повезло, мой друг, что у тебя есть такая женщина», — сказал он мне с восхищением.

Я сказал: «Вы должны увидеться с Аль Саллалом до того, как закончится ночь, это правда?»

"Да."

«Я хотел бы передать ему сообщение».

Хамал приподнял бровь.

«Скажите ему, что он в опасности».

На лице Хамаля отразилось испуганное выражение. "Они узнали, где он прячется?"

«Не сейчас, — сказал я, — но они скоро узнают».

Хамал нахмурился. «Я не понимаю».

«Верь тому, что я тебе говорю», — спокойно сказал я. Спокойствие моего голоса подтвердило то, что я сказал. Это была лучшая уверенность в том, что я говорю правду. Хамал с тревогой посмотрел на часы.

Официант сказал: «Что бы дама заказала?» указывая на свободное место Тамар.

«Она не вернется», — сказал я официанту.

Хамал с удивлением посмотрел на меня. Официант пожал плечами и отошел.

Хамалу было трудно контролировать эмоции, которые начали в нем вспыхивать. Я хотел сильно его побеспокоить, и мне это удалось. Его бдительность полностью ослабла. В один момент он был самоуверенным и достаточно уверенным, чтобы довериться мне как брат. Теперь его врожденная подозрительность взяла верх. Его раскачивали на веревке своих эмоций так же яростно и дико, как ребенка на качелях, толкаемых силами, неподвластными ему. Страх и тревога сменялись антагонизмом и гневом.

Возможно, мы вдвоем сидели в кафе в Каире, Аммане или Дамаске, замышляя над маленькими чашками густого горького кофе, играя в словесные игры с правдой как воланом, которым мы ударяем взад и вперед по невидимой сети, говоря один вещь, имея в виду другое и думая третье.

«Она не вернется», — повторил он с тревогой. "Что ты имеешь в виду?"

"Эй, что происходит?" — спросила Шелли.

"Заткнись!" Хамал повернулся и сильно ударил ее по лицу.

Он повернулся ко мне, его глаза дико сверкали.

"Почему она не вернется?"

«Она пошла сообщить властям», — спокойно сказал я.

"У нее — что!"

«Она пошла, чтобы сказать властям, что вы член Аль Асада! Я предполагаю, что полиция будет здесь, чтобы арестовать вас в считанные минуты!»

Хамал был потрясен. Его лицо побледнело под смуглой кожей.

«Во имя Аллаха — зачем ей это делать?»

«Потому что она израильская шпионка», — сказал я ему, не повышая голоса.

«Ты… ты сказал, что ее отец был офицером в армии…»

«Верно. Он никогда не знал о своей дочери».

Хамал недоверчиво покачал головой.

«Вот почему я сделал все возможное, чтобы завоевать ее доверие. Вот почему я стал с ней суженым. Она — наш канал передачи ложной информации в Моссад — израильскую разведку!»

Я склонил голову и сузил глаза в сознательном удивлении. «Ты дурак! Разве ты не подозревал? Почему ты думаешь, что я говорил так, как говорил? Я сказал, что внушил мне ее подозрения! Если полиция арестует меня, они ничего не узнают, чего они еще не знали! Но вы… вы должны были хвастаться своей важностью! Вы должны были объявить, что знаете местонахождение нашего лидера, аль-Саллала! Что еще хуже, вы кричите, как муэдзин на вершине мечети во время молитвы, что сегодня вечером вы увидите Шарифа аль-Саллала! Едок верблюжьего навоза! Как ты можешь быть таким глупым! " Я хлестал Хамала всеми оскорблениями, которые только мог придумать.