Чингиз Абдуллаев - Символы распада

Они понимали. И поэтому в отель возвращались в подавленном настроении.

— Сегодня уже восемнадцатое августа, — задумчиво сказал Машков. — Хорьков уверяет, что Ревелли требовал, чтобы груз доставили именно в августе. Интересно знать, почему?

— Не знаю. — Дронго шел по тротуару, глядя себе под ноги. — Я был во Франции на пятидесятом Каннском фестивале с сотрудниками Службы внешней разведки. У нас тогда была очень сложная задача, но мы знали, кого и где искать. Этот Корню прав. Мы так не найдем Ревелли. Нужно придумать какой-то трюк.

— Дать объявление в газету, — пошутил Машков, — что мы ищем исчезнувшую атомную бомбу? Или синьора Ревелли — Конти, которого должны допросить. Это несерьезно. Но как нам тогда найти его?

— Подождите, — остановился Дронго. — Хорьков дал нам телефоны Ревелли, которые не отвечают, и адреса его старых офисов, которые закрыты. Но, как нам сообщила Суровцева, в последний день перед арестом он вызвал Полухина и поручил ему убийство Ревелли. Правильно?

— Да. Но при чем тут Полухин?

— Они нас обманывают, — убежденно сказал Дронго, — и Хорьков, и Суровцева нас обманывают. Они не договаривают всей правды до конца. Если Хорьков вызвал к себе Полухина, то он должен был дать ему конкретный адрес, где именно искать Ревелли. Он же не мог сказать киллерам, чтобы они рыскали, как мы, по всему Парижу. Он знал точный адрес. Как же я этого не понял в Москве! Сейчас вы сказали про объявления, и я сразу же подумал, что нельзя посылать убийц к человеку, адреса которого ты не знаешь. И еще. Хорьков должен иметь телефон Ревелли, чтобы оперативно с ним связываться. Он ведь до последней минуты сидел в Хельсинки и верил, что груз будет найден. Быстрее в гостиницу! Я же говорил, что нельзя доверять этой «сладкой парочке».

Они остановили такси и поехали в отель. Быстро поднялись наверх и прошли к номеру, где разместились женщины. Постучали, но никто не ответил. Они постучали еще, но никто не откликнулся и на этот раз.

— Черт возьми, — разозлился Машков, — будем ломать дверь! Куда они могли деться?

Он вышел из дому в хорошем настроении. В этом пригороде Парижа, где он жил, всегда тихо и спокойно. Ревелли только что поговорил с Френвалем и имел все основания радоваться. Френваль обещал закончить свою работу к завтрашему вечеру. Значит, двадцатого августа у этого несносного Абделя будет второй ящик. Ну и черт с ним, пусть будет. Пусть делают все, что хотят. Лишь бы он наконец точно знал, что все деньги придут на его счет. Все остальное не так уж и важно. Пусть Абдель получает свой второй ящик и убирается ко всем чертям, хоть в преисподнюю. Он улыбнулся. Френваль обещал, что все будет в порядке, а это самое главное.

Ревелли прошел к своему автомобилю, огляделся по сторонам. Какая сегодня хорошая погода. Похоже, не будет изнуряющей жары. Нужно будет заскочить в «Крийон» к Абделю и наконец сообщить ему, что теперь все в порядке. Он сел в машину, мягко выехал со стоянки. Пусть теперь этот Абдель попробует что-нибудь сказать. Ребята на Сицилии все приготовят как нужно. Пусть увозит свой второй ящик. Он немного прибавил скорости, направляясь к центру.

Все получилось не так, как он планировал. Абделя не оказалось в отеле. Этот любитель французских женщин шляется по всем злачным местам города и не угомонится, пока не получит СПИД, зло думал Ревелли, сидя в баре перед лифтом и ожидая, когда наконец появится нужный ему человек. Абдель приехал в третьем часу и сразу прошел в бар. Его предупредили, что его ждут. Абдель сел за столик и, сухо поздоровавшись, спросил:

— Какие новости?

— Все в порядке, — злым голосом ответил Ревелли. — Я жду вас уже четыре часа. Мы же договаривались, что по утрам вы будете в номере. Каждый день до двенадцати.

— Я ушел немного раньше, — равнодушно сообщил Абдель. Он даже не извинился.

— Вы уже проверили содержимое первого ящика? — спросил Ревелли. — Надеюсь, вы остались довольны?

— Да, все в порядке. Но учтите, что нам нужен и второй ящик. Нам нужно обязательно два груза, как мы и договаривались.

— Будет, будет у вас второй ящик. Через два дня он прибудет на Сицилию, как условились. Но учтите, что мы сразу потребуем перевода денег.

— Это пусть вас не беспокоит, — ухмыльнулся Абдель, — с деньгами у нас нет никаких проблем.

— Тогда все в порядке, — Ревелли поднялся, — запишите мой коньяк и кофе на счет этого господина, — показал он бармену.

«Пусть платит, — удовлетворенно подумал он, — они богатые, эти мерзавцы. Пусть за все платят».

Он развернулся и поехал домой. В баре он успел легко закусить и теперь собирался пообедать рядом со своим домом, где снимал квартиру. Подъехав к дому, он припарковал машину, закрыл дверцу, поправил пиджак. Он был в синем бархатном пиджаке, серых брюках, клетчатой рубашке. Ревелли, улыбаясь, пошел к дому, навстречу ему шли два парня. Ему показалось, что он их видел. Потом он вспомнил, что точно видел их в отеле, где только что сидел. Он по инерции сделал несколько шагов вперед, с ужасом припомнив, что пистолет остался в «бардачке» его автомобиля. Один из парней поднял пистолет с навинченным на ствол глушителем. Ревелли понял, что через секунду будет покойником. И никаких шансов сбежать или спастись у него уже не оставалось. Они стояли в пяти метрах от него, что-либо предпринять он явно не успевал.

Раздался громкий щелчок. Один, второй. Ревелли зажмурился, потом открыл глаза. Один из убийц, нелепо изогнувшись, падал боком на тротуар. Глаза у него были широко раскрыты. Ревелли обернулся.

Рядом с его машиной стоял какой-то неприятный старик с таким же оружием, как и у нападавших. Второй киллер, увидев старика, бросился к нему, словно пытаясь что-то объяснить, но старик снова поднял пистолет. Сухо щелкнули два выстрела. Пули отбросили тело второго киллера. Все было кончено. Ревелли почувствовал, как у него дрожат колени. Он непроизвольно ощупал голову и грудь. Все было в порядке.

— Все о'кей, мистер Ревелли, — подошел к нему старик, убирая оружие. Он сильно хромал.

— Кто вы такой? — спросил по-английски Ревелли, все еще опасаясь своего нежданного спасителя.

— Они, — показал старик на убитых, — тебя убивать. — Он сделал характерное движение рукой, и Ревелли испуганно отпрянул в сторону. — Они Хорьков, Хорьков, — несколько раз повторил незнакомец.

«Их послал Хорьков, — понял Ревелли, — этот сукин сын, который не вернул моих денег. Ах мерзавец!»

— Кто ты такой? — строго спросил он уже по-французски, но старик не знал и французского. Он просто показывал на убийц и твердил: «Хорьков». — Я понял, понял, — раздраженно сказал, оглядываясь, Ревелли. В этот час на улице никого не было.