Чингиз Абдуллаев - Одноразовое использование

— Нина, позвони в международный отдел и возьми список членов моей группы, которые полетят со мной в Ирак. И пригласи всех на завтра в двенадцать ко мне на беседу. Там должен быть еще полковник Амансахатов из Федеральной службы охраны. Позвони в приемную Бориса Александровича и узнай его номер. Если он будет занят, то его необязательно беспокоить. Остальным в двенадцать быть у меня.

— Хорошо, — ответила Нина, — Алена уже поднялась к нам. Ей можно войти?

— Да, пусть войдет. — Сеидов поправил галстук, отодвинул пачку документов, лежавших на столе.

Алена вошла в кабинет. На ней был серый брючный костюм. Сеидов впервые подумал, какая у нее красивая фигура. Наверное, раньше она занималась спортом.

— Добрый день, Фархад Алиевич, — тихо пробормотала Алена. — Нина сказала, что вы меня вызывали.

— Проходите, садитесь. — Сеидов поднялся из кресла. Так он поступал всегда, когда к нему кто-то входил в кабинет, привык еще с тех пор, когда работал в Ираке или в «Азнефти». Так он намерен поступать и дальше, даже если вошедший его подчиненный. Со всеми, кроме Нины, которая входит к нему в кабинет до ста раз в день. Но это понятно. Она приносит чай, забирает подписанные документы, передает бумаги на рассмотрение, докладывает о возможных посетителях.

Алена прошла и села на стул. Он уселся обратно в кресло, разглядывая молодую женщину. Приятный профиль, волевое, энергичное лицо, тонкие губы.

— Вы раньше занимались спортом? — неожиданно спросил Сеидов.

— Да, — удивленно ответила Алена. — Я занималась легкой атлетикой.

— Это чувствуется по вашей фигуре.

— Спасибо. Но я уже несколько лет как бросила большой спорт. Хотя стараюсь держать себя в форме. И не ем после восьми вечера.

— В вашем возрасте это еще не опасно.

— Достаточно немного распуститься и потом уже трудно прийти в форму, — возразила она, чуть улыбнувшись.

Нужно было начинать разговор о главном, но он все еще медлил.

— Вам уже наверняка Нина сказала, зачем я вас позвал, — решил начать беседу столь необычным образом Сеидов.

— Намекнула, — честно ответила Алена. Ему понравилось, что она не соврала.

— Я ищу для себя помощника, — кивнул Сеидов. — Оклад высокий. Мне сказали, что вы хорошо знаете английский.

— Изучала в школе и в институте. Даже выиграла конкурс на знание английского языка, — призналась молодая женщина, — я ведь специалист по компьютерным технологиям, а там без хорошего знания английского просто нечего делать.

— Это понятно. Я иногда жалею, что мой английский на таком примитивном уровне. Хотя я знаю многие языки, но восточные. Арабский, турецкий и даже немного понимаю фарси. Но с европейскими языками у меня есть некоторые проблемы. Английский я сдавал еще при защите диссертации. С тех пор он мне не был особенно нужен. Сейчас я об этом жалею. Нужно будет снова вспомнить молодость и сесть за учебники.

— У вас еще есть время.

— Как вы отнесетесь к моему предложению? Вы хотите со мной работать?

— В данном случае важно, чтобы вы хотели работать со мной. Это определяет наши будущие отношения.

— Ну если я вас пригласил и спрашиваю об этом, значит, я уже сделал для себя некоторые выводы.

— Это очень переспективно и почетно, — призналась Алена, — и я постараюсь оправдать ваше доверие.

— Как сейчас чуствует себя ваша мама?

— Лучше. Я отправила ее к сестре.

— Да, я помню. Вы об этом мне говорили. Но почему я сейчас спрашиваю об этом. Через два дня мне предстоит командировка в Ирак. Едет довольно большая группа наших сотрудников. И по своему должностному положению мой новый помощник должен будет меня сопровождать…

Сеидов почувствовал некоторое напряжение и скованность, словно уже сейчас предлагал ей не просто командировку, а нечто гораздо большее. Ему было даже неудобно. Фархад разозлился на самого себя и закончил предложение:

…Меня сопровождать и быть в составе группы.

— Я готова, — кивнула Алена. — Это так интересно. Побывать на Востоке, увидеть сказочный Багдад.

— Он сейчас не сказочный, а весь разрушенный, — мрачно напомнил Сеидов, — но все равно спасибо за ваше понимание. Пойдите к Нине и напишите заявление. Потом спуститесь в управление кадров, чтобы вас оформили. Прямо с сегодняшнего числа. У вас есть какие-нибудь неотложные дела в отделе?

— Нет. Я все сделала. Мне нужно будет только предупредить Рината Ашрафовича.

Сеидов хотел сказать, что сам позвонит Садратдинову. Так было бы правильнее, ведь он забирал сотрудника из его отдела. Но он вспомнил слова Нины о том, как именно относился к Алене ее нынешний начальник отдела. «Пусть это будет маленькая месть», — злорадно подумал Фархад.

— Сообщите ему об этом сами, — разрешил он, — и во второй половине дня перебирайтесь к нам. Кажется, рядом с Ниной есть комната для помощника вице-президента. Можете ее обживать.

— Хорошо, — Алена поднялась, — я могу идти?

— Можете.

Сеидов посмотрел вслед Алене, когда она уходила. Уверенная, спокойная, не показывающая своих эмоций. Может, такой женщины рядом с ним ему и не хватало. О чем он думает? Он берет себе помощника или любовницу? Фархад нахмурился. Если у него будут такие мысли, то ему не следовало брать Алену к себе на этаж. А с другой стороны, кто сказал, что нужно обязательно брать на работу несимпатичных и неприятных людей. Гораздо лучше, когда тебя окружают приятные лица, которые тебе нравятся. Так поступают все руководители в этом мире. И даже необязательно, что они думают при этом о каких-то иных мотивах.

Послезавтра они уже вылетают в Багдад. Пока регулярных рейсов в столицу Ирака еще нет. Они полетят в Иорданию, а уже оттуда на машинах будут добираться в Ирак. Как это неудобно. С другой стороны, это даже к лучшему. Об их прибытии в Багдад будет знать очень мало людей. Может получиться так, что Юсуф даже не узнает о его прибытии. Так, наверное, будет лучше для всех. В конце концов, они не собираются в длительную командировку. Вся поездка должна занять от силы три или четыре дня.

Сеидов снова придвинул к себе документы, просматривая бумаги. Почувствовав легкий зуд в левой руке, поднял руку и машинально размял пальцы. Взглянул на свое кольцо. Как быстро он все забывает. Он сейчас «живой маяк», в которого всадили этот странный передатчик. Ему казалось, что он будет помнить о перстне все время. А он уже почти забыл. «Мы все такие, — подумал Фархад. — Суетимся, нервничаем, вечно в погоне за ложными идеалами, придумываем себе несущественные цели, к чему-то стремимся, забывая, что обречены и смертны. Если бы мысли о смерти постоянно присутствовали в нашем сознании, то мы наверняка ничего не смогли бы достичь. Не стали бы строить, совершать открытия, отправляться в неведомые путешествия, достигать поставленных целей, созидать, создавать. Наверное, подсознательно мы помним, что являемся смертными существами. Да и постоянная смерть близких и родных не дает нам об этом забыть. Но в реальной жизни мы умудряемся полностью исключать эти мысли из нашей повседневности».