Чингиз Абдуллаев - Время нашего страха

– Здравствуй, Аллочка, это я. Сегодня немного задержусь, но обязательно заеду. Новый телевизор уже привезли? Очень хорошо. Ну, будь умницей, я вечером заеду.

Он убрал телефон, посмотрел в окошко.

– Могу я задать вам личный вопрос? – вдруг спросил Дронго.

– Конечно, – удивился Ледков, – о чём вы хотите меня спросить?

– Можете не отвечать, если не хотите. У вас есть любовница?

Ледков помолчал. Немного подумал. И наконец выдавил:

– Есть. Я только что с ней разговаривал. Вы хотели спросить о ней. Разве это преступление?

– Нет, – улыбнулся Дронго, – совсем нет. Я только хотел уточнить. Как её зовут? Вы назвали её Аллой?

– Да. Аллочка Сабитова. У неё отец татарин, а мать русская. Она работала моделью в известном доме моды. Потом я настоял, чтобы она ушла. Ей двадцать шесть лет. Очень красивая женщина.

– Давно знакомы?

– Полтора года. Сначала просто встречались. Потом я купил ей квартиру в новом доме, и она переехала туда.

– Жена об этом знает?

– Нет, – испуганно ответил Ледков, – нет, нет. Конечно, не знает.

– Ваш секретарь, по-моему, знает.

– Точно знает. Вы встречали секретарей, которые не знают о любовницах своих шефов? Я таких не встречал.

– Мне понадобится более подробно познакомиться со всеми людьми, которые окружают вас и вашего друга Петунина.

– Пожалуйста. Только у Жени, кажется, нет постоянной любовницы. Он не аскет, у нас были девочки, разные встречи. Но постоянной подруги у него нет. Женя вполне доволен своей супругой. Она очень красивая и умная женщина. Между прочим, младше его на одиннадцать лет. Она профессиональная спортсменка, занималась художественной гимнастикой. Ей было девятнадцать, когда она познакомилась с Женей. А ему уже под тридцать.

– Вы говорили про какого-то Игоря. Это ваш заместитель?

– Почти. Хотя он не официальный вице-президент. Это брат моей жены, очень надежный и толковый парень. Ему только тридцать три, но он уже кандидат физико-математических наук. Он младше моей жены на пять лет.

– У вас молодая жена?

– Ну, не такая молодая, как Алла, и не такая, как Инна, жена Петунина. Моей Любе тридцать восемь. У нас уже двое взрослых детей. Дочери шестнадцать, а сыну четырнадцать. Они учатся в Англии, и жена часто бывает у них. Там у нас есть своя небольшая квартира. Ну а я, соответственно, часто остаюсь один. Поэтому и нашел Аллу. Осуждаете?

– Никогда в жизни никого не осуждал, – заявил Дронго. – Все отношения между людьми – это исключительно их личное дело.

– Правильно. Но так думают не все.

– А кто такой Ладо?

– Жулик и проходимец, – сразу повысил голос Ледков, – типичный стервятник. Хватает всё, что плохо лежит. У него своя консалтинговая фирма. И он часто исполняет функции посредника. В общем, он уже много лет паразитирует на наших с Женей связях.

– Откуда вы его знаете?

– Не помню. Но такое ощущение, что знаю много лет. Кто-то где-то познакомил, где-то мы виделись, и он сразу становится вашим закадычным другом. Типичный бизнесмен нового поколения без всяких моральных принципов и тормозов. Хотя по возрасту мы почти ровесники.

– А вы говорили, что с Петуниным у вас нет общего бизнеса.

– Правильно говорил. Никакого общего бизнеса. У него свой бизнес, а у меня свой. А Ладо Дарчиев пользуется тем, что знает нас обоих.

– Значит, нашел ниточку, которая вас связывает, – удовлетворенно заметил Дронго.

– Ничего не связывает, – возразил Ледков. – Такие прилипалы есть рядом с каждым крупным бизнесменом, хватают всё, что плохо лежит. У нас в Москве слишком много кавказцев, которые считают, что им всё дозволено… Он произнёс эту фразу и только затем понял, что именно он сказал и кому.

– Извините, – немного сконфуженно пробормотал Геннадий Данилович, – я, конечно, не имел в виду вас.

– Но сказали про всех кавказцев. – Дронго покачал головой. – Как только нас обманывает один еврей, мы сразу записываемся в антисемиты, как только нас подводит один кавказец, мы сразу становимся ультранационалистами. Пора бы привыкнуть к тому, что среди представителей любого народа бывают и хорошие, и плохие люди.

– Наверно, – согласился Ледков, – но когда этих людей слишком много, наступает такая реакция. Вы же знаете, сколько у нас в Москве кавказцев. Наверно, несколько миллионов. И на всех рынках они. Вот у людей и наступает ответная реакция. А что касается евреев. Вы включите телевизор и попытайтесь найти там хотя бы одного русского. Никогда не найдете. Ни среди ведущих, ни среди выступающих. А если и есть русская фамилия, то это бывший еврей. И среди самых богатых людей в нашем городе почти все представители их народа. Поэтому их так и не любят. И я людей понимаю.

– А я нет, – жестко ответил Дронго. – Если кто-то умеет работать немного лучше, нужно стараться его превзойти, а не раздавить или убить. И уж тем более не сваливать это на ментальность другого народа. Всегда считал, что националисты – тяжело больные люди. Вместо того, чтобы учиться у других, они считают свой народ исключительным явлением. По-моему, глупо. Всегда есть чему учиться и у евреев, и у кавказцев, и у европейцев, и у американцев, и у азиатов. И уж тем более у русских. Народ, имеющий такую великую культуру, такую литературу, такую музыку, просто не имеет право на национализм. Хотя бы потому, что вы действительно великая нация.

– Скажите об этом нашим «патриотам», – пробормотал Ледков. – Но, в общем, я с вами согласен. С одним кавказцем, то бишь с вами, я могу сотрудничать и даже прибегать к вашей помощи. А с другим… с нашим знакомым Ладо я бы не сел в одну машину или за один стол. Хотя он часто оказывается в компаниях, где бываю и я… Что касается евреев… И здесь вы правы. Нам всем нужно у них учиться. Не могу понять, как они воспитывают своих детей. Но, наверно, в этом есть какая-то тайна. Все умные, все толковые, и все умеют работать. У нас вице-президент по финансовым вопросам Эмиль Борисович Левин – умница, можно сказать, финансовый гений. Каждый раз с ним разговариваю и поражаюсь, откуда такие берутся. А отец у него, между прочим, был обычный зубной техник. Но как сумел сына воспитать.

Они замолчали. Машины медленно двигались в обычных московских пробках. «Дронго» и Ледков увидели, как на светофоре мимо них прошла высокая и красивая девушка. Она не могла видеть сидевших в салоне автомобиля людей, но они увидели, как она улыбается летнему солнцу.

– У вашего друга Кима наверняка нет любовницы? – поинтересовался Дронго.

– Нет. Его вообще женщины мало интересуют. Я думаю, что в их отношениях главная роль всегда отводилась Тамаре. Она была главным инциатором их встреч и их совместного проживания. Несколько лет они жили в гражданском браке. Мы даже удивлялись. Такая женщина и вдруг живет с Кимом. Он не такой человек, чтобы кого-то отбивать или уводить. Я всегда считал, что Тамара сама ушла от своего режиссера.