Чингиз Абдуллаев - Забытый сон

Туулик что-то пробормотал. Затем повернулся и посмотрел на Эмиля Кловиса с таким презрением, что тот даже дернулся.

— Записку, которую Арманд написал Кловису, он тоже использовал, только теперь уже против своего бывшего кумира, — сообщил Дронго. — Ну а затем подождал несколько часов и, когда в доме было уже много людей, незаметно выпустил своего напарника по убийству, того самого фотографа. А может, они просидели в его квартире еще несколько дней. Пока Эмиль ходил к супруге своего соседа и пытался ее утешить, в его собственной квартире отсиживался убийца, которого никто не думал искать. — Дронго повернулся спиной к Эмилю.

— Это все ложь! — крикнул тот, словно освобождаясь от гипноза эксперта. — Он ничего не сможет доказать!

— Теперь я расскажу про второй вопрос, который я попросил вчера выяснить руководителя агентства «Триумф» господина Лагадиньша, — Дронго опять повернулся к Эмилю. — Я попросил уточнить, почему вы вернулись из Германии в девяносто девятом году. Дело в том, что я, как вы помните, вчера был у вас дома, и вы позволили мне войти в ваш кабинет, рассмотреть фотографии, которые там висят. Вы допустили ошибку, Кловис. Среди слонов и махараджей там есть фотография, сделанная в Дортмунде на фоне вашей клиники. Вы снялись таким образом, что за вашей спиной просматривается табличка с вашей фамилией. А вы мне сказали, что не получили лицензии. Значит, соврали. Я попросил узнать, почему вы вернулись из Германии в девяносто девятом году, ведь на самом деле вы получили право работать там по специальности. Но вас погубила ваша страсть к педофилии. Вы и там оказались замешанным в таком скандале. Немецкое государство отказалось продлевать вам визу и разрешение на работу. Вот почему вам пришлось вернуться обратно в Латвию.

— Вы провокатор! — закричал Кловис, вскакивая со стула. — У вас нет никаких доказательств!

— Во-первых, вас действительно выгнали из Германии, — спокойно заметил Дронго, — и этот факт легко доказать.

— Это была провокация немецких властей, — выдохнул Эмиль.

— А во-вторых, нам удалось найти вот этот предмет, о существовании которого не подозревали ни вы, ни, к сожалению, следователь Айварс Брейкш. Хотя он обязан был искать этот предмет. Но догадаться открыть окно он не мог.

— Не нужно делать из меня дурака! — зло крикнул депутат.

— Я только говорю про вторую запонку мужа Лилии, — сообщил Дронго. — Вот она. Запонка отлетела к окну и попала в стену. Ее недавно нашли строители, которые меняли окна. — Дронго положил запонку на стол перед начальником полиции.

Брейкш промолчал. Туулик посмотрел на него и покачал головой. Испуганно вскрикнула Наталья Николаевна. Татьяна Фешукова побледнела, посмотрела на сидящую рядом с ней журналистку и вдруг начала понимать, что Марианна и Дронго не просто хорошие знакомые — уж слишком эмоционально воспринимала молодая женщина буквально каждое слово эксперта. Может, поэтому Татьяна тепло ей улыбнулась, а та ответила благодарным взглядом. Обеим женщинам было страшно.

А Дронго продолжал говорить, снова обращаясь к убийце:

— И в-третьих, Кловис, вы не такой наивный человек, каким хотите казаться. После моего ухода вчера вечером вы, очевидно, поняли, какую ошибку допустили, когда разрешили мне разглядывать фотографии в вашем кабинете. Поняли, что я сумею вычислить ваше участие в убийстве Краулиня. И тогда подослали ко мне вашего напарника, того самого фотографа, который потерял «карточки» на лестнице, помогал вам убивать Арманда Краулиня и звонил мне несколько дней назад с предложением уехать из Риги.

Я хочу вам сказать, что ваш напарник не ошибся. Вошел ко мне в номер и четыре раза в меня выстрелил. Если бы я был в постели, то наверняка не выжил бы. — Дронго повернулся и посмотрел на Марианну. У нее в глазах стояли слезы. Она наконец поняла, почему Дронго отказался с ней встречаться накануне. Для нее этот рассказ был настоящим откровением. Она была готова извиниться перед ним немедленно, но он не хотел дать ей такой возможности в присутствии стольких людей. Дронго не любил выставлять свои отношения с женщинами напоказ, компрометировать их.

— Ваш напарник уже дал показания в полиции, — сообщил Дронго Кловису, — и насчет убийства Арманда Краулиня, и насчет всего остального. Я думаю, что по совокупности преступлений вы оба получите пожизненный срок. И я абсолютно не жалею об этом. Единственное существо, которое мне сейчас жалко по-настоящему, — это вашу собаку, которая останется без хозяина.

Кловис стоял перед Дронго, оглядывая безумными глазами присутствующих. Депутат Брейкш нахмурился. Он поднялся со своего места.

— Сын такого известного врача! — укоризненно произнес он. — Я даже подумать о таком не мог, — и он быстро вышел из комнаты.

— Негодяй, — с чувством произнесла Инна Марковна. — Какой же вы негодяй!

Но все смотрели на Лилию Краулинь. Она развернула кресло и подъехала к убийце своего мужа. Посмотрела ему в глаза.

— Больше всего на свете я хотела увидеть ваши глаза, — очень тихо сказала она, — я не знаю, откуда вы появились. Может, вас послал Сатана или вы сами решили им стать. Только я вас проклинаю. Будьте вы прокляты! И живите долго, чтобы мучиться до конца своих дней.

«Лилия даже не представляет, как она близка к истине, — подумал Дронго, — в любой тюрьме мира нет пощады педофилам. У Эмиля Кловиса впереди настоящий ад».

Ранним утром Дронго и Эдгар Вейдеманис ждали в аэропорту самолет. У обоих было мрачное настроение.

— Ты сделал невозможное, — с чувством проговорил Эдгар. — Ты раскрыл убийство через одиннадцать лет!

— Рано или поздно это должно было случиться, — отозвался Дронго. — Кловис все равно сорвался бы. Безнаказанность порождает ложное чувство уверенности. Ты ведь это прекрасно знаешь.

— Знаю, — кивнул Эдгар. Он отвернулся и довольно долго молчал. Затем сказал: — Ты впервые в жизни ударил человека. Раньше я за тобой такого не замечал.

— Я сорвался. Знаешь, о чем я мечтал все время, пока вел это расследование? Дать убийце в морду. Найти негодяя, который сломал жизнь Лилии Краулинь, убил такого хорошего человека, каким был Арманд Краулинь, и хорошенько ему врезать. Кстати, сегодня рано утром я поехал на кладбище и положил на могилу Арманда цветы.

— Нужно было мне сказать, — проворчал Эдгар.

— Не хотел тебя будить после вчерашнего. К тому же я был не один.

— С Марианной, — понял Вейдеманис. — Тебе не говорили, что ты неисправим?

— Конечно, говорили. Да и ты все время об этом напоминаешь. Между прочим, она собирается приехать к нам в Москву.

— Только этого нам не хватало! — растерялся Эдгар.

И в этот момент раздался телефонный звонок. Дронго достал свой аппарат.