Николай Подраный - Волчья радуга. Бег на выживание

Примерно через сто метров Ганс перешел на быструю ходьбу. Снег, хотя и неглубокий, но все равно мешал двигаться по лесу, скрывая под своим покровом ветки, кочки и углубления в почве. Можно и ногу вывернуть, да и годы… Ганс был не в той форме, когда без остановки мог пробежать по пересеченной местности десяток километров. Перед тем, как скрыться за елками, растущими в одном месте небольшим вечнозеленым островком, Ганс последний раз оглянулся в сторону дома. Именно в этот момент со стороны дома, слегка приглушенный зимним лесом и расстоянием, раздался треск автоматной очереди. «Вот это да, – подумал Ганс и, благоговейно перекрестившись, пошел дальше по следам Моники, – значит, у этого мерзавца даже не карабин, а автомат, слава Всевышнему, что не остались в доме. Машинально двигаясь рядом со следами Моники, Ганс не обратил поначалу внимания, что след идет почти вплотную к разлапистым густым елям. Сам-то он шел рядом. Наконец, обратив на это внимание, он заметил еще одно – Моника пошла по кругу вокруг этого участка с елками. Черт, неужели потеряла ориентировку в лесу?» И только он собрался негромко окликнуть девушку, как вдруг услышал сзади шорох падающего с веток снега и тихий шепот Моники:

– Ганс, я здесь, – и из-под веток, обсыпанная снегом, вышла Моника, держа в руке пистолет.

Вот такого Ганс не ожидал. Вообще, следовало держаться подальше от ельника, ну, хотя бы на метров пять-шесть. И следы видно, и прикрытие от других деревьев, да и оглядываться нужно чаще. Старею, подумал Ганс, теряю чувство осторожности, ведь в ельнике могла быть и не Моника.

– Я решила Вас подождать здесь, а не уходить далеко, – стала оправдываться Моника, отряхиваясь от снега.

– Ну и молодец, а то я думал, что уже не догоню тебя скоро. Нужно…

Договорить Ганс не успел, его прервал треск автоматной очереди возле дома, только слышался отчетливее, чем в первый раз.

Вывод напрашивался один. Учитывая то, что Отто их сейчас не видит, а значит, стреляет не по ним, он сейчас стреляет по дому со стороны леса, а из этого следовало, что под огонь «самострела» Курта он не попал и теперь стреляет внутрь дома со стороны кухни. Сейчас он, наверняка, уже внутри дома. Пока оценит, как мы его надули, и найдет следы, ведущие в лес, это минуты две-три, плюс пока добежит, периодически останавливаясь, сюда – это еще минут десять-двенадцать. Значит, мы имеем фору в пятнадцать минут.

– Бегом за мной, – дал команду Ганс и быстро пошел в сторону деревни. Приблизительно через сто метров он резко повернул в сторону дома. – А вот теперь бегом, девочка, теперь нужен рывок. С того места, где мы прошли, нас не видно. Так что вперед, к дому! Там машина Отто. Только бы он пошел по нашим следам, иначе может ничего не получиться.

До поляны, где стоял дом, оставалось около двухсот метров, и Ганс перешел на шаг. Восстанавливая дыхание, периодически останавливаясь на пару секунд, напряженно прислушивался и вертел по сторонам головой.

Пройдя в таком напряжении еще метров пятьдесят, они увидели черный блеск лакированных дверей автомобиля, окутанного выхлопными газами. Отто нигде видно не было.

– Смотри в оба, – шепнул тихо Ганс Монике и, стараясь не шуметь, быстро пошел прямо к машине.

Не успели они пройти и половину расстояния, как вздрогнули от звука автоматной очереди.

На этот раз стреляли явно по ним, хотя и с большого расстояния. То, что стреляли по ним, можно было не сомневаться. Это подтвердил свист пуль над головой и треск рикошетов от стволов деревьев.

Ганс среагировал молниеносно.

– Бегом за мной! Петляй между стволами деревьев.

До машины оставалось около двадцати метров, когда следующая очередь из автомата буквально бросила их в снег. На этот раз пули просвистели рядом. Было видно, что расстояние сократилось значительно, и теперь стрельба ведется прицельно – на поражение, а не для того, чтобы как минимум остановить и заставить лечь на землю.

– Дай мне пистолет и запасные обоймы, – потребовал Ганс и, как только пистолет оказался в его руке, а две полные запасные обоймы в кармане пальто, Ганс сказал Монике: – Сейчас я его задержу. Как только начну стрелять, но не раньше, бегом к машине, разворачивайся и подъезжай поближе ко мне. Как только остановишься, открой для меня заднюю дверцу, включи передачу и будь готова моментально начать движение. Иначе не спасемся. Все дочка, удачи тебе.

Не дав Монике даже попытки задать вопрос или что-то уточнить, Ганс, как заправский гимнаст, быстро перевернулся с кувырком и через пару секунд уже лежал за небольшим пнем, внимательно всматриваясь в чащу леса.

Отъехав от дома почти на полтора километра, Отто развернулся на небольшой развилке и медленно покатил в обратную сторону. Метров через сто он остановил машину и, включив заднюю передачу, поехал задним ходом. В зеркало заднего вида он не смотрел, голова его была повернута вправо, он явно что-то высматривал в лесу. Резкое торможение, после которого, удобно усевшись, снова включил первую передачу и, буквально протащив машину десяток сантиметров, снова резко нажал на педаль тормоза. Все проделанное было неспроста, именно эта точка на лесной дороге позволяла с большого расстояния увидеть дом в лесу. Вернее не весь дом, а только угол второго этажа и часть крыши. Рядом с углом окно, в котором должен замигать свет условленным с Куртом и Гуго сигналом. Это будет означать, что дело сделано и его ждут обратно в доме. Глянув на часы, Отто увидел, что с момента его отъезда прошло ровно десять минут. Он приказал Курту не тянуть и сделать все быстро. По этой причине Отто даже не стал глушить двигатель, уверенный, что сейчас замигает в окне свет. Прошло еще пять минут, но сигнала не было.

«А может, они все сделали, пока я ехал и разворачивался, дали сигнал и теперь ждут, когда я подъеду. Черт, – про себя выругался Отто, – а я, дурак, ведь не давал команду повторять сигнал. Идиот. Видимо, как только зашли в дом, Курт и Гуго сразу выстрелили в затылки Гансу и Монике, тут же кто-то из них поднялся на второй этаж и, отмигав, включая и выключая свет, спустился обратно. Эти ребята дисциплинированные, не было команды дважды давать сигнал, значит, и не будут. И кстати, будут правы. В наших делах самодеятельность иногда боком вылазит. Да, но я так могу сидеть здесь еще сутки».

«Нужно ехать», – подумал Отто, и его рука потянулась к рычагу переключения передач. Нет, а вдруг еще ничего не сделано, а он припрется – так тоже нельзя. Своим внезапным возвращением он только может помешать. Решив еще подождать минут пять, Отто, приоткрыв окно, закурил, пуская дым в образовавшуюся щель между стеклом и рамой дверцы. Его взгляд был прикован к виднеющейся части дома. Мысленно ругая себя, он уже жалел, что все так усложнил. Нужно было приехать самому, зайти в дом, как обычно, и, выбрав удобный момент, пристрелить обоих. Затем вызвать по телефону кого нужно и приказать убрать трупы.