Чингиз Абдуллаев - Полное каре

– Я в этом виноват меньше всего, – заметил Клодт.

– Это я как раз понимаю. Просто хочу заметить, что это несправедливо. Между прочим, я всегда голосую за социалистов. У нас такие традиции в семье, – Шиброль подошел к трупу, чтобы проследить за работой экспертов. Клодт повернулся к Дронго.

– Надеюсь, вы нам поможете, – сказал он. – Скажите, что вам сейчас нужно? Если хотите, я выделю вам охрану. Судя по всему, убийца действительно хотел избавиться от вас.

– Лучше прикажите выдать мне оружие. Я не думаю, что кто-то посмеет на меня напасть, но так будет надежнее. Хотя я очень не люблю оружие.

– Я помню, какой вы знаток оружия, – улыбнулся Клодт, – я вам пришлю пистолет из нашего арсенала. Хотите, пришлю «юник» или «фуррор». Какой вам больше нравится?

– Мне все равно. Идеальный вариант – это «юнион франсэ», очень удобный и надежный пистолет, хотя он и несколько великоват.

– Откуда вы знаете, что у нас есть эта модель?

– Если она есть на вооружении специальных групп во французской полиции, значит, она должна быть и у ваших офицеров, комиссар Клодт.

– Договорились, – улыбнулся Клодт, – подождите немного. Нам его привезут. Только вам нужно будет расписаться за него. И учтите, что я выдам вам только две обоймы. Постарайтесь не перестрелять никого из наших гостей.

– Не беспокойтесь, я хорошо стреляю.

– Как раз в этом я почему-то убежден.

Клодт приказал привезти пистолет. Дронго видел, как уносят тело погибшего, как его увозит машина «Скорой помощи», как работают эксперты. Вскоре ему принесли пистолет и две обоймы. Заодно принесли и ремень с кобурой, которые он мог надеть под пиджак. Сложив все это в обычный бумажный пакет и поблагодарив комиссара, Дронго вышел из казино. На часах было около половины двенадцатого. Еще совсем рано. «Да, не повезло вице-президенту Лежену, случайно выпившему его кофе. Кажется, сегодня само провидение спасло меня, – невесело подумал Дронго. – Интересно, кто из игроков мог решиться на подобное убийство? Нужно еще раз проанализировать все факты, вспомнить все, что ему известно о каждом из этих людей. А затем найти убийцу. В конце концов, это просто его долг перед памятью погибшего Лежена».

Он повернул, чтобы пройти к своему отелю. И едва не столкнулся с Маргот Херцберг, которая как раз выходила из казино. Она заинтересованно взглянула на Дронго.

– Кажется, мы встречались? – улыбнулась она.

– Вчера, во время торжественного приема, – напомнил Дронго, – ваш супруг готовился к «Большой игре».

– Вы тоже играете?

– Нет. Я только почетный гость, в самой игре я не участвую.

– Почему?

– Я не член клуба.

– Тогда как же вы оказались почетным гостем?

– Меня пригласила графиня Меранже.

– Теперь я все вспомнила. Она была рядом с вами. Это русская жена графа Меранже. Она вам нравится?

– Я знаю ее уже много лет, с тех пор когда она была еще подростком.

– Это мешает вам с ней спать? – бесцеремонно спросила госпожа Херцберг.

Он даже смутился от столь прямого и неделикатного вопроса.

– У нас с ней только дружеские отношения, – пробормотал он.

– А я полагала, что вы —«друг семьи». Такой третий не лишний, который часто бывает во французских семьях. У жены должен быть свой друг, у мужа – своя молодая подруга. Это стимулирует, вы не находите?

– Не нахожу. Возможно, я чересчур старомоден.

– Сколько вам лет?

– Уже далеко за сорок.

– Пора становиться современнее, – сказала она, глядя ему в глаза. Интересно, сколько раз она делала себе пластические операции, весело подумал он. Кажется, именно к ней относится тот самый анекдот, когда женщина в очередной раз просит косметолога подтянуть ей кожу. Возмущенный врач вручает женщине зеркало и спрашивает, видит ли она ямочку на подбородке. Да, убежденно отвечает дама. Это ваш пупок, заявляет врач. Этот забавный анекдот полностью относится к Маргот Херцберг. Он вообще не понимал все эти пластические ухищрения, даже у очень дорогих хирургов. Некоторые дамы, попадая под нож, неузнаваемо менялись, просто превращаясь в какие-то мумии. Сколько красивых женщин становились куклами с идиотским выражением стянутых глаз, сколько из них уже не могли ни разговаривать, ни смеяться, ни быть прежними. За много лет он видел нормальную пластику только у считаного количества женщин. Остальные выглядели просто чудовищно.

– Очевидно, я еще слишком молод, чтобы становиться современнее, – уже немного по-хамски заметил Дронго.

– Уже нет, – безжалостно парировала она, – пора подумать о радостях земных. Если хотите, вы можете взять свою подругу и прийти к нам.

– Какую подругу?

– Нам все равно. Моему мужу нравятся обе женщины, с которыми вы проводите время. Либо графиню Меранже, либо госпожу Луганову-Филали. Мы могли бы чудно провести время вчетвером.

Дронго чуть улыбнулся, – кажется, Эдгар сообщил, что ее муж почетный член клуба свингеров. Только свингеры не ходят в клуб в одиночку. В этих клубах, которые почему-то называются свингерскими, а не свинскими, мужья и жены меняются друг с другом. Ваша жена уходит к другому мужчине, а его супруга приходит к вам. Иногда они забавляются отдельно друг от друга, иногда вместе. Он даже испугался этой мысли. С одной стороны, все говорят, что муж Маргот уже давно не способен ни на какие подвиги, но очевидно, вот такая «низменная» любовь его как-то тонизирует. Значит, он – Дронго – должен привести молодую женщину и отдать ее этому старику, а его супруга будет с ним. При одной этой мысли можно стать импотентом на всю оставшуюся жизнь. Лидия права. Лучше быть игроком.

– Боюсь, что подобные забавы не для меня, – извинился Дронго, – я южанин, у меня совсем другой менталитет.

– Какой менталитет? – снисходительно захихикала Маргот. – Я видела вчера, как вы несли на руках госпожу Луганову-Филали. Очевидно, это не противоречило вашему менталитету?

У Дронго было такое ощущение, что вчера никто не спал и все видели, как он тащил в номер несчастную женщину. Почему несчастную? Несчастный он, что так глупо подставился. Нужно было оставить Лидию в своем номере, но он просто побоялся. Могла позвонить Джил, которая знала, в каком отеле он остановился, а Лидия в этот момент могла что-то сказать. Рассказывать Джил о том, как напилась его гостья и почему она оставалась в его номере, было бы делом неблагодарным и пошлым. А лгать ему не хотелось. И оставлять у себя в номере Лидию он тоже не хотел. Поэтому провел ее через площадь в одних колготках, а потом отнес в номер.

– Вы абсолютно правы, – согласился Дронго, – вчера я немного нарушил собственные правила. Но теперь я отправлюсь в мечеть, где буду замаливать свои грехи.

– В какую мечеть? – недоверчиво спросила Маргот. – Вы разве мусульманин?