Чингиз Абдуллаев - Атрибут власти

Оба одновременно изменились в лице, когда выяснилось, что журнал был прошлогодний.

— Там были напечатаны фотографии Абрамова и его семьи, — уныло повторил Гельван, — и Ксения их увидела. Она сказала, что в пятницу пойдет к своей сестре и расскажет, как я интересуюсь Абрамовыми. Я хотел превратить все в шутку, но она заявила, что ей всегда нравился этот журналист и она попросит сестру рассказать его жене, как ее начальник следит за его судьбой, чтобы ей было приятно. Сказала, что многие люди сейчас так же переживают из-за его исчезновения.

— Идиот! — крикнул Дзевоньский. — Зачем ты хранил у себя этот старый журнал?

— Он давно лежал у меня в столе, — попытался оправдаться Карл, — я о нем совсем забыл. Обычный журнал с телевизионной программой.

— Верно, — поднялся со своего места Гейтлер. — Если журнал находится в одном месте, а статьи про похищенного журналиста — в другом, в этом нет ничего страшного. Но вот когда они вместе… Боюсь, здесь вы допустили ошибку, Карл. Выходит, вы интересовались этим журналистом еще до того, как он исчез. Задолго до этого. И если ваша сотрудница расскажет обо всем своей сестре, а та жене Абрамова, вами могут заинтересоваться компетентные органы. В отличие от вашей Ксении, вы не можете сказать, что вам всегда нравился этот журналист. Конечно, если вы не придерживаетесь определенной сексуальной ориентации. А если нет, то тогда я не знаю, чем объяснить ваше нездоровое любопытство к этой семье.

Дзевоньский негромко пробормотал ругательство на польском, зло уставившись на своего помощника. Гельван угрюмо молчал, он понимал, что допустил ошибку.

— У вас мышление дебила, — с отвращением произнес Гейтлер. — А зачем вам понадобилось собирать газеты про этого Абрамова? Откуда такие наклонности садиста? Вам мало того, что мы его взяли? Вы еще хотите узнать о его семейной жизни?

Гельван молчал.

— Сколько у нас работает эта Ксения? — поинтересовался Дзевоньский.

— С тех пор как мы сюда приехали, — ответил Карл.

— Как ее фамилия?

— Костина. Ксения Костина.

— Ты с ней спал? Только честно. Да или нет?

— Нет. Я иногда встречался с другой.

— Кретин, — пробормотал Дзевоньский, — тебе ничего нельзя поручить. Она замужем? Я спрашиваю про эту Ксению.

— Нет.

— Живет одна?

— Не знаю.

— У нее есть друг?

— Не знаю.

— Что ты вообще знаешь? Как ты ее взял на работу?

— Ее привела Светлана, наш второй сотрудник. Они хорошо знакомы. Кажется, вместе учились. Или вместе работали.

— И ты принял на работу человека, о котором ничего не знаешь. Ее личное дело хотя бы есть в памяти твоего компьютера?

— Есть. В нашей базе данных.

— Иди на второй этаж, там мой компьютер, срочно распечатай и принеси. Хотя нет, подожди, не нужно. Позвони Светлане и спроси у нее, где можно найти Ксению. Заодно узнай, с кем она живет и где.

— Сейчас позвоню, — понял Карл. Он достал аппарат и набрал номер своей сотрудницы. — Светлана, здравствуй, — сказал он, услышав знакомый голос, — я звоню Ксении и не могу ее найти. У меня есть номер ее мобильного, но он не отвечает. Ты не знаешь, где она живет? И есть ли там телефон.

— Конечно, Карл. Сейчас продиктую.

Девушка продиктовала номер городского телефона. Гельван аккуратно записал и затем спросил:

— Она живет одна или с другом?

— С мамой. Старшая сестра вышла замуж и переехала, а Ксения живет с мамой. У них хорошая квартира на Большой Якиманке. Осталась от отца, он, кажется, был известным ученым. Если хотите, я позвоню ее сестре, может, Ксюша поехала к ней?

— Нет, не нужно, — торопливо остановил девушку Гельван, — я постараюсь сам ее найти.

Он убрал аппарат, взглянул на Дзевоньского и доложил:

— Она живет с матерью на Большой Якиманке. Адрес у меня должен быть. Сейчас пойду и распечатаю с вашего компьютера. — Гельван поднялся и вышел из комнаты.

Гейтлер проводил его недовольным взглядом. Оплошность этого типа могла дорого обойтись всем участникам операции.

— Что вы намерены предпринять? — спросил он у Дзевоньского.

— Разве у нас есть выбор? — угрюмо буркнул тот. — По-моему, это вы заинтересованы в том, чтобы о нашей операции никто не узнал. В этом смысл вашего плана.

Гейтлер закусил нижнюю губу. Он понимал, что Дзевоньский прав. Но все это было гадко и омерзительно.

— Пошлете туда своих людей? — спросил он.

— У нас нет другого выхода, — повторил Дзевоньский и тяжело вздохнул. — Придется так поступить. Скажу, чтобы инсценировали ограбление. О женщинах не беспокойтесь. Выстрел в голову… Им даже не придется мучиться, они ничего не почувствуют.

— Мясники, — поморщился Гейтлер. — Вот почему я всегда не любил контрразведчиков. У вас все методы одинаковые. Может, не будете трогать ее мать?

— Это вызовет подозрение. И сразу наведет следователей на мысль об инсценировке. Мы не можем так рисковать, у нас слишком важное дело.

Гейтлер поднялся, чтобы выйти из комнаты. Ему было неприятно все это слышать. Но с другой стороны, нужно все тщательно продумать.

— У вас есть другое предложение? — мрачно поинтересовался Дзевоньский. — Или вы знаете, как приготовить яичницу, не разбив яиц?

— Продумайте, как обеспечить алиби вашему помощнику, — предложил Гейтлер.

— Он позвонит Светлане и проведет с ней всю ночь, — сообщил Дзевоньский. — Используем в своих интересах его любвеобильность. Пусть она обеспечит ему алиби. Черт возьми, как мне не хочется этого делать! Но убийство вызовет интерес полиции — простите, милиции, — к месту работы жертв. Карла начнут проверять…

— Вот именно, — подтвердил Гейтлер. — Первые подозреваемые всегда среди сослуживцев. Гельван попадет под подозрение. Они просто проследят, куда он ездит каждый день, и на этом все закончится.

— Что вы советуете сделать?

— Ксения должна исчезнуть, но так, чтобы мать и сестра считали, что она сбежала с новым другом. Нам нужно выиграть время, пан Юндзилл.

Каждый раз, когда Гейтлер саркастически выговаривал это имя, под которым в Москве находился его коллега, Дзевоньский чувствовал себя так, словно его намеренно оскорбляют.

— Вы все-таки хотите спасти ее мать, — буркнул он.

— Я хочу спасти нашу операцию, — поправил его Гейтлер. — И насчет выстрелов в голову я бы тоже возражал. Когда грабители так торопятся расправиться со своими жертвами, это всегда вызывает некоторое подозрение. Получается, что цель преступников не нейтрализация хозяев квартиры, а их убийство. У меня был случай, когда профессиональный убийца намеренно сделал несколько выстрелов в разные части тела жертвы, чтобы не выдать своего мастерства.

— Хороший способ, — кивнул Дзевоньский. — Я скажу Карлу, чтобы он отправился к своей Светлане. И остался с ней, даже если у нее сегодня месячные. А мы сумеем устроить утром «исчезновение» той несчастной.