Бернард Коннерс - Не водите за нос ФБР

– Позвольте, я его возьму, Эвери, – проговорил низкий мужской, голос.

– Ну, сегодня за мной все ухаживают. Готти открывает дверцу, вы берете портфель.

Ото был голос Крикет, легкий и приветливый. По телу Джея пробежал электрический разряд.

– Ну, мы же нечасто приезжаем в Линденвальд, – ответил первый голос. – Надо произвести впечатление, верно, Готти? – Тон был веселый по почтительный.

Джей осторожно высунул голову из-за дерева. Он увидел водителя, но Хоукинс и тот мужчина ужо вышли из его поля зрения.

– Эверетт, вы проследите, чтобы Готти взял из багажника мой сверток для мистера Уоллингфорда?

– О’кей, Эвери.

Джей решил, что он узнал голос, а услышав имя, Эверетт, понял окончательно, что высокий светловолосый мужчина – Эверетт Ривз. Его удивила небрежная манера их общения. Судя по репутации, заместитель директора Звери Хоукинс должен быть грубым с подчиненными, а они – низкопоклонничать. Тут же чуть ли не приятельские отношения.

– Хелло, Эвери, Эдеретт, – послышался голос мистера Уоллингфорда. – Входите. Как я понял, вечером вы остановились в городе… – Голоса смолкли, когда группа вошла в дом.

Джей посмотрел на часы. Пять минут десятого. Может быть, и ему пойти туда? Нет, лучше этого не делать. Он повидает Хоукинса в более спокойной обстановке. Если получится.

Выждав несколько минут, он подошел к двери, открыл ее. В фойе было пусто. Тогда он не спеша направился в кабинет, где ему назначили встречу. Скоро появился Дэвид Уоллингфорд. Он хорошо выглядел, разве что похудел немного – других признаков болезни не было видно.

– Доброе утро, Джей. – Уоллингфорд пересек комнату и резковато пожал ему руку. Он едва взглянул на Джея, по тот успел заметить в серых глазах тлеющие угольки гнева. – Я чрезвычайно недоволен этим делом в Уайт-Сэндз. Агента, который погиб – Остермейера, – готовили для очень важного задания. Что случилось?

Джей начал не очень связно рассказывать о том инциденте. Но договорить он не успел – Уоллингфорд прервал его:

– Эта логарифмическая линейка была бесценна. Она содержала среди прочего список советских агентов, действующих внутри восточногерманского шпионского аппарата, на его получение ушли годы. Почему ты просто не отобрал у него эту проклятую штуку? Ты же знал, что там взрывчатка, да?

– У меня не было ни одного шанса, сэр. Майор очень волновался. Я подумал, что Остермейер может сделать то же, что и я, а поскольку атмосфера накалялась, я решил уйти.

– За все это время, Джей, тебе дали всего два задания. Оба были обычной работой связного, а ты в обоих случаях завалил дело.

У Джея прилила кровь к лицу, стало жарко. Ответить было нечего. Он знал, что разговор состоится неприятный, но гнев Уоллингфорда превзошел его ожидания.

– Я, право, не знаю, что сказать, мистер Уоллингфорд, – едва слышно произнес он. – В следующем месяце исполнится два года с тех пор, как я ездил в тот учебный лагерь в Вирджинии, и для меня это были два очень смутных года…

– Должен заметить, что твои слова прекрасно подтверждаются твоими действиями, – едко сказал Уоллингфорд. – Могу также добавить, что и для нас эти два года твоей работы были смутными.

Он долго отчитывал Джея, а тот молчал. Постепенно Джей начал понимать, что их отношения изменились. За гневом Уоллингфорда скрывалось что-то еще…

А старик быстро устал от своей речи, гнев его начал утихать.

– Миллионы жизней будут зависеть от успеха или провала этого проекта, – сказал он, откидываясь на спинку кресла. – Инфильтрация ФБР – самая важная цель в Западном полушарии. Бюро – основа власти в этой стране. Ты понимаешь, что все это значит?

Он ждал ответа, но Джей так ничего и не сказал.

– Может быть, в этом и состоит часть нашей проблемы, – продолжал Уоллингфорд. – Тебе, вероятно, трудно понять, сколь важно контролировать агентство.

– Откровенно говоря, я этого никогда не понимал, мистер Уоллингфорд, – пробормотал Джей. Он боялся снова разгневать старика, однако считал необходимым высказать свои соображения. – Проработав там полтора года, я все больше сомневаюсь, что ФБР могущественно, как это принято считать. Насколько я мог видеть, организация довольно бестолковая. Это было бы смешно, если б не было так печально… Вы бы с трудом поверили…

– Да, так может показаться, но невидимая структура власти Бюро очень сильна. – Сейчас голос Уоллингфорда звучал мягче. – Она охватывает всех: президента, конгресс. Технология Бюро, неограниченный бюджет, широкие полномочия – эта фатальная комбинация…

Старик еще долго говорил, описывая проникновение щупалец ФБР в жизнь страны, но Джея это не убедило. Когда он наконец умолк, Джей сказал:

– Я уверен, вы уже все знаете, сэр, но все же хочу об этом напомнить. До меня дошли слухи о том, что Бюро вскоре раскроет дело Такера. Они намереваются найти тут связь с «Делом Кто».

– Пусть тебя не беспокоят эти слухи. Мы все держим под контролем.

Ободренный переменой в настроении мистера Уоллингфорда, Джей решил перейти к более чувствительным областям.

– Мне совершенно необходимо кое-что с вами обсудить, сэр. – Он рассказал об инциденте в общежитии и о том, что сообщил ему знакомый в полиции Альбукерка. При этом Джей старался никак не «засветить» Теда Саммерса, тщательно отфильтровывая услышанное от него. – Наверно, вы понимаете, как все это меня заинтриговало, сэр.

Дэвид Уоллингфорд внимательно посмотрел на Джея.

– Вероятно, ты знаешь, что Хоукинс здесь?

– Да, сэр, знаю.

– Может быть, вам следует поговорить? Он объяснит тебе положение дел не хуже, чем я. Или даже лучше. Ты сегодня будешь дома?

– Да, сэр. Целый день. Я взял отпуск.

– Хорошо. – Мистер Уоллингфорд неожиданно встал. – Сейчас я буду занят, а вскоре уеду на юг – на несколько дней, не больше. Но теперь, когда ты дома, нам проще будет встретиться и поболтать. Пусть тебя пока не беспокоит твое будущее.

Они пожали друг другу руки.

Остаток утра Джей провел у себя. После ленча отправился к пруду. Взял шезлонг, скинул халат и лег загорать.

День был по-июньски ленивый, из тех, о которых люди мечтают в непогоду февраля и марта. Небо голубое и неподвижное. Лишь изредка реактивный самолет прокладывал по нему белую линию – как росчерк кисточки художника. В такой день отдыхают и думают о приятном…

Лежа в шезлонге и глядя в небо, Джей думал главным образом о Крикет. Наверно, мистер Уоллингфорд уже успел ее повидать сегодня. В любую минуту может зазвонить телефон – отсюда он услышит, окно открыто. Нервы постепенно напрягались в ожидании звонка…

Наконец он поднялся, надел халат и тапочки и подошел к тому месту у края пруда, откуда был виден луг. Сел на оградку, закурил сигарету. Легкий ветер шуршал листьями тополей…