Чингиз Абдуллаев - Джентльменское соглашение

— Вы говорите как болельщик, а не как инспектор полиции, — заметил Дронго.

— И как болельщик тоже, — ответил Таунс. — Значит, договорились. Я вас жду через полчаса. Успеете?

— Конечно.

Он быстро поднялся, прошел в ванную комнату, чтобы принять душ и побриться. Ровно через полчаса он уже оформлял документы, чтобы пройти к старшему инспектору Роберту Таунсу. На четвертом этаже его встретил молодой человек и проводил в кабинет инспектора. Тот его уже ждал. Он успел побриться и даже надеть свежую сорочку. Но бессонная ночь сказывалась, глаза у него покраснели.

— Вы не спали? — понял Дронго.

— Нет, — признался Таунс, протягивая руку, — спасибо, что приняли мое приглашение.

Дронго пожал ему руку, усаживаясь на предложенное место. Кабинет был небольшим, метров восемнадцать или двадцать, что для Скотленд-Ярда, наверно, считалось более чем комфортным. Комнаты здесь были традиционно небольшими, предназначенными скорее для вдумчивой работы, чем для представительских функций, для которых имелись специальные залы, где проходили международные встречи и совещания.

— Мы очень внимательно просмотрели все пленки, — сообщил Таунс, — подключили наших лучших специалистов. Работали всю ночь, но ничего нельзя увидеть. В тот момент, когда все вскочили, столик, на котором стоял поднос, оказался закрытым от камеры. Однако свидетели рассказали нам, что вы предложили самостоятельно проверить каждого из них, устроив импровизированный обыск.

— Да, — ответил Дронго, — я подумал, что так будет лучше. Я был уверен, что убийца находится среди нас. И поэтому мы постарались проверить каждого из присутствующих в комнате.

— И мужчин, и женщин? — уточнил инспектор.

— Всех. Мы проверили всех, содержимое сумочек и карманов. Но ничего не обнаружили. Возможно, что убийца имел при себе этот яд в виде таблетки или порошка, а использовав его, не оставил при себе никаких зримых свидетельств своего преступления. Хотя если лекарство было без обертки и без флакона, то можно проверить одежду остальных игроков.

— Уже нельзя. Мы их отпустили. Но предварительно мы получили согласие каждого на тщательный обыск. Без личного согласия мы бы не имели права проводить обыск. Вы же знаете, какие у нас строгие в этом отношении законы. Все без исключения дали согласие. Даже госпожа Тарутина, хотя она поначалу сильно колебалась. Но мы пригласили для обыска наших сотрудниц. И ничего не нашли.

— У Мальсагова тоже ничего не нашли? — уточнил Дронго.

— Ничего. А что, по-вашему, мы должны были найти?

— Мне показалось, что у него было некоторое количество запрещенного к ввозу в Великобританию полунаркотического вещества, — деликатно заявил Дронго, не уточняя, что это был кокаин. — Вы не нашли у него такого пакетика?

— Нет, — удивился Таунс. — Ничего.

— Это доказывает, что я был прав, когда проверял содержимое карманов до того, как мы вышли в коридор. Возможно, что он кому-то передал этот порошок, понимая, что его могут обыскать.

— А если убийца так же избавился от своего яда?

— Но мы проверяли друг друга, — напомнил Дронго. — И, честно говоря, я даже рад, что все так получилось. Иначе, найдя этот порошок, ваши сотрудники могли принять не совсем правильное решение.

— Я могу считать ваши слова официальным заявлением?

— Нет. Возможно, что мне только показалось, что это был порошок. Вполне вероятно, что это было лекарство от диареи, — Дронго улыбнулся, и Таунс несколько озадаченно посмотрел на него. Затем подвинул к себе папку с документами.

— Прежде всего мы еще раз просмотрели наши данные по погибшему, — сообщил он. — Судя по всему, этот человек всегда имел много врагов. Сейчас мы затребовали его досье из Москвы. Там уже час дня. И они успели переслать нам его досье.

— Насколько я понял, некоторые из игроков намекали на его возможные связи с преступным миром.

— Это тоже вам «только показалось»?

— Нет, это официальное заявление.

— У нас примерно такая же информация. И еще сведения из французской полиции. Там тоже были недовольны связями погибшего с корсиканцами. Он жил длительное время в Ницце, а там свои проблемы с корсиканской мафией. У него там была своя вилла, недалеко от Антиба.

— Вы думаете, что это мафия организовала его убийство?

— Не знаю. Мальсагов и Каплинский рассказали нам, что Палийчук имел проблемы с законом, даже сидел. В общем, погибший не был ангелом. Но мы все равно со вчерашнего дня проверяем всех сотрудников казино. Должен сказать, что там своя служба безопасности, и всех сотрудников проверяют много раз.

— А крупье мистер Джильберт? Его тоже проверяли?

— Это тот самый, который должен был организовать вашу игру? Его проверяли в первую очередь. Он работает в казино больше двадцати лет. Почему вы спрашиваете именно про него?

Дронго молчал.

— Опять «диарея»? — спросил Таунс. — Или официальное заявление.

— Только мое беспокойство, — ответил Дронго. — Мне кажется, он в любом случае заслуживает гораздо больше внимания, чем то, которое вы ему оказали.

Таунс согласно кивнул.

— Я должен дать свои заключения до завтрашней сделки, — сообщил инспектор. — Если среди них есть убийца или преступник, то они не могут быть покупателями такого известного футбольного клуба, являющегося одним из символов нашего Соединенного Королевства. И я возьму на себя большую ответственность, если промолчу или не сообщу о таких недобросовестных покупателях. У меня только сутки в запасе, и я обязан если не найти убийцу, то хотя бы составить мнение об этих людях. И оно не может быть ошибочным.

— Кажется, вы остались последней страной, где репутация еще что-то значит, — проворчал по-русски Дронго.

— Что вы сказали? — не понял инспектор.

— Я сказал, что вы правы. Для покупки такого известного футбольного клуба нужны люди с безупречной репутацией. Но боюсь, что даже в вашей старой Англии решающим фактором оказывается не репутация, а большие деньги. Насколько я помню, именно об этом вы мне вчера говорили. Или вы полагаете, что дома и поместья в Англии скупают люди с безупречной репутацией? Даже по либеральным английским законам любого из них можно пять раз привлечь к суду за мошенничество, присвоение чужого имущества, расхищение, использование должностного положения, не говоря уже о таких тяжких преступлениях, как организация убийств, хищений, краж, поддельные аукционы, фиктивные банкротства и прочие бесчинства. Репутация важна только тогда, когда нет денег. Огромных денег, господин инспектор. А на большие деньги можно купить молчание журналистов, сделать о себе прекрасные фильмы, выпустить умные книги, подготовить рекламные статьи. В общем, деньги заменяют и совесть, и репутацию. Хотя о репутации во многих местах, в том числе и в вашей стране, думают чаще, чем о собственной совести.