Чингиз Абдуллаев - Почти невероятное убийство

Она показала на сидевшего шагах в десяти от них пожилого господина. Среднего роста, в темном костюме, волосы коротко острижены — в нем не было ничего необычного. Кэтрин Бенвилл внимательно оглядела его, а затем предложила Эскобару:

— Вот ваш тест. Я знаю этого человека. Что вы можете о нем сказать, вот так, сразу, с первого взгляда?

Рамон чуть повернул голову и несколько минут внимательно изучал сидевшего господина. Затем, повернувшись к Кэтрин, весело сказал:

— Я готов, задавайте ваши вопросы.

— Нет, лучше вы сами расскажите об этом господине, — предложила она.

— Пожалуйста. Он англичанин, ему под пятьдесят, холост. Из хорошей семьи, скорее всего принадлежит даже к английским аристократам. Получил прекрасное образование, закончил Харроу. У него больные почки. Очевидно, ведет сидячий образ жизни. Большую часть времени проводит в конторе. В молодости служил в армии, занимался боксом. Сейчас у него дела идут очень хорошо, он преуспевает и выглядит состоятельным человеком. Достаточно?

Она рассмеялась.

— Вы его знаете. Это Питер Моррисон.

— Поверьте, что вижу впервые, — честно признался он.

— Он действительно около десяти лет служил в армии, был в свое время неплохим спортсменом, побеждая в соревнованиях европейских турниров. Сейчас он известный лондонский коммерсант, часто бывает в Нью-Йорке по своим делам. Он и вправду холост и закончил Харроу. А его мать даже родственница английской королевы, хотя и очень дальняя. — Кэтрин, перечисляя все это, смотрела в упор на Рамона. — Но как вы догадались, если не секрет?

— О том, что он служил в армии? Посмотрите на его выправку. Что он бывший боксер, нетрудно догадаться. Насчет больных почек и сидячего образа жизни даже не нужно строить догадок — лицо говорит за себя. Когда он заходил, я слышал его разговор с метрдотелем. Тот спросил, когда мистер приехал, и я услышал, что Моррисон прилетел сегодня из Лондона. А это значит, что он очень богатый человек, если он известен на другом конце света, в ресторане Нью-Йорка. Видимо, он здесь частый гость.

— Это нетрудно, — согласилась она, — но как вы угадали про Харроу, про семью? Это практически невероятно.

— Очень просто. Обратите внимание на его галстук. Вы знаете, что это за галстук? Синий галстук выпускников Харроу. А попасть туда и закончить это заведение могут только дети из самых богатых и титулованных семей Англии. Вот вам и разгадка, а что он холост, я просто догадался. Холостые мужчины как-то смотрятся иначе, чем женатые. Кроме того, я сильно сомневаюсь, чтобы его, кроме денег, еще что-нибудь интересовало.

— Браво! — не удержалась Кэтрин. — Вы великолепны!

— Вы меня перехвалите. А теперь говорите, зачем я вам понадобился так срочно.

— Эдстрема сегодня ночью пытались убить в камере, — тихо произнесла она.

Рамон заметил, что к ним подходит официант, неся заказанный кофе, благоразумно промолчал и, переждав несколько секунд, коротко спросил:

— Кто и каким образом?

— От Эдстрема пересадили его напарника, который был человеком ФБР. И подсадили наемного убийцу. Эдстрема спасло чудо. В тот момент, когда убийца достал нож, надзиратель случайно оказался у дверей. В общем, Карл Эдстрем тяжело ранен, но врачи говорят, что он поправится.

— Я не совсем понял, как это могло произойти.

— Ночью Эдстрем спал и, услышав какой-то шум, проснулся, увидел этого убийцу и закричал. Тот, видимо, не ожидал, что Эдстрем проснется, и не сумел нанести точного удара. А надзиратель проходил мимо и быстро вбежал в камеру.

— Действительно, Карлу Эдстрему очень повезло, — негромко сказал Рамон, заметно волнуясь.

Миссис Бенвилл внимательно смотрела на него.

— Я думала, вас ничто не может тронуть. Вы на самом деле так переживаете за жизнь Эдстрема?

— Не только. Просто однажды я оказался в положении Эдстрема, — глухо произнес Рамон, — и меня тоже чуть не убили.

— В тюремной камере? — насмешливо прищурилась Кэтрин.

— А что?

— Я считала вас умнее. Если бы вы сидели в тюремной камере в СССР, вы никогда бы не сидели здесь, рядом со мной. Советский Союз, насколько я знаю, имеет достаточно людей и возможностей, чтобы не нуждаться в услугах подобных «профессионалов». И потом, специалист вашего класса просто не мог сидеть в тюрьме. Это абсолютно исключено. Не считайте меня настолько наивной, мистер Эскобар.

— Все правильно, — ответил Рамон, — но вы не учли одного обстоятельства. Я не сказал, что сидел в тюремной камере в СССР. Это было совсем в другой стране. Подозреваю, что в досье АНБ, заведенной на меня, этого нет, а это уже пробел, и очень большой. Кроме того, я тогда не был «специалистом такого класса», а был всего-навсего помощником регионального инспектора. Вот видите, какую задачу я ставлю перед вашим ведомством. Вот теперь придется перетряхнуть все мои дела. Но, уверяю вас, это напрасный труд. Не найдете никакой зацепки.

— Почему?

— Я просто удрал из этой тюрьмы в день своего ареста. Вернее, под утро.

— Можно узнать, как вам это удалось?

— Честно говоря, это секрет, но вам, как психологу, могу рассказать. Очень поучительно. Надеюсь, что это будет нашей маленькой тайной. Я сумел достать одежду уборщика и его инструменты. Взвалив грязные трубы на плечо, спокойно прошел к выходу. И ни один охранник даже не попытался меня остановить. Ну кому может прийти в голову, что спокойно идущий по тюремному двору человек — это узник, пытающийся совершить побег? Да еще с тяжелыми железными трубами!

Оба рассмеялись.

— Так вы говорили с этим убийцей, видели его? — неожиданно серьезно спросил ее Рамон.

— Видела. Ничего особенного. Мелкая сошка. Он ничего не знает.

— А кому была выгодна смерть Эдстрема? Предположим, что его оправдают. Значит, будут искать настоящего убийцу. И мотивы преступления. А это кому-то очень невыгодно. Почему?

— Вы все-таки считаете, что убийца не Эдстрем?

— Убежден.

— А на чем основывается ваша убежденность? — поинтересовалась Кэтрин. — Не проще ли предположить, что убийца все-таки Эдстрем, а теперь его хозяева пытаются убрать ненужного свидетеля?

— А кто тогда напал на автомобиль ФБР? Кому понадобились материалы допроса Эдстрема? Не проще ли сразу попытаться его убрать? Здесь должен быть какой-то секрет, из-за которого убили Анну Фрост.

— И Вальтера Вальрафа, — сказала миссис Бенвилл, в упор глядя на Эскобара.

Он спокойно выдержал этот взгляд.

— Вы знаете и об этом?

— Ваш Постоянный комитет недооценивает внутренние организации Соединенных Штатов. Хотя ФБР еще не знает об этом, но АНБ уже в курсе. Мы даже знаем, что сотрудники ООН, явно в нарушение наших законов, совершили тайную эксгумацию тела. Кстати, врач, лечивший его, покончил жизнь самоубийством. Некто Эрик Пембертон.