Борис Акунин - Квест. Коды к роману.

Выяснилось, что Наполеон остался на том же месте. Армия прекратила движение. Будет ли новое сражение, никто не знал.

Вечером, уже в темноте, смертельно усталый и по пояс залепленный грязью, профессор явился перед бароном Анкром. Тот кинулся к нему, чуть не плача от радости.

– Боже, как я волновался! Вы живы, вы снова со мной! Больше мне ничего не нужно. Идите в избу, там тепло. Я уступлю вам своё ложе. Вы отдохнёте, выспитесь, а завтра мы продолжим разговор. Только одно: верните мне локатор. Как проклинал я себя за то, что отдал его вам!

– Прибора у меня нет, – отвечал профессор, ведя фармацевта прочь от крыльца.

– Где же он?

– Неважно.

– Куда вы меня тянете?

– Подальше от чужих ушей. Я не хочу ждать до завтра. Мы продолжим беседу сейчас. Итак, вы сказали, что готовы отказаться от своего «сосуда»…

– …Да-да. Я пообещал вам, что Франция проиграет эту войну. И я своё обещание исполнил. Ваша страна победила.

Они стояли в крестьянском дворе. Над соломенными крышами изб завывал осенний ветер. В поле горели костры – там ночевали те, кому не хватило места в деревне.

– Объясните, – недоверчиво сказал Фондорин. – С сегодняшнего утра ничего не произошло. Сражения не было, армия не тронулась с места.

– В том-то и дело. Сражения не будет, а завтра мы повернём назад.

– В Москву?!

– Нет. Сейчас я всё расскажу… – Фармацевт снял очки. В его глазах вспыхнули искорки – отражённый свет огней. – После утреннего происшествия, когда император чуть не попал в плен, он вызвал меня для беседы с глазу на глаз. Хоть во время стычки государь держался безукоризненно, инцидент глубоко потряс его. «У меня к вам две просьбы, Анкр, – сказал он. – Изготовьте мне яд мгновенного действия. Я не могу позволить себе попадать в плен. Слишком высока моя ответственность перед историей».

– И что же? Вы дали ему яду?

– Дал. Безвредную микстуру с запахом горького миндаля. Я слишком привязался к этому человеку и не желаю ему смерти. Довольно того, что я отобрал у него великую мечту – стать вторым Александром Македонским, покорив весь мир.

– А вторая просьба? Он потребовал новую порцию эликсира? Чтобы принять правильное решение?

– Да. Здесь-то я и совершил худшую из подлостей. Я предал доверие человека, который привык на меня полагаться. – Барон спрятал очки в карман. – Нужно давать отдых глазам. Ночью, в темноте, мой взгляд никому не покажется необычным.

Замечание было интригующим, но даже оно не понудило профессора отвлечься от главного.

– Дали вы ему эликсир или нет?

– Нет. Я сказал, что со дня, когда он принял предыдущую дозу, миновало слишком мало времени. И взамен сделал то, чего никогда себе не позволял: дал ему совет.

– Относительно генерального сражения?

– Да. Император понимает, что нельзя вытягивать армию по Новой Калужской дороге, когда с фланга нависает собранное в кулак войско Кутузова. Можно развернуться к русским лицом, но нет уверенности, что они примут бой. Очень вероятно, что они станут отступать и придётся их преследовать. При том небольшом количестве кавалерии, которое у нас осталось, преследование мало что даст. Всё это Наполеон отлично знает и без меня. Его план был таков: если Кутузов уклонится от баталии, оставить в Малоярославце мощный заслон, а основную часть армии вести на запад.

– Это разумно. Французы могли бы оторваться!

– Да. Но чтоб заслон мог устоять против превосходящих сил противника, пришлось бы выделить самые боеспособные войска. В том числе гвардейские полки. Я видел, как императору не хочется жертвовать своими любимыми усачами. И я сказал ему: «Сир, Франция не простит вам этого. Вы сами себе этого не простите. Герой не совершает поступков, которые история назовёт низкими. Возвращайтесь на Старую Калужскую дорогу. Зима в этом году будет поздней. Вы ведь знаете, я умею предсказывать погоду. Вы успеете достичь границы до снегопадов и морозов. Это отступление спасёт Великую Армию. Оно будет славнее любого выигранного сражения».

– Вы в самом деле можете предсказывать погоду?

– Не предсказывать, а вычислять. Я учёный, а не ясновидящий, – немного обиделся Анкр. – Это целая наука, я назвал её «метеопрогнозированием». Со временем я обучу вас.

– Значит, морозы ударят не скоро?

– Очень скоро. Зима в этих широтах будет ранней и необычайно суровой. Великая Армия утонет в снегах и вымерзнет, не добравшись до границы. Это неизбежно.

Профессор верил и не верил.

– Но… неужели достаточно было вашего совета, чтобы Наполеон принял такое рискованное решение?

– Моего совета и моего взгляда. Во время беседы с императором я снял свои зелёные очки.

Барон посмотрел в глаза молодому человеку. Мерцающий свет будто обволок мозг Самсона Даниловича, мысли начали путаться. Лишь собрав в кулак всю волю, профессор смог устоять против гипнотического воздействия. Засмеявшись, Анкр отвёл взгляд.

– Да, я хорошо владею древним искусством окулопенетрации, которое ныне именуют «месмеризацией» или «животным магнетизмом». А Наполеон, в отличие от вас, не знает, как защищать мозг от такого воздействия. Коротко говоря, он со всем согласился и поблагодарил меня за бесценную помощь. Приказ отходить на Можайск уже подписан и разослан командирам корпусов. Можете торжествовать победу. Ваша армия дойдёт до Парижа, русский царь станет диктовать свою волю Европе. Всё благодаря вам. Считайте, что это мой подарок вам – прежнему.

– Почему «прежнему»? – нахмурился Самсон. Он всегда считал, что обладает чрезвычайно быстрым умом, но его мозг не поспевал за зигзагами беседы.

– После того, что я вам поведаю, вы станете иным человеком. В определённом смысле вы вообще перестанете быть человеком.

Нельзя сказать, чтоб диковинные эти слова совсем уж застали профессора врасплох. Он давно подозревал нечто подобное, а всё же вздрогнул.

– У меня была такая гипотеза, но я полагал её маловероятной, – прошептал Фондорин. – Кто вы? Представитель Высшей Силы? Или сама Высшая Сила? Вы – Бог?

Произнесённые вслух, эти слова прозвучали ужасно глупо, хуже того – антинаучно . Самсон почувствовал, что краснеет. Но Анкр нисколько не удивился, а усмехнулся:

– Вы, подобно императору, желаете знать, Поводырь я или поводок? У меня нет ответа. Это всё равно ничего не меняет.

– Но Бог существует? – очень тихо задал ещё один глупый вопрос профессор.

Фармацевт ответил непонятно:

– Бог – Случайность, которая нарушает планы. Но это не избавляет нас от ответственности. Мы делаем то, что должно, и не удовлетворяемся утешением «будь что будет».

– Кто «мы»?

– Судьи, – молвил барон. – Мы – Судьи.