Чингиз Абдуллаев - Зеркало вампиров

— Ты знаешь, сколько такая программа будет стоить?

— Догадываюсь. А вы понимаете, какой она вызовет интерес? И самое главное, мы можем организовать закрытый конкурс ведущих. Мы неправильно ищем, ориентируясь только на тележурналистов в России. Нужно поискать по всему СНГ. Как делают на Си-эн-эн. Там представлены все типы человеческих рас и этнических групп. Вот и мы могли бы поискать какого-нибудь русскоязычного ведущего из стран Средней Азии или на Украине. И сделать их настоящими звездами российского канала.

— Интересная мысль. Тем более у нас там хорошая сеть корреспондентов, — загорелся Александр Юрьевич, — это очень интересная идея. Пробуй, Павел, посмотри ведущих в других республиках. Может, действительно что-нибудь получится.

— Разрешите, — в кабинет вошел невысокий мужчина с проседью в волосах. Он чуть прихрамывал. Это был Яков Абрамович, живая легенда канала СТВ, генератор идей не только телевизионного канала и газет, контролируемых компанией «Квант», но и самой компании.

— Заходите, Яков Абрамович, — уважительно сказал Хозяин, — кажется, у нашего Капустина появились новые идеи.

— У него всегда новые идеи, — улыбнулся Яков Абрамович, проходя к столу, — вчера он решал, что делать с деньгами, оставшимися после Косенко.

— С какими деньгами? — не понял Александр Юрьевич.

— Там осталось сорок тысяч долларов, — пояснил Капустин. — Косенко говорил мне, что они нужны для всяких неофициальных дел.

— Ну и правильно говорил, — кивнул Хозяин, — когда понадобятся, мы тебе скажем. Пусть пока полежат у тебя в сейфе. Яков Абрамович объяснит тебе, что с ними делать. Кстати, выдай сегодня ему десять тысяч долларов. Вы не забыли, Яков Абрамович, что нужно заплатить тому журналисту, который снял свою статью про нас?

— Я ему уже заплатил. Деньги Женя мне выдала из вашего фонда.

— Очень хорошо, — кивнул Хозяин.

— У нас возникла небольшая проблема, — сказал Яков Абрамович. — Завтра РТВ собирается показать большую программу про заказные убийства и покушения. Мне звонили и предупредили, что Малышев будет рассказывать и про вас.

— Черт возьми! — Хозяин снял трубку, приказав позвать Константина Гавриловича.

— Откуда вы об этом узнали?

— У меня остались старые связи, — улыбнулся Яков Абрамович.

— Нужно отменить передачу, — решительно сказал Александр Юрьевич. — Еще только этого не хватало, чтобы сейчас про меня гадости показывали. Этот Малышев ненормальный. Я же просил продумать действия по его нейтрализации.

— Мы ее уже запустили. В газетах начали появляться ехидные статьи про Малышева и его передачи. В некоторых газетах критики дают просто убийственные рецензии на его передачи. Все знают, что мы платим за каждую гадость про Малышева тысячу долларов. И многие стараются.

— Плохо стараются! — рявкнул президент компании.

В кабинет вошел Константин Гаврилович. Он был встревожен. Сегодняшний день оказался слишком длинным и утомительным.

— Опять недосмотрели, — огорошил его Александр Юрьевич. — Хорошо, что у нас есть Яков Абрамович. Он узнал, что завтра Малышев выходит со своей ублюдочной передачей в эфир и там опять про нас будут гадости.

— Ему кто-то заказывает такие передачи, — твердо сказал начальник службы безопасности.

— Так узнайте, кто это делает! — закричал Александр Юрьевич, теряя терпение. — Это ваша прямая обязанность.

— Может, успеем закрыть передачу? — предположил Константин Гаврилович, усаживаясь рядом с Яковом Абрамовичем.

— Не успеем, — отрезал тот, — передача уже смонтирована и завтра пойдет в эфир.

— Тогда нужно продумать меры по ее дискредитации, — решительно сказал Константин Гаврилович. — Распустим слухи, что передача «заказная», или «джинсовая», как сейчас говорят. Пусть Малышев оправдывается.

— Это будет потом, — отмахнулся Александр Юрьевич, — а нам нужно придумать что-нибудь сейчас.

— Я знаю, что делать, — сказал вдруг Капустин.

— Ну и что ты собираешься делать? — иронически спросил Хозяин.

— На НТВ недавно купили суперэротический приключенческий фильм «Планета страстной любви», — сказал Капустин, — но не решаются показать его. Там слишком много секса даже для них. Мы могли бы договориться с ними, купить этот фильм и завтра пустить его именно в то время, когда Малышев будет рассказывать свои страсти.

— Очень интересно, — кивнул Александр Юрьевич, — Яков Абрамович, свяжитесь с НТВ и заплатите за этот фильм любую сумму. Любую. И уже сегодня с вечера показывайте самые пикантные места. Давайте каждые полчаса анонсы на завтра. Мы должны сделать так, чтобы передачу Малышева никто бы и не подумал смотреть. Пусть в этот момент по нашему каналу идет эта «Планета», и мы еще увидим, что люди захотят посмотреть.

Он возбужденно потер руки. Допрос Михаила, ужасы на даче, предательство Головкина, тайные заговоры в казино, передача Малышева — все это действовало на его психику. Когда из кабинета вышли Капустин и Яков Абрамович, он спросил у начальника службы безопасности:

— Как у нас дела?

— Вихров уже следит за Головкиным. А про «Серебряную салатницу» я узнал. Она принадлежит Курчадзе. Георгию Курчадзе. Говорят, что он лидер одной из преступных группировок. И он фактический владелец еще двух казино.

— Найди на него выход, — попросил Александр Юрьевич, — мне нужно узнать, кто и зачем заказывал мое убийство.

Весь предыдущий день Дронго провел на конспиративной квартире, где встречался с Потаповым. Он еще раз читал материалы дела. По его настоянию все копии допросов, оставленные на квартире у Владимира Владимировича, были перевезены сюда. Вечером к нему приехала Суслова. Молчаливый охранник впустил ее, ничего не спрашивая. Он, очевидно, знал всех посетителей в лицо. На этот раз она была без темных очков. Впрочем, наступил вечер, и темные очки в комнате выглядели бы достаточно нелогично.

— У вас нет новостей? — спросила Суслова, усаживаясь за стол.

— Я встречался с Аркадием Глинштейном. У меня такое ощущение, что я попал в какое-то болото. А все стоят на берегу и смотрят, как я в нем барахтаюсь.

— У вас есть какие-то подозрения? — спросила она.

— У меня есть подозрения, что все знают о том, кому было выгодно это преступление. И все делают вид, что ничего не происходит. К тому же мне кажется, что каждый из них что-то скрывает.

— Но у вас нет конкретных доказательств, — настаивала Суслова.

— Нет, — признался Дронго, — а общие слова и смутные подозрения никак нельзя назвать доказательствами. Но я стараюсь выяснить мнение каждого из свидетелей.

— Так можно раскрыть любое дело, — строго сказала Суслова, — опросить всех свидетелей, кто кого подозревает, проводя опрос по подозреваемым. Кто наберет больше голосов — тот и виноват. Так, по-вашему?