Сергей Донской - Резидент внешней разведки

– Если вы захотите попрактиковаться в русском языке, – сказал Нолин, – я к вашим услугам.

– Вы слишком любезны.

Судя по интонации, дама подразумевала совершенно противоположное. Вы чересчур нахальны .

– Моя слабость, – развел руками Нолин. – Всегда любезничаю с хорошенькими женщинами, даже если они не отвечают мне взаимностью.

– Надеюсь, попадаются такие, которые отвечают.

– Поэтому-то я и стараюсь, мадемуазель.

– Мадам, с вашего позволения.

– Заметано, – сказал Нолин.

– Вы военный? – спросила дама.

– Я похож на военного?

– Нет. Но шутки у вас казарменные.

– Доводилось бывать в казармах?

Дама открыла рот, но так и не нашлась с достойным ответом.

– Юрий Викторович! – вмешался Банщиков. – Мы отрываем нашу хозяйку от дел. Да и вам не мешало бы отдохнуть с дороги.

– Конечно, – согласился Нолин. – Прошу извинить меня за излишнюю бесцеремонность, мадам. Мне не хотелось бы показаться вам грубияном.

– Ничьего, – процедила дама.

Она не скрывала, что чувствует себя если не оскорбленной, то задетой за живое. К этому Нолин и стремился. Флирт, он как рыбалка. Не зацепишь – не поймаешь. А то, что крючок острый, не беда. На этом и строится принцип «зацепки».

Среди множества полезных дисциплин, которым обучали Нолина в академии, было и искусство соблазнения. Без умения обаять и склонить на свою сторону женщину разведчику – никуда. Они ведь чьи-то секретарши, сотрудники, дочери, жены, сестры. Не менее трети полезных сведений добывается через женщин, поскольку они легко поддаются внушению, болтливы и эмоциональны.

Хозяйка пансиона могла знать о Виткове нечто такое, что не выяснишь у его сотрудников. Так почему бы не использовать ее в своих целях?

Нолин грубил, потому что интересных женщин не проймешь одной только лестью и комплиментами. Они и без того выслушивают их по нескольку раз на дню. У них выработался иммунитет – своеобразный блок защиты, который автоматически ставится при приближении очередного ухажера. А Нолин зацепил дамочку, не позволил ей заслониться щитом общих фраз. Это был коварный и неотразимый удар ниже пояса. Затрагиваешь самолюбие – порождаешь любопытство. Остальное – дело техники.

Главное, действовать уверенно. Ведь на самом деле женщины только и ждут, чтобы их подчиняли, укрощали, соблазняли. Для чего еще они красятся, наряжаются, посещают фитнес-центры и парикмахерские? Для кого отрабатывают взгляды, позы и улыбки? Все правильно: для мужчин. Им прощается нахальство и бесцеремонность, но только не равнодушие. На этой особенности женской психологии и строилась техника, примененная Нолиным.

– Значит, вы берете меня к себе? – спросил он, доставая паспорт.

Вопрос прозвучал провокационно, но дама и глазом не моргнула.

– Коньечно. – Ее акцент значительно усилился. – Но регистрацию отложьим на завтра. А сейчас я покажью вам вашью комнату, месье. Между прочьим, менья зовут Марго.

Она посмотрела на Нолина, словно ожидая, что он сподобится на заурядный комплимент. Например, помянет знаменитую тезку-королеву. Или предположит, что булгаковская Маргарита была родом из Киева. Нолин предоставленной возможностью не воспользовался. Женщины и кошки любят, когда их гладят, но в глубине души презирают тех, кто делает это чересчур охотно и часто.

Нолину случалось ласкать тех и других. К кошкам он относился отрицательно, а с женщинами держался начеку. Это позволяло вовремя уклоняться от острых коготков.

Они поднялись по лестнице, стараясь не слишком топать ногами. Марго, демонстрируя идеальную линию спины, шла впереди, а мужчины двигались следом. Их взоры были целомудренно потуплены. Спина Марго плавно переходила в ягодицы, а их мерное перекатывание под платьем вызывало не те эмоции, которые описываются в дамских романах. Преодолевая последний лестничный пролет, Банщиков взялся протирать очки, споткнулся и чуть не упал.

– Осторожнее, – предупредила Марго, не обернувшись. – Ступени крутые, тут недолго и ногу сломать.

– Или даже потерять голову, – сказал Нолин.

– Это было бы ужасно. – Добравшись до верхней площадки, Марго повернулась лицом к спутникам и подбоченилась, как манекенщица на подиуме. – Ни за что на свете не стала бы иметь дело с безголовым мужчиной.

Нолин сделал намек на улыбку, давая понять, что принял сказанное к сведению. Поскольку у него имелась голова на плечах, Марго стала бы иметь с ним дело . Это было завуалированное предложение не упускать свой шанс.

Комната Нолина находилась на втором этаже, она оказалась чистой и опрятной. Золотистые обои, подобранные в тон шторы, дорогой, хотя и слегка вытертый, ковер. Покрывало на кровати было загнуто уголком, приглашая ночного гостя предаться заслуженному отдыху. Поскольку укладываться спать при посторонних Нолин не спешил, ему пришлось заглянуть сперва в ванную комнату, а потом – на кукольный балкончик, где с трудом разместились бы два человека.

– Здорово, – сказал он. – Хотя никто мне этого не пожелал, но я уже чувствую себя здесь как дома.

«…дома у чужого и совершенно незнакомого человека», – промелькнуло в мозгу дополнение. Вслух оно высказано не было.

– Тогда располагайтесь, – благосклонно улыбнулась Марго. – Желаю приятного отдыха.

– Покой нам только снится, – сострил Банщиков.

– Мы с Петром Семеновичем коллеги, – сказал Нолин, беря его за локоть. – И мы очень волнуемся о нашем пропавшем директоре. Вы не будете возражать, если Петр Семенович покажет мне апартаменты Виткова?

– Надеюсь, вы не частный сыщик? – выгнула бровь Марго.

– Всего лишь бизнесмен, – ответил Нолин. – Учредители компании поручили мне исполнять обязанности Виткова. Но мы все не теряем надежды найти его.

– Да, – подтвердил Банщиков.

– Что ж, ищите. – Марго сделала кислую мину, свидетельствующую о том, что она не верит в справедливость утверждения «кто ищет, тот всегда найдет».

Согласно официальной версии, хозяйка пансиона не имела никакого отношения к исчезновению постояльца. Именно поэтому Нолин произнес:

– Знаете, мадам Марго, в таких делах любые мелочи важны. Понимаю, что это кажется вам бестактным, но…

– Но? – нетерпеливо спросила она.

– Вдруг в комнате остались какие-нибудь следы… – Нолин понизил голос, – …следы борьбы или еще чего-нибудь экстраординарного.

– В моем пансионе никто ни с кем не борется, – отчеканила Марго. – Никогда. И никаких следов вы здесь не обнаружите. Во-первых, у нас проводятся ежедневные и весьма тщательные уборки.

– Это точно, – подтвердил Банщиков. – Убирают здесь хорошо.

Марго удостоила его благодарной улыбки.

– Во-вторых, – продолжала она, – месье Витков пропал не в пансионе. В последний раз я видела его в четверг вечером.