Чингиз Абдуллаев - Обозначенное присутствие

– Не сомневаюсь.

– Вы первый раз в Швейцарии?

– Нет, не первый. А он давно приобрел это поместье?

– Несколько лет назад. Дочь Мастана Халиловича учится в Швейцарии, и он решил, что будет правильно, если он приобретет небольшое поместье рядом с Цюрихом.

– Насколько я слышал, у вашего босса есть еще и недвижимость в Италии?

– Правильно, – гордо кивнул Асадов. Он явно испытывал гордость за финансовое благополучие своего хозяина.

– У нас есть вилла в Лигурии, – помолчав, сообщил Руфат. Он так и сказал «у нас», словно не отделяя себя от своего шефа, – и большой участок в Кубе. Почти два гектара. Нам тогда удалось получить разрешение на приобретение этой земли. Вы бы видели, какой дом там построил Мастан Халилович!

Куба был одним из районов Северного Азербайджана, который славился своими красивыми местами.

– Посмотрю, если пригласите, – сказал Дронго, – вы давно уже в Швейцарии? Я имею в виду ваш нынешний приезд?

– Несколько дней. И все время пытаемся найти вас, господин Дронго. Если бы вы знали, сколько телефонных звонков я сделал в Баку и в Москву, пока мы на вас вышли! – любезно сообщил Асадов.

Машина, набирая скорость, неслась вдоль озера. Раздался телефонный звонок. Дронго достал аппарат.

– Этот незнакомец остался в аэропорту, – сообщил Эдгар, – он кого-то ждет с рейса, но тот пока не вышел. Возможно, у него проблемы либо с пограничниками, либо с таможенниками. Я останусь здесь и все проверю.

– Хорошо, – Дронго убрал телефон.

Автомобиль свернул на Кюснахт. Этот небольшой городок насчитывал всего тридцать тысяч жителей. Через некоторое время машина остановилась рядом с красивым кирпичным двухэтажным строением. Ограды вокруг дома не было. Она была лишь условно обозначена невысокими кустами зелени. Асадов буквально выбежал из салона автомобиля, огибая машину, чтобы встретить гостя. Затем вместе с Дронго они прошли к дому. Руфат позвонил, и дверь им открыла миловидная женщина, очевидно, из местных. Она поприветствовала их на немецком языке и провела в небольшую гостиную. Дронго уселся в кресло. Асадов встал у окна, не решаясь сесть во второе кресло, очевидно, предназначенное для хозяина дома.

Дверь открылась, и в гостиную вошел Мастан Гасанов. Выше среднего роста, уже начинающий седеть, с запоминающимся несколько вытянутым лицом. Крупные черты лица, внимательный, строгий взгляд, карие глаза, небольшой шрам на подбородке. Он был в серых брюках и черной рубашке без галстука. Рукопожатие его было крепким. Они внимательно посмотрели друг на друга, словно спрашивая, можно ли доверять своему собеседнику. Затем Гасанов предложил гостю садиться и посмотрел на своего помощника. Тот все понял без слов, быстро вышел из комнаты и закрыл за собой двери.

– Спасибо, что приняли мое предложение, – поблагодарил Мастан Халилович, – я искал вас уже несколько дней.

– Об этом мне уже сообщил ваш помощник. И мой тоже рассказал мне о ваших поисках в Москве.

– Все верно. Я много о вас слышал. Говорят, что вы лучший эксперт по проблемам преступности. Именно такой человек мне и нужен.

Дронго слушал не перебивая.

– Будете что-нибудь пить? – неожиданно спросил Гасанов, словно не решаясь начать разговор.

– Нет, спасибо. Давайте лучше сразу к делу.

– Да, конечно. Дело в том, что меня хотят убить, – криво усмехнулся Мастан Халилович, – и, судя по всему, готовы прибегнуть к самым изощренным способам, чтобы отправить меня на тот свет.

– Вам угрожали?

– Хуже. Меня уже пытались убить. Собственно, именно поэтому я прилетел сюда, в этот дом, который когда-то купил для своей дочери. Сейчас в нем никого нет. Кухарка, которая открыла вам дверь, живет в соседнем доме. Там же живет и наш водитель, ее супруг. Больше в доме никого нет. Только я и мой помощник, который живет в цюрихском отеле и не остается в этом доме.

– Давайте по порядку. Кто и когда пытался вас убить?

– В Москве. Неделю назад. Убийство было продумано с такой изощренной выдумкой, что я впервые в жизни испугался. И решил больше не искушать судьбу. Поэтому сразу же взял билет и, не сказав никому ни слова, прилетел сюда. Но при желании меня можно найти и здесь. Я даже не стал приглашать частных охранников, ведь люди, которые хотели меня убить, могут перекупить любого из них.

– Расскажите о попытке убийства, – попросил Дронго.

– Да, конечно. Дело в том, что у меня в московском доме жила любимая овчарка, которую я привез из Италии. У нее была такая милая мордашка, что я назвал ее Марчелло, по имени великого итальянского актера. Знаете, я ведь в молодости поступил в институт искусств, мечтал быть режиссером. Но все получилось так глупо и нелепо. Хотя об этом позже. Мой Марчелло всегда был рядом со мной. Так вот. Ровно неделю назад к нам домой поступила очередная партия белья. Мы обычно не сдаем белье в химчистку, у нас есть своя женщина, которая отвечает за стирку белья. Она работала у нас уже много лет. Ей отвозят белье, и она его не только стирает, но и великолепно гладит. Хотя и платили мы ей очень прилично. Белье пришло домой, и наша горничная перестилала нам новые комплекты. Должен сказать, что у каждого из нас свое личное белье. И в моей спальне всегда кремового цвета. Я не могу спать на белом или голубом белье, у меня неприятные ассоциации, связанные с прошлым. Горничная перестлала кровать и ушла домой.

Я должен сообщить вам, что у нас с женой разные спальни. Уже много лет. У нее своя комната, у меня своя. Так удобно для нас обоих. И мой Марчелло никогда в жизни не залезал в мою кровать. Он привык спать на коврике, рядом с кроватью. А в тот вечер он словно взбесился.

Сначала все время лаял, а затем ворвался в мою спальню и залез на кровать, сбросив одеяло на пол. Он буквально валялся в моей кровати, не позволяя никому подходить, пока я сам не увел его. Вся простыня и наволочка были в его шерсти. Я попросил сменить белье, но выяснилось, что наша горничная не может прийти, так как ее увезли в больницу. Врачи считали, что у нее сильное отравление из-за грибов, которых она якобы поела. Потом решили, что эта такая неизвестная форма аллергии. Но все эти предположения закончились трагически.

Примерно через сорок минут после того, как Марчелло залез ко мне в кровать, он умер. Покрылся какой-то непонятной сыпью и умер у меня на руках. Он лизал мою подушку, и, наверно, в него попало слишком много яда. Вы уже догадались, что именно произошло. Мое белье было пропитано неизвестным ядом. Если бы я лег в эту постель, то утром я был бы уже мертв. Или тяжело болен. Возможно, все решили бы, что у меня обычный инфаркт, произошедший во сне. Такое иногда встречается у людей моего возраста, тем более у меня были проблемы с сердцем.