Дональд Гамильтон - Группа ликвидации

Ручей был кристально чистым и довольно широким - не перепрыгнуть - и слишком глубоким, чтобы его можно было перейти, а вода обжигающе холодной. Потом мы опять шли по полю горного лавра и наконец ступили на сухую твердую землю, которая оказалась лишь узким перешейком. Как оказалось, это был только небольшой островок посреди трясины. За островком после нескольких мшистых кочек расстилалась черная блестящая колыхающаяся грязь.

Преградивший нам путь участок топи в ширину был всего ярдов пятьдесят, но далеко убегал в обе стороны. Насколько хватал глаз, никакого обходного пути вокруг этой полосы трясины не было. На противоположной стороне, почти сразу за перешейком болотной травы, начинался лес. Но чтобы добраться до леса, надо было сперва перейти вязкую трясину.

Я взглянул на Элин. Она мало походила на роскошную героиню кинобоевика: тяжкое испытание далось ей не безболезненно. Но, впрочем, она и не была светской барышней. То дурацкое синее платье, в котором я ее в первый раз увидел, шло ей куда меньше, чем это заляпанное грязью и промокшее насквозь одеяние. По крайней мере, теперь она уже слизала и съела свою тошнотворную помаду. Раскрасневшаяся от быстрой ходьбы, с горящими глазами, она выглядела сногсшибательно, должен вам сказать.

Я мотнул головой в сторону черной топи.

- Ну, показывайте дорогу. Как нам обойти это?

- Обойти? - переспросила она, улыбаясь. - Что с вами случилось, кузен Матиас? Вы боитесь?

И она пошла прямо по болоту. Сделав два шага, она провалилась по колено - и вся бескрайняя топь заколыхалась и вспучилась, точно желе. Она бросила взгляд через плечо.

- Все нормально, все нормально! Все будет хорошо, если вы только пойдете не останавливаясь. Стоит вам остановиться - и вы утонете.

Я резко крикнул:

- Вернитесь!

Но она продолжала шагать по трясине, сжимая в руке пакеты с пленками. Пожалуй, это была смешная картина. Красивой девушке нет никакой нужды демонстрировать силу и мужество: наша цивилизация обходится без этого. Женщины не должны делать ничего что может испортить их прическу или представлять опасность для их нейлоновых чулок, - а бредушая по колено в болотной грязи девушка-зрелище далеко не чарующее. И все же эта малышка была не из пугливых. А мне очень и очень не нравилась эта болотная жуть.

- Вернись, дура ты несчастная! - заорал я. Я пошел за ней, но быстро вернулся. Я услышал ее смех Она продолжала идти вперед не оглядываясь. Выйдя на другой берег, она остановилась и стала возиться со шнурками - видимо, они развязались, пока она пробиралась через болото. Потом, обтерев ладони о брюки, она выпрямилась и бросила на меня взгляд через озеро грязи. Она указала рукой на юг, в направлении шоссе, куда мне следовало идти. Потом подхватила с земли оба пакета с пленками, вошла в лес и скрылась за деревьями.

Постояв немного, я взглянул на часы и заметил время. Вполне вероятно, что она где-нибудь затаилась, в кустах и наблюдает за моими действиями, желая убедиться, что и в самом деле меня запутала. Поэтому я изобразил усиленные поиски безопасного обходного пути вокруг этой болотной пропасти. Я двинулся вправо и сделал большой полукруг, насколько позволили идти поросшие травой и мхом кочки, но так и не обнаружил твердой тропы через эту топь. Я вернулся на островок, прошел немного по ее следам и вернулся с выражением панического беспокойства, увязнув по колено в трясине. Потом я двинулся влево, но и там мои поиски оказались безрезультатными. Наконец я снова вернулся на островок и стал мрачно разглядывать кусочек береговой линии, где она скрылась. Я едва удержался, 4тобы не погрозить кулаком. В таких делах главное не переигрывать.

Разыграв спектакль, как мне показалось, достаточно убедительно, чтобы обмануть десяток самоуверенных молодых шведок в клетчатых штанах, я горестно повернул назад и побрел той же дорогой, по которой мы сюда пришли. Оказавшись вне поля ее зрения, я залег под сосну, нахлобучил шляпу на глаза и стал обдумывать следующую стадию операции. Я постарался не думать ни о чем постороннем - даже о Лу и о грозившей ей опасности. Я не мог допустить, чтобы мысли о ней стали помехой для моих действий. А больше думать не о чем. Карты сданы. Последняя сдача. Теперь только оставалось сыграть партию.

Я дал ей полчаса. Если бы она была старше или поопытнее, или со свойственной ей самонадеянностью не считала бы меня совсем уж никчемным, я бы дал ей целый час, но я был готов побиться об заклад, что ей не хватило выдержки сидеть так долго в засаде и спокойно наблюдать за безлюдным болотом. Когда истекли эти тридцать минут, я встал, сдвинул шляпу на затылок и пошел прямо через трясину, стараясь идти точно по ее следам, которые уже наполнились водой и почти скрылись из виду. Прогулка была не из приятных. Сам не знаю, как это меня угораздило шагнуть в эту ледяную жижу. Я уже ждал, что мерзкая колышущаяся черная масса разверзнется и поглотит меня. Но какого черта - разве не обладаю я парой крепких ног, которые меня еще держат, и уж если ей это оказалось под силу, неужели мне не удастся...

На другом берегу я вспомнил подзабытую премудрость ориентации в лесу и стал разыскивать ее следы. Как я и подозревал, она углубилась в лес ненамного, а потом вернулась и стала наблюдать за моим копошением. Я нашел место, где она прилегла в прибрежных кустах, чтобы следить за мной. На мягкой почве виднелись отметины от ее локтей, даже отпечаталась рифленая вязка ее свитера.

Потом она поднялась и двинулась дальше. И вот, как я и предполагал, избавившись от меня, она перестала ломать комедию. Мы зашли довольно далеко на север, пробираясь сквозь кустарники, но теперь ее следы свернули к юго-востоку, устремившись обратно к шоссе. Я бы лично не стал устраивать себе лежбище в лесной чащобе, до которого надо топать шесть миль. Милая Элин чувствовала себя на пересеченной местности как рыба в воде, чего нельзя было сказать о коротышке Каселиусе. Ведь я проверил его однажды на темном проселке, когда он кинулся на меня с мечом: начал он лихо, но быстро выдохся. Даже двухмильный марш-бросок по лесу стал бы непосильным испытанием для толстенного денди. Этот парень привык работать головой, а работу мускулами предоставлял другим, за исключением тех редких случаев, когда ему подворачивалась интересная оказия устроить пальбу по живым мишеням. А чтобы нажимать на спусковой крючок, много сил и выносливости не требуется.

Следы на земле сообщили, что Элин поставила на мне крест. Она уже даже не пыталась запутывать свои следы. Ей просто не пришло в голову, что я могу устремиться за ней в погоню. Я шел по ее следам, не останавливаясь ни на секунду. Теперь, когда мне уже не надо было притворяться, будто я едва с ног валюсь от усталости, я мог легко держать приличную скорость ходьбы. А тогда, дыша как тюлень, я чуть было и сам не поверил, что вот-вот упаду.