Десмонд Бэгли - Бег вслепую

— Но я не уверена, что у него это получится.

— Боже мой! — воскликнул я. — Если ему по силам переправлять из Гренландии контрабандой ящики с «карлсбергом», то он вполне способен отправить туда и тебя. Подумай сама, оказаться в Гренландии будет для тебя совсем неплохо; ты можешь оставаться в Нарсассуаке до тех пор, пока все не утихнет. Даже Слейд, несмотря на свою сообразительность, не догадается искать тебя там.

— Я не хочу уезжать.

— Ты уедешь, — сказал я твердо. — Мне не нужно, чтобы ты путалась под ногами. Если ты считаешь, что в последние несколько дней тебе пришлось пережить суровые испытания, то по сравнению с последующими двадцатью четырьмя часами они покажутся тебе романтической идиллией. Я хочу, чтобы ты убралась отсюда, Элин, и клянусь всем на свете, на этот раз ты меня послушаешься.

— Так, значит, ты думаешь, что я для тебя бесполезна, — произнесла она с горечью.

— Нет, я так не думаю, и ты доказала мне это. Все, что тебе приходилось делать за последнее время, шло вразрез с твоими собственными убеждениями, но тем не менее ты осталась со мной. В тебя даже стреляли и ранили, но ты по-прежнему оказывала мне помощь.

— Потому что я люблю тебя, — сказала она просто.

— Я знаю — и я тоже тебя люблю. Вот почему я хочу, чтобы тебя здесь не было. Я не хочу, чтобы тебя убили.

— А как же ты? — спросила она.

— Я — совсем другое дело, — произнес я уверенно. — Я профессионал. Я знаю, что делать и как делать, а ты нет.

— Кейз тоже был профессионал — и он умер. Так же как и Грахам, или как там его звали на самом деле. И этот человек, Волков, который пострадал у Гейзера, — он тоже профессионал. Ты сам говорил, что до сих пор в этом деле урон несут только профессионалы. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, Алан.

«Я также говорил, что до сей поры не пострадал ни один случайный свидетель», — подумал я про себя и произнес вслух:

— Ты просто ни в чем неповинный свидетель, Элин, — и мне хотелось бы, чтобы ты оставалась им и дальше.

Я должен был сделать что-то, чтобы она поняла всю серьезность сложившейся ситуации. Я окинул взглядом комнату и, убедившись, что в ней по-прежнему никого нет, быстро скинул с себя куртку и снял с плеча кобуру Кейза вместе с пистолетом. Я взял пистолет в руку и спросил:

— Знаешь, как с ним обращаться?

Ее глаза расширились.

— Нет!

Я показал на затвор.

— Если ты оттянешь его назад, пуля попадет в ствол. Ты отодвигаешь в сторону вот этот рычаг, защелку предохранителя, затем прицеливаешься и давишь на курок. При каждом нажатии из ствола будет вылетать пуля, пока ты не израсходуешь все восемь патронов. Поняла?

— Думаю, что да.

— Повтори.

— Я оттягиваю назад верхнюю часть пистолета, отодвигаю защелку предохранителя и давлю на курок.

— Все верно. Только правильнее будет нажимать на курок, а не давить на него, но сейчас не время вдаваться в такие тонкости. — Я убрал пистолет обратно в кобуру, которую вложил ей в руки. — Если кто-нибудь попытается заставить тебя сделать то, что ты не хочешь, просто направь на него пистолет и начинай стрелять. Может быть, ты никуда и не попадешь, но, по крайней мере, у кого-то появятся седые волосы.

Единственное, что способно напугать профессионала, это оружие в руках дилетанта. Если в вас стреляет другой профессионал, вы знаете, что он стреляет точно, и имеет шанс увернуться от пули. А дилетант может убить вас чисто случайно.

Я сказал:

— Пройди в уборную и пододень кобуру под свою куртку. Когда ты вернешься, меня здесь уже не будет.

Она смирилась с окончательностью ситуации, так же как и с пистолетом.

— Что ты намерен делать?

— Всякому терпению приходит конец, — сказал я. — Я устал бежать, поэтому собираюсь начать охотиться сам. Пожелай мне удачи.

Она приблизилась и мягко поцеловала меня. В ее глазах стояли непролитые слезы, и пистолет в кобуре был тяжелым куском железа, разделяющим нас. Я похлопал ее пониже спины и напутствовал:

— Сделай все, как я сказал.

Она повернулась и вышла из комнаты. Когда дверь за ней закрылась, я тоже покинул офис.

«Шевроле» Нордлинджера был слишком длинным, слишком широким, имел слишком мягкие рессоры, и он не особенно обрадовал бы меня в Обиггдире, но именно в такой машине я нуждался, чтобы с максимальной скоростью добраться до Рейкьявика по Интернациональному хайвею, который являлся единственным участком дороги с хорошим покрытием во всей Исландии. Двадцать пять миль до Хафнарфьердура я проехал со скоростью восемьдесят миль в час и разразился проклятиями, когда меня притормозил плотный поток транспорта возле Копавогура. На полдень у меня была назначена встреча в магазине сувениров туристического агентства «Нордри», и я не хотел на нее опаздывать.

Туристическое агентство «Нордри» находилось на Хафнарстраетн. Я припарковал машину на боковой улочке и зашагал по направлению к центру города, постепенно спускаясь с холма. Я совсем не собирался заходить в «Нордри», да и что мне там было делать, если устройство лежало у Нордлинджера в сейфе? Я прошелся по Хафнарстраетн и заглянул в книжный магазин напротив «Нордри». Над магазином находилось небольшое кафе, куда можно было подняться по лестнице, чтобы почитать книжку за чашечкой кофе. Я купил себе для прикрытия газету и поднялся наверх.

Еще не закончилось утреннее затишье перед предстоящим полуденным наплывом посетителей, поэтому я без проблем нашел себе место возле окна и заказал оладьи с чашечкой кофе. Раскрыв газету, я посмотрел в окно на людную улицу внизу и обнаружил, что, как и предполагал, отсюда открывался прекрасный вид на туристическое агентство, расположенное через дорогу. Тонкие тюлевые занавески не мешали мне вести наблюдение, но в то же время через них было невозможно разглядеть меня с улицы.

На улице царило оживление. Туристский сезон недавно начался, и первые закаленные путешественники уже обшаривали магазины в поисках сувениров и относили домой свою добычу. Их было легко узнать по фотоаппаратам на шее и путеводителям в руках, но я внимательно осматривал каждого из них, поскольку человек, которого я искал, мог посчитать удобным скрыться под личиной туриста.

Это был выстрел наугад, сделанный мною на том основании, что куда бы я ни направился в Исландии, везде меня поджидала оппозиция. Я последовал инструкциям, данным мне по прибытии, и поехал в Рейкьявик окружным путем, в результате чего наткнулся на Линдхольма. Я зарылся в землю в Асбьюрги, и Грахам возник из сумрака ночи. Правда, это произошло из-за радиомаяка, установленного на «лендровере», но все же такое случилось. Флит поджидал меня и выстрелил в «лендровер» из тщательно спланированной засады, повинуясь приказу, цель которого по-прежнему оставалась для меня загадкой. И все же он, как и Линдхольм, знал, где меня ждать. Кенникен набросился на меня возле Гейзера, и я выпутался из этой неприятной ситуации, оказавшись на волоске от смерти.