Чингиз Абдуллаев - Окончательный диагноз

– Нет, – возразил Дронго. – Утром приехал водитель Глушкова и несколько раз звонил. Он стер все отпечатки, если даже они там и оставались. Но на пленке видно, что вы идете к дому. И я думаю, что ваш сын видел, как вы выходили из дома Глушкова.

– Я ничего не видел, – гневно парировал Сергей Всеволодович.

– Возможно, – согласился Дронго, – но вы сейчас слышали, как ваш отец рассказал нам о своем вечернем визите к Глушкову.

– Мне он ничего не говорил! – вспыхнул Сергей. – Я ничего не видел.

– Вам не показалось подозрительной тишина в доме Глушкова? – спросил Дронго у Романовского-старшего.

– Нет. В последнее время на даче никого не было. Дочь Глушкова уехала в Швецию, а между его супругой и женой сына был непримиримый антагонизм. Поэтому внуки редко появлялись на даче. И меня не удивило, что в доме никого нет. Я думал, что Федор Григорьевич вышел прогуляться.

– Вы ничего больше не заметили?

– Нет, ничего. И альбомы я не брал, если вы хотите спросить об этом.

– А монету, которую вам предложили в клубе, вы решили показать своему соседу, – уверенно сказал Дронго.

– Откуда вы знаете? – удивился Романовский.

– Догадался. Когда вы подходили к дому, у вас в руках был небольшой пакет. И я подумал, что вы решили принести эту монету соседу, чтобы он ее купил. Или я не прав?

– Все так просто, – пробормотал Всеволод Витальевич. – Да, поразительно, но вы правы! Монета была со мной, и я хотел, чтобы ее приобрел Федор Григорьевич. Но, не застав его дома, я вернулся к себе. Вот и вся моя история.

– Почему вы не рассказали об этом следователям?

– У них не было вашей пленки, – сразу ответил Романовский, – и поэтому они не могли позволить себе так со мной разговаривать. Кроме того, они ничего не знали о новой монете в нашем клубе.

– После вас в дом вошла дочь Перельмана и обнаружила, что Глушков убит. Как могло получиться, что вы этого не увидели?

– Где она его нашла? На первом этаже?

– Нет, на втором. Он был убит выстрелом из пистолета в своем кабинете.

– Вот видите. Очевидно, она поднялась на второй этаж. А я не стал этого делать. Решив, что дома никого нет, я ушел. Так поступил бы всякий приличный человек на моем месте. Мне больше нечего вам сказать. Очевидно, молодая женщина оказалась смелее меня. Но я не привык входить в чужие дома, если меня не приглашают.

– Если бы вы поднялись на второй этаж, вы обнаружили бы убитого, и тогда, возможно, следователям было бы легче найти убийцу, – заметил Дронго.

– Возможно, – согласился Романовский, – но для этого я должен был подняться на второй этаж. Откуда я мог знать, что там произошло убийство? Или вы пытаетесь обвинить меня в том, что я не оказал ему помощи?

– Насколько я знаю, ваша помощь не могла бы ничего изменить, – возразил Дронго. – Пуля попала Глушкову в сердце, и у него не было шансов на спасение. Но мы хотя бы знали, когда именно он был убит.

– Подождите, – жестом остановил говорившего Романовский. – А почему вы уверены, что он был убит еще до моего посещения? Возможно, когда я подошел, он гулял с другой стороны дома, потом вернулся, и его убили сразу после моего визита. Поэтому его и обнаружила дочь Перельмана. Такой вариант вы полностью исключаете?

Потапов взглянул на Дронго. Тот кивнул:

– Вполне допускаю и такую возможность. Но в любом случае это будет гаданием на кофейной гуще. Мы не можем быть ни в чем уверены.

Сергей Романовский шумно вздохнул.

– Жаль, конечно, что его убили. Но, сдается мне, вы просто теряете время. Убийцу нужно искать совсем в другом месте. Вам не кажется, что, кроме соседей, могут быть и другие подозреваемые?

– В каком смысле? – мрачно осведомился Потапов.

– Ваши охранники, – усмехнулся Сергей Всеволодович. – Среди них мог найтись человек, владеющий оружием, который знал о коллекции Глушкова. Согласитесь, что искать убийцу нужно не среди министров и академиков, а, скорее, среди охранников, которые, по крайней мере, владеют оружием.

Настал черед Дронго смотреть на Потапова. При этом Дронго улыбнулся. Ему понравилась новая версия, отвергавшая все их варианты.

– Мы проверяем наших людей, – нехотя признался Потапов. – Проверили всех, кто два дня назад дежурил в Жуковке. Проверили их оружие, возможные связи… У нас нет никаких подозрений. И вообще мы привыкли доверять своим сотрудникам.

– Вы не могли проверить каждого за такой короткий срок, – назидательно заметил Сергей Романовский. – Нужно более внимательно относиться к своим людям, господин генерал.

– Разрешите, я объясню вам ситуацию, – пришел на помощь Потапову Дронго. – Дело в том, что вашего соседа застрелили не из обычного пистолета. Это итальянский «Бернарделли П-18 компакт». Такое дорогое оружие не могло попасть в руки обычного охранника, получающего не более ста долларов в месяц. Согласитесь, что такой дорогой пистолет мог быть скорее у министра или академика, чем у охранника, – явно подтрунивая над собеседником, произнес Дронго.

– «Бернарделли», – младший Романовский взглянул на отца. – Очень дорогая модель.

– Вы разбираетесь в оружии? – удивился Дронго.

– Немного. Я участвовал в соревнованиях по биатлону, поэтому знаком с некоторыми образцами стрелкового оружия. В том числе и с пистолетами.

– Значит, вы тоже профессионал, – улыбнулся Дронго.

– Не понимаю ваших намеков, – сказал старший Романовский. – Мой сын – профессиональный дипломат и работает советником в нашем посольстве в Австрии. Надеюсь, вы сознаете, что он абсолютно случайно оказался два дня назад на даче в Жуковке. Дома у него идет ремонт, а в моей городской квартире сейчас никого нет. Жена лежит в больнице, вы можете это проверить. Именно поэтому он приехал на дачу и оставался со мной.

– Вас никто не обвиняет, – поспешил успокоить его Потапов. – Мы только хотели кое-что уточнить.

– У меня последний вопрос к вам и вашему сыну, – сказал Дронго. – До того как появился ваш отец, вы сказали о бывшем соседе, что он был неплохим человеком, но бабником. Я могу узнать, какой смысл вы вкладывали в это слово? И почему у вас сложилось такое впечатление?

Отец метнул в сторону сына тяжелый взгляд. Ему явно не понравилась болтливость своего отпрыска. Сергей Всеволодович нахмурился. Он не мог предположить, что Дронго посмеет так подставить его.

– Я имел в виду… думал… он нравился женщинам, – залепетал младший Романовский.

– Мне показалось, что вы имели в виду нечто более определенное, – не унимался Дронго.

– Вам уже объяснили, что он имел в виду. И вообще неприлично расспрашивать о погибшем такие подробности, – резко заметил Романовский-старший.

– Напротив, – возразил Дронго, – именно такие подробности могут помочь установить истину. Вы же хотите, чтобы мы нашли убийцу?