Владимир Андриенко - Дрозды. Последний оплот

–Я не знаю? Помилуйте, капитан. Он облегчил мой саквояж на треть!

–Пал Петрович!

–Да, капитан.

–Хотите выпить?

–Самое время. Проиграв 500 тысяч можно потратить тысячу на выпивку.

–Вы шутите?

–Нет. Ведите меня, капитан. Но в хорошее заведение, где хорошо кормят. Есть такое в вашем городе?

–Сколько годно, Пал Петрович. Идёмте.

Кувшинников привел Терентьева в ресторан и им дали хороший столик в отдельном кабинете.

Они выпили водки, и начался разговор. Терентьев ждал его. Но он хотел, чтобы Кувшинников начал первым.

Капитан произнес:

–У вас есть то, что мне нужно, Пал Петрович.

–Вы говорите о деньгах в моем саквояже?

–Именно так. Вы можете меня спасти.

–Но я не могу отдать вам такие деньги, капитан. У меня нет такой возможности. Это деньги фирмы. Они не только мои. Я не могу рисковать, и особенно после того как треть я проиграл!

–Но я все верну!

–Капитан! Не стоит обманывать себя.

–Я даю вам слово офицера!

–Когда вернете?

–Мы выступаем скоро и когда я вернусь…

–Капитан! У меня нет времени ждать.

–Вы мне откажете, Пал Петрович?

–Есть один способ вам получить сумму, вдвое превышающую ваш долг. А я мог бы вернуть часть денег в этот саквояж из проигранных мной.

–Вы спасаете меня, мсье!

–Я? Нет.

–Но вы сказали…

–Я здесь ни при чем, капитан.

–А кто? Мне до утра нужно вернуть деньги или придется пустить себе пулю в лоб.

–Это конечно шутка?

–Какая шутка, капитан! Мне не до шуток! Скажите мне, где и как я могу взять деньги?

–А вы готовы пойти на все?

–Что мне терять, Пал Петрович? Говорите!

–Есть человек, который покупает сведения.

–Сведения? – не понял Кувшинников.

–Сведения стратегического значения.

–И это? – спросил капитан.

–Сведения о десанте.

–А зачем ему эти сведения?

–Этого я не знаю, капитан. Какое мне до этого дело? Я коммерсант. И этот человек предлагает деньги. Но вы я вижу, не …

–Где этот человек? Мне ныне не до церемоний. Тем более что сведения о десанте скоро станут устаревшими…

***

Терентьев и Кувшинников вышли из ресторана.

–Что вас интересует? – сразу спросил капитан.

–Вы о чем?

–Я все понял, Терентьев! Вы этот человек!

–Я? Помилуйте!

–Вам нужны сведения о десанте Улагая. Что вы хотите знать, ибо ваш саквояж мне нужен. В нем именно та сумма, о которой вы говорили.

–Саквояж будет вашим.

–Мне нужно его содержимое!

–Итак? Состав десанта вам известен? Вы адъютант генерала Филимонова.

–Конная дивизия генерала Бабиева, дивизия генерала Шиффнер-Маркевича, пехотная дивизия генерала Казановича, ударная «волчья сотня» есаула Колпакова. Того самого что играл с нами.

–Количество солдат?

–Всего 4,5 тысячи бойцов при 12 орудиях и 130 пулеметах. Для поддержки три броневика и восемь аэропланов.

–Направления удара?

–Основные – Екатеринодар и Майкоп.

–Место высадки?

–Этого я не знаю. Высадка планировалась в трёх местах. Но эти сведения знает только сам Улагай и его высшие офицеры. Мне это не известно.

–Я готов вам заплатить. Но пока это всего лишь слова, капитан.

–Я добуду вам подтверждение этих слов.

–Когда?

–У вас в комнате через два часа. Благо мы с вами живем в одном доме. Но…

–Вы сказали слово «но»?

–Именно так. Я сообщил вам стратегическую информацию, Терентьев, или как вас там. И свои деньги я уже заработал. Но вы требуете доказательств? Так?

–Да.

–Я принесу вам копии документов из штаба. Я как адъютант Филимонова имею такую возможность. Но мне нужно золото.

–Что?

–Сверх обещанной суммы бумажками, которую я передам Колпакову утром, мне нужно золото.

–Сколько?

–Двести червонцев!

–Двести?

–У вас есть золото, Терентьев. Вы заплатили вдове золотом. Я сильно рискую.

–Но у меня нет двухсот червонцев, Кувшинников. Сто.

–Сто пятьдесят!

–Я не хочу торговаться, капитан! Сто! И еще двести тысяч бумажками.

–Идет!

***

Под утро капитан Кувшинников принёс то, что обещал Дееву.

Это были уже не слова, а документы. Вернее их копии.

–Вот квартирмейстерская роспись на снабжение дивизии генерала Бабиева, – передал первую бумагу Кувшинников. – Провиант для солдат и фураж для лошадей. Вы ведь наверняка не штатский и можете понять, что это роспись на тысячу сабель. Вот ведомость на отпуск снарядов с артиллерийского склада. На шесть орудий. А это патроны для винтовок и пулеметов.

–Это отлично. Но это лишь на дивизию Бабиева.

–Вот тоже самое для дивизий Шиффнер-Маркевича и Казановича. Из расклада понятно, что у генерала Шиффнер-Маркевича 900 штыков, 100 сабель, 48 пулеметов и 8 орудий, пехотная дивизия генерала Казановича – 2500 штыков, 50 пулеметов, 12 орудий.

–Место высадки?

–Деньги, господин Терентьев.

Деев выложил сто золотых николаевских червонцев и пачки с ассигнациями местного крымского правительства. Все что у него было от Чекмесова.

Капитан внимательно пересчитал золото. Затем осмотрел пачки с ассигнациями и спрятал их в свой портфель. Золото разложил по карманам своего мундира.

–Итак?

–Вот приказ главнокомандующего генерала Врангеля о начале десанта! Он будет объявлен непосредственно перед началом операции. Это все?

–Да. Хотя я имею к вам один вопрос, капитан.

–Какой? Я все что знал, сказал.

–Личного характера.

–Задавайте! Но прошу вас быстрее. Я хочу уйти отсюда и никогда больше вас не видеть, Терентьев.

–Вы выдали планы своего командования для того чтобы отдать карточный долг, капитан.

–И что? – не понял его Кувшинников.

–Карточный долг важнее долга служебного?

–Вы что издеваетесь надо мной, Терентьев?

–Нет. Я хочу знать лично для себя.

Капитан ответил:

–Карточный долг это долг чести, Терентьев. А что до сведений, то разве это имеет значение в Крыму? Вы что не видите, что происходит? Бороться со злоупотреблениями военного тыла, с дезертирством с фронта офицеров, которые стремятся устроиться в штабах интендантства или иных тыловых структур попросту невозможно.

–Но что вы скажете насчет вас, капитан?

–Я уже полгода «воюю» в тылу. И много чего повидал за это время. Вот вы слышали о раненных, отправляемых на лечение за границу?

–Нет.

–Из Феодосии отплывают пароходы с нашими тяжело ранеными по приказу главнокомандующего. Совсем недавно в списке было всего 400 человек. А знаете сколько стоит в очереди на отправку за границу? Нет? Больше 3 000 человек. И к армии из них больше двух тысяч отношения не имеют. И вы мне будете сейчас говорить о чести? Карточный долг это честь, господин Терентьев. А засим прощайте!

–Погодите, Кувшинников.

–Что вам еще?

–Я хочу предложить вам работу.

–Работу?