Анна Да?шкова - Ошибка небес

–

Фанни, дорогая Фанни, – с бередящей душу ностальгией, прошептав имя подруги, Лаки поплыла по волнам памяти женщины, о которой еще несколько недель назад не имела никакого

представления.

***

–

Мардж, постой, ну стой же, – кричала на бегу 15-летняя рыжеволосая девчушка. Наконец, догнав подругу, ради которой и была организована эта погоня, она стремительным прыжком обхватила беглянку и повалила ее на землю.

–

Господи, Кэс, мы же не на тренировке, – с обидой в голосе проговорила Марджери, отряхаясь и проверяя степень ободранности колен и локтя, – могла бы просто догнать меня, зачем же применять эти твои приемчики.

Кассандра и сама не знала, почему так поступила с подругой. Действуя инстинктивно, она бессознательно сделала так, как ее учили, возможно, поэтому она и была лучшей в группе, «идеальным солдатом», как называл ее их наставник. Он-то и дал маленькой сиротке Кате Морозовой позывной Кассандра, настолько

закрепившийся за девочкой, что практически никто и не звал ее по имени.

–

Извини, ты бежала, и я…

–

Ладно, забудь. Но, какого черта? Вы не заставите меня взять этот дурацкий позывной. Хочешь, чтобы меня все принимали за легкомысленную актриску? Даже и не думайте.

–

Отнюдь, хочу, чтобы все знали, какая ты целеустремленная и талантливая. Брось, Мардж, тебе же безумно нравится «Смешная девчонка»

1 1 «Смешная девчонка» (англ. Funny Girl ; США, 1968) – музыкальная комедия Уильяма Уайлера, основанная на одноимённом мюзикле о жизни знаменитой американской комедийной актрисы Фанни Брайс, её карьере на Бродвее и в кино, а также романе с предпринимателем и игроком Ники Арнштайном.

, а если бы я наверняка не знала, что в этом фильме снимаешься не ты, никогда бы не различила вас. «Фанни» – чудесно тебе подходит.

***

Телефонный звонок, так некстати зазвучавший, прервал дорогие сердцу воспоминания. Образ Фанни исчез, а вместе с ним и теплое ощущение радости.

–

Лизи, привет, – натужно веселым голосом проворковала Лаки, – что-то случилось?

–

Да вот, решила узнать, когда к тебе подъехать. Мы же, по словам Мери, сегодня устраиваем у тебя пижамную вечеринку с проработкой плана моей свадьбы. Я, правда, почему-то думала, что ты, позволь процитировать: «Дорогая, я так устала от больницы и людей, что просто мечтаю о тихом вечере наедине с собой», – довольно гнусавым голосом пропела Лиз.

–

Фу, и вовсе у меня не такой голос, – с притворной обидой вторила Лаки, но, тут же поняв, что заставила лучшую подругу врать будущей свекрови, добавила в интонацию извиняющиеся нотки, – извини, но ты же знаешь мою мать, аргумент, что я хочу побыть одна для нее вообще не аргумент.

На другом конце провода послышалось хихиканье.

–

Все, уговорила, я тебя прощаю. И, кстати, напарник, не переживай. ‒ Как бы я не трепетала перед твоей с Майком мамой, я тебя не сдала, ‒ довольным, ожидающим похвалы голосом, похвасталась мисс Макфер.

Несмотря на ее «героический» поступок, подруга не спешила рассыпаться в благодарностях. Слово «напарник», ничего не значащее в этой жизни, обрушило, на не привыкшую к вспышкам памяти Лаки, лавину воспоминаний из жизни Кассандры. Перед глазами бывшей шпионки как наяву встал образ Ричарда. Непрошенные слезы прочерчивали дорожки на ее щеках, ком в горле мешал говорить. Возникшее в сознании очертание было настолько реальным, что казалось, достаточно протянуть руку и можно будет коснуться щеки любимого.

–

Эй, ты меня слышишь? Лаки? Эй, ты как там? Э-э-эй, мисс Хартли? – взволнованный голос подруги рассеял видение, выведя из ступора потерявшуюся в чужой реальности Лаки.

–

Да, все хорошо. Похоже, я ухом выключила звук на телефоне, – совладав с голосом, непринужденно соврала лучшей подруге все еще переживающая видение Лаки.

Все последующее время разговора Лаки «на автомате» отвечала Лиз, размышляя о новых чертах своей личности. Раньше вранье давалась ей со значительно большим трудом, да что там большим, стоило неопытной лгунишке соврать, она вся заливалась красной краской, чем неизменно выдавала себя. Сейчас же ложь рождалась и вылетала из ее уст с легкостью и профессионализмом заядлой лгуньи. Кем, собственно, когда-то и была Кассандра.

Характер тоже претерпел значительные изменения. Испарились спонтанность и вспыльчивость. Мозг хладнокровно обрабатывал события и мгновенно вырабатывал наилучшую модель поведения. Ранее рассеянная, новая она, подмечала все вокруг, как видеорегистратор фиксировала окружающие объекты, могла с точность определить врет ли ее собеседник.

Вопреки этому, опустошающая пустота и не дающие покоя тревога и тоска по оставшимся в прошлой жизни друзьям, не давали Лаки в полной мере насладиться новыми приобретениями. Что бы она не делала, чем бы не занималась, воспоминания о Ричарде и об оставленных по ту сторону прошлого друзьях все чаще возникали в памяти.

«Я не могу так жить…»

– Все, я поняла, ты действительно хотела побыть одна, ‒ беззаботный голос Лизи напомнил Лаки, что она не одна, у нее есть свои родные и близкие. Люди, которых она безумно любит, люди, любящие в ответ, – ладно, отдыхай, а то из-за твоего гыканья и даканья, я скоро начну думать, что ты и правда во всем со мной согласна. Спокойной ночи. Целую. Не впадай в хандру.

Положив трубку, Лаки, как и множество раз после пробуждения, задала себе вопрос, кого в ней больше: ее или Кассандры или ее или Лаки?

Ответа не было. Вместо него перед мысленным взором

вопрошающей вновь всплыл образ Ричарда. Ответ был очевиден.

«Я вернусь. Мне нужно вернуться».

Глава 4.

Месяц проходил за месяцем. Свадьба Лизи и Майкла была сыграна, фирма передана под полное руководство партнера, жизнь Лаки задвинута на задний план. Все внимание было направлено на возвращение в прошлое, в прошлое Кассандры.

Непрерывные, изматывающие тренировки тела Лаки чередовала, просиживая за компьютером и взламывая всевозможные сервисы и службы, с одной лишь целью: определить местоположение Ричарда, Марджери, Рейчел или Джека, кого-нибудь из команды агентов-шпионов, которую она возглавляла.

Взламывать сайты и серверы, убегать и прятаться во всемирной паутине за «прокси» и VPN, Лаки, являясь одной из лучших программистов курса, научилась еще в университете. Тогда это было скорее веселым времяпрепровождением, забавой, позволяющей отдохнуть от написания страниц скучного кода по заданному заданию. Сейчас это было необходимостью. Да и в этой игре по ту сторону экрана нужную ей информацию защищали не простачки, с которыми в студенчестве имела дело Лаки, а лучшие спецслужбы, в арсенале которых были первоклассные программисты и программы защиты. Понимая это, Лаки не совалась в самый центр «змеиного гнезда», стараясь найти нужную информацию на серверах муниципальных служб, департаментов полиции и дорожной безопасности. День за днем, ведя теневую игру, стараясь не переусердствовать и не попасть на радар спецслужб, Лаки искала хоть какую-нибудь зацепку, позволившую ей определить местоположение когда-то самых засекреченных агентов международной безопасности. Это был сложный, изматывающий нервы труд, который не шел ни в какое сравнение с той болью, которую доставляло ей тело, не привыкшее к большим физическим нагрузкам. Ежедневными тренировками Лаки в буквальном смысле насиловала свой организм. То, что для Кассандры было легкой нагрузкой, для Лаки являлось мукой. Казалось, болел каждый миллиметр тела. Мышцы, суставы и даже кости Лаки молили хотя бы о дне передышки. Легкие от постоянных тренировок готовы были разорваться. Если бы все зависело от Лаки, она, привыкшая, к тому, что все дается легко, бросила бы эту затею еще при первых сильных болевых ощущениях, на том моменте, когда поняла, что даже с ее возможностями найти друзей будет неимоверно трудно, а может быть и невозможно. Но этот бой был уже не ее. На кону была жизнь Кассандры, женщины, которая с самого детства научилась «ломать» себя, для которой даже смерть не была уважительной причиной, чтобы сдаться. Именно поэтому, получая увечья из-за неудачно выполненных приемов, испытывая ежесекундную боль и постоянные судороги во всем теле, часами продумывая новые алгоритмы поиска, она шла к цели.