Сергей Донской - Никогда не говори: не могу

Дважды споткнувшись о желоба, проложенные в полу, Бондарь добрался до края искусственного озерца, ртутно мерцающего в лунном свете. Намереваясь обогнуть его, он сделал несколько шагов вперед и отдернул ногу, почувствовав под подошвой нечто неожиданно мягкое, скользкое и податливое. Сперва предмет показался клубком спутанных водорослей, но, мигнув фонариком, Бондарь передернулся от рвотного позыва. Это были черные человеческие волосы, вернее, скальп с лохмотьями кожи и осколками черепа. Принадлежало это явно женщине. Интуиция подсказывала Бондарю, что он видит перед собой останки Галины Андрусюк, которая была брюнеткой.

Была? Что же с ней сотворили здешние нелюди?

Строя всевозможные предположения, одно нелепей другого, Бондарь собирался продолжить путь, когда пронзительный возглас над головой заставил его вскинуть взгляд. Вдоль балки потолочного перекрытия висело не менее десятка клеток, кишащих сверкающими огоньками. За первым криком последовал второй, потом к ним присоединилось множество других голосов, то лопочущих, то выкрикивающих что-то неразборчивое. Бондарь понял, что видит перед собой целую колонию попугаев, глаза которых отражали лунный свет.

Не понимая, что могло переполошить всю эту птичью ораву, Бондарь огляделся по сторонам. Никого и ничего. Лишь здоровенная продолговатая тень протянулась поперек водоема, хотя еще несколько секунд назад ее там не было.

Что бы это могло быть?

Тень бесшумно приближалась. Поудобней перехватив рукоятку ножа, Бондарь шагнул назад.

Инстинкт уберег его от неминуемой смерти. В метре от того места, где он только что стоял, взметнулись брызги. Это можно было бы принять за бесшумный взрыв, если бы не разваленная пополам колода, возникшая в эпицентре. Прежде чем водяные потоки обрушились в озеро, колода выскочила на берег и устремилась на Бондаря. У нее имелись проворные лапы, длинный хвост и полыхающие глаза.

Кро… Крокодил?

Трудно сказать, что заставило Бондаря искать спасения в отчаянном прыжке, а не в таком же отчаянном бегстве. Зато можно с уверенностью утверждать: еще никогда он не подпрыгивал столь высоко и не приземлялся столь удачно, как в этот раз.

Исполинский крокодил успел сцапать лишь воздух, пропитанный человеческим запахом. Затем Бондарь обрушился на него сверху, прихлопнув разинутую пасть, как чемодан. Обладая невероятно мощными челюстями, крокодил был способен схватить и удержать даже взрослого быка, но против такого приема оказался бессилен. Мускулы, благодаря которым поднималась его верхняя челюсть, были слишком слабы. Укротители крокодилов прекрасно осведомлены об этом и любят пощекотать нервы публике, имитируя схватку с рептилией. Достаточно хорошенько прижать страшную морду к земле, чтобы полностью обезопасить себя.

Правда, ни один дрессировщик не станет связываться с пятиметровым крокодилом. Но разве Бондарю предложили выбирать?

Едва соприкоснувшись подошвами с бугристой шкурой, он взвился в воздух вторично, подброшенный взмахом огромной головы. Сам крокодил волчком крутнулся на месте, ища неуловимую добычу. В результате Бондарь сел на него верхом, отбив ягодицы о бронированную спину.

На этом безумное родео и завершилось бы, если бы не нож, судорожно стиснутый в кулаке Бондаря. Оскалившись, подобно дикому зверю, он дважды вонзил лезвие в правый глаз взревевшего крокодила. Выгнув спину, тот попробовал сбросить седока, но рухнул на брюхо, когда последовала серия ударов слева.

Ослепший, с поврежденным мозгом и перерезанными нервными окончаниями, крокодил устремился вперед и уткнулся мордой в сетку вольера, по-прежнему могучий, но неуправляемый, как подбитый танк.

Бондарь кубарем скатился с него и отбежал подальше, чтобы не попасть под удары хлещущего из стороны в сторону хвоста. Это были всего лишь конвульсии ящера, которому наступили на голову, но способного переломать все кости. Предсмертные хрипы чудища напоминали рокот постепенно глохнущего двигателя.

Когда Бондарь, перемахнув через ограду, перевел дух и вытер пот, заливающий глаза, все прочие опасности, подстерегающие его на вражеской территории, казались детскими забавами. Он воткнул нож в газон, очищая его от пролившейся крови, и двинулся вперед. Собственная походка казалась ему слегка скованной. Все-таки он здорово приложился задницей.

Раздвижная дверь из лакированной древесины оказалась не запертой. Прильнув к щели, Бондарь немного постоял на месте, изучая совершенно пустую комнату, обклеенную белыми обоями. Светильники, утопленные в потолке, были включены через один. Если бы не тропические заросли за спиной, можно было бы вообразить себя в стандартном офисном помещении, подготовленном к сдаче в аренду.

Подкравшись к следующей двери, Бондарь затаил дыхание и прижал ухо к замочной скважине. Снаружи царила мертвая тишина. Он нажал на бронзовую ручку, приоткрыл дверь на несколько сантиметров, затем распахнул ее шире и выглянул. Перед ним простирался коридор, уходящий в темноту, как тоннель метро. Лоснящийся паркет превосходил по гладкости мрамор. В двух местах его пересекали поперечные металлические полосы неизвестного назначения. На всякий случай Бондарь решил на них не наступать.

Сместившись к стене, он продолжал осмотр коридора, в котором насчитывалось шесть одинаковых дверей. С какой начать? За какой дверью искать комнату, в которой хранится психотронная чертовщина? Неплохо бы также обнаружить мастерскую по производству бомб, хотя она могла размещаться далеко за пределами здешних хоромов. Но в первую очередь Бондарю не терпелось найти господина Кочера, этого любителя флоры и фауны. Вряд ли в его спальне торчат вооруженные до зубов боевики, охраняющие сон своего хозяина. Приставив пистолетный ствол к виску Кочера, будет не так уж трудно добиться от него полной откровенности и самого искреннего желания сотрудничать с ФСБ. Дальше – по обстоятельствам.

Бондарь не предполагал, что эти самые обстоятельства вот-вот станут чрезвычайными.

Он успел пройти по тускло освещенному коридору лишь несколько шагов, когда сработала сигнализация. Грянувший из динамиков вагнеровский «Полет валькирий» парализовал Бондаря не хуже, чем это смогло бы сделать истеричное завывание сирены. Секундного замешательства оказалось достаточно, чтобы путь к отступлению был отрезан. Запоздало метнувшись назад, Бондарь едва не угодил под гильотину бронированого щита, обрушившегося на пол из щели в потолке. Соприкоснувшись с полосой металла, он свирепо лязгнул. Аналогичный звук прозвучал за спиной Бондаря, где возникло точно такое же непреодолимое заграждение.