Чингиз Абдуллаев - Зло в имени твоем

– Чили? – переспросила Марина.

В октябре семьдесят пятого это была действительно опасная командировка.

– Когда мне нужно выезжать?

Марков впервые за время беседы чуть улыбнулся.

– Кажется, мы напрасно переживаем. Выезжать нужно уже завтра. Мы успеем подготовить тебе документы. На этот раз ты будешь одна. Твоя задача – выйти на офицера французской контрразведки Алена Дорваля. У нас, к сожалению, нет его фотографии. Он уже в Чили и, по нашим сведениям, начал работу по выявлению наших бывших агентов. После переворота семьдесят третьего года оба агента были «законсервированы». В Чили велись тогда интересные разработки, связанные с развитием их химической промышленности в Сантьяго, Вальпараисо и Антофагасте. Судя по всему, некоторые наработки использовались и американцами.

– Вот их личные дела, – передал ей две тонкие папки Чернов, – возможно, они уже уехали из страны или изменили место работы. Мы не имеем о них никаких сведений. Один – Рауль Дубле – был главным инженером химического комбината в Вальпараисо. Другой – Антонио Сабельи – работал руководителем военно-морских сил Чили. Что с ними теперь, мы не знаем.

– В любом случае это не значит, что мы должны сидеть сложа руки, – вставил Марков, – думаю, ты понимаешь, как нам важно выйти на наших людей раньше Дорваля.

– Может, Марат и не прилетит в Сантьяго? – спросила Марина.

– Прилетит обязательно, – недовольно заметил Марков, – они уже передали его документы на оформление в чилийское посольство в Париже. Твоя задача – выйти на Дорваля и через него – на Марата. Мы должны их остановить или раньше их выйти на Дубле и Сабельи.

– У меня будут связные?

– Один будет. Это старый коммунист, он работал на нас еще с конца пятидесятых годов. Ему можешь доверять, двое его сыновей сейчас в Москве. Мы его давно знаем.

– Срок?

– Пять-шесть дней. Нужно успеть к прибытию Марата уже определиться и с нашими агентами, и с представителями ДСТ.

– Кто еще входит в группу? – спросила Марина.

– Кроме тебя, еще один специалист – «ликвидатор». Тебя с ним познакомят, можешь не беспокоиться. Он будет ждать тебя в Мехико, откуда ты полетишь через Аргентину в Сантьяго. Учти, что «ликвидатор» не посвящен в детали операции. Ты должна только указать ему цель. И все. Остальное он сделает сам.

– Это наш офицер?

– Марина, – покачал головой Марков, – опять ненужные вопросы. Это не наш офицер. Это представитель Кубы. Мы не смогли бы подобрать еще одного человека, который, как ты, знал и учил бы испанский язык с детства. Отходить будете через Буэнос-Айрес. Там вас встретит полковник Чернов.

– Вот данные на кубинца, – передал третью папку Чернов, – его будут звать в этот раз Луис Искьердо. Профессиональный «ликвидатор». Действует очень надежно, фактически мой ученик, он проходил у нас практику. Можешь на него положиться. Кличка «Ронкаль».

– Мы будем вместе, как супружеская пара?

– Нет, автономно. Он должен иметь возможность для свободы маневра. В его задачу входит и твоя охрана. Но формально вы будете считаться одной группой. Ты журналист, а он твой оператор.

– Учти, – напомнил Марков, – ты будешь на этот раз совсем одна. Если в Родезии у тебя было мощное прикрытие, то здесь только Ронкаль. И хотя Чернов считает его достаточно профессионально подготовленным специалистом, тем не менее напрасно не рискуй. Мы дадим тебе необходимые документы, и ты полетишь в Чили как представитель мексиканской газеты. Журналистское удостоверение поможет тебе быть более коммуникабельной. Как твой французский?

– Не очень, – призналась Марина, – но почти все понимаю.

– В любом случае необязательно говорить, что ты знаешь французский. Достаточно испанского, твоего, так сказать, родного языка, и английского. И запомни, судя по нашим сведениям, Дорваль очень опасен. Именно он раскрыл Шидловского, вынудив его на сотрудничество. Будь осторожна.

– В общем, – сказал в заключение генерал Марков, – ты должна стать двойником Шарлотты Конде, заколовшей когда-то Марата ножом. Надеюсь, ты сумеешь направить свой нож в виде Ронкаля на нашего Марата.

Офицер пограничной стражи внимательно рассматривал документы прилетевшей из Буэнос-Айреса мексиканской журналистки Марии Частер. В последние два года журналисты изрядно досаждали правящей хунте, публикуя о ней целую лавину разоблачительных статей. Особенно доставалось генералу Пиночету за его темные очки и вечно надменный вид, с которым он появлялся перед журналистами. А публикации серии статей, в которых рассказывалось о пытках и убийствах заключенных, в глазах всего мира сделали из чилийского генерала просто кровавого диктатора.

Но у сеньоры Частер документы были в порядке. Разрешение на въезд ей дало чилийское посольство в Аргентине. Пограничник вернул документы, разрешив сеньоре следовать дальше. Сразу за сеньорой стоял мрачный человек среднего роста в темных очках.

– Снимите очки, – попросил офицер, глядя в его документы.

Оператор Луис Искьердо значился по документам гражданином Мексики. Офицер еще раз посмотрел паспорт и, поставив штамп с разрешением въезда, вернул документы.

Уже в машине Марина спросила своего оператора:

– Вы раньше были в Сантьяго?

– Да, – односложно ответил ее своеобразный телохранитель.

Они были вместе уже вторые сутки, и Марина поражалась этому человеку, словно высеченному из куска камня. За все время он не сказал более десяти слов. Его ничего не интересовало, он, казалось, ни на кого не обращал внимания. И во время полетов из Мехико и Буэнос-Айреса дремал в своем кресле. Но стоило однажды Марине задержаться у туалетной комнаты, беседуя со стюардессой, как она сразу почувствовала на себе холодный взгляд проснувшегося телохранителя. Он, казалось, чувствовал кожей. И ходил, как-то мягко ступая, словно кошка перед прыжком. Судя по частым проверкам багажа, у них не было никакого оружия, но Марина, знавшая, как умеют действовать профессионалы, не сомневалась, что в решающий момент у Ронкаля появится оружие. Или нечто, заменяющее его, но столь же грозное и страшное.

В недорогом отеле «Коммодор» они сняли два номера и вышли в город поужинать. Их отель был расположен в самом центре города, между церковью Мерседа и знаменитым театром «Пти Рекс». Они двинулись в направлении пласа де ла Конститусьон – площади Конституции, рядом с которой был расположен и бывший президентский дворец Ла Монеда.

В этой части города были расположены известные всей стране театры – «Империо», «Мару», «Театро мунисипаль». Сантьяго, насчитывающий уже четыре столетия, был красив и как-то по-особому торжествен. Старые здания еще хранили на себе отпечаток того периода, когда архитекторы так любили барокко. Встречалось много зданий, построенных в архитектурных стилях неоготики и неоклассицизма, столь характерных для этой части Латинской Америки.