Алексей Кудашин - Левый берег

— Мне твои деньги не нужны. Телефон давай, — уже спокойнее ответил мужик.

— Слышь, парень, не отбирай машину только. Клянусь, ей только и кормлюсь…

— Не жалоби меня, — отрезал тот, принимая старенькую трубку и выключая ее. — А слушай лучше. Сейчас мы дождемся моего друга, а потом еще двоих заберем. Тут недалеко. Отвезешь нас на Балашовку. Там возьмем кое-чего. Потом — на Ковалевский мост. Ясно?

— Ясно, ясно, — торопливо ответил Петрович. — А потом отпустишь? Я в "ментовку" не побегу, клянусь. Мне проблемы не нужны…

— Можешь бежать, — неопределенно хмыкнул пассажир. — Сделаешь все как надо — отпущу, еще и денег дам. Пятьсот рублей. Но если вздумаешь заниматься ерундой, — его голос вдруг сорвался на озлобленный донельзя, какой-то очень страшный неестественный шепот, — я тебя убью. Убью, слышишь!

— Я понял, понял, — Петровичу было очень страшно. — Я все сделаю, не бойся. Только не делай ничего…

— Ну а коли так… — рука отпустила воротник рубашки. Пассажир как-то устало откинулся на сиденье, — все будет хорошо. Я, дед, не бандит. Ты не думай. Педагог я, понял…

— Чего ж не понять, — осторожно ответил он.

— Только ты не обольщайся, — голов пассажира вновь стал угрожающим, — с оружием я обращаться умею. В случае чего — стреляю через сиденье. Мне, дед, терять нечего…

Прошло три томительных минуты, прежде чем метрах в десяти впереди по улице из кустов показался чей-то силуэт.

— Поморгай, — потребовал пассажир.

Петрович мигнул фарами. Силуэт сразу заметил автомобиль, быстро подбежал и сел на переднее сиденье. Мельком взглянул на Петровича. Обычное лицо. Кареглазый молодой парень, пожалуй, лет двадцати. Синий спортивный костюм, сидевший слегка мешковато. Ничего особенного.

— Наш? — спросил новенький у пассажира.

— Нет. Просто "водила", — резко ответил тот. — Ты опоздал на две минуты.

— Началось? — как-то торжественно, с придыханием спросил парень, развернувшись к знакомому всем корпусом.

— Да, — коротко ответил тот.

Парень глубоко вздохнул и уставился в темноту. Так они сидели почти минуту. Петрович, ничего не понявший, не смел нарушить молчание. Внутреннее чутье подсказывало ему, что сейчас лучше помалкивать. Пассажиры были напряжены как струны на гитаре. Трогать человека в таком состоянии, да еще и вооруженного, опасно.

— Ладно, поехали, — выдохнул, наконец, мужик. — Давай сейчас на Егорова.

Петрович развернулся на пустынной улице и минут пять гнал машину.

— Здесь тормози!

На сей раз ждать не пришлось. У проезжей части, облокотившись на дерево, стоял довольно крупный мужик лет сорока и спокойно курил. Выбросив окурок, он открыл заднюю дверь и залез в салон.

— Здравствуй, Колян, — уважительно поприветствовал его пассажир заднего сиденья.

— И тебе привет, — спокойно ответил тот. — Я так понимаю — это наш транспорт, — кивнул он на Петровича.

— Ага.

— Значится, началось все же… — резюмировал Колян. — И ты, Брут? — хохотнул он, обращаясь к парню, — так и знал, что ты в теме.

— А я вот и не думал, что вы с нами, Николай Сергеевич, — удивленно ответил тот.

— Куда ж вы без меня, — философски заметил тот, — мы с Саней всю жизнь дружим, — он потрепал мужика по плечу. — Да и давно надо было с этим бардаком заканчивать… Тебя как зовут то? — поинтересовался он у водителя.

— Петрович я… — ответил он.

Ему уже удалось немного прийти в себя.

— Ты вот что, Петрович, — проникновенно и дружелюбно сказал Колян, — ты нас не бойся. Мы такие же простые люди как ты. Ты, главное, не дури. Сделай все как надо. И езжай себе домой спокойно. Понял?

— На вот… — Саша протянул ему с заднего сиденья две сторублевые купюры. — Остальное потом получишь.

— Спасибо, — Петрович засунул купюры в карман. По правде, на деньги ему сейчас было наплевать: унести бы ноги.

"Странное что-то происходит… — вертелось в голове".

— Теперь — на Карабинерную, — приказал пассажир.

На сей раз подобрали хлипкого низенького мужичка лет пятидесяти.

— О, Максим Палыч, — хохотнул Колян, подвигаясь на середину, — тоже на старости лет повоевать захотел?

— Я поболее тебя навоюю, — степенно ответствовал тот. — Что, разродились, наконец-то?

— Ну да, — подтвердил парень с переднего сиденья.

— Максим Палыч, это — Алексей. Он — наш четвертый боец, — отрекомендовал молодого человека Саша.

— Знакомец твой, что ли? — недоверчиво поинтересовался Маским Павлович.

— Да… — неопределенно, но скорее утвердительно буркнул он с заднего сиденья. — Главное: человек надежный. Я отвечаю.

— Ну, раз ты отвечаешь, нормально, — без тени иронии заключил Максим Павлович.

— Все, Петрович. Кого надо собрали, — как показалось водителю, облегченно сказал Саша. — Теперь дуй на Балашовку.

— А куда именно?

— Поедешь по Терешковой. Тормознешь возле поворота на Смоленскую…

23.08.2009. Россия, г. Анапа. ул. Астраханская. 00:55

— Поедешь по Астраханской. Повернешь на Новороссийской налево. Это два квартала. Там одностороннее движение. Потом прямо и прямо. Доедешь до Красноармейской — повернешь налево. Потом — все время прямо. На проспект выйдешь — спросишь там… Тебе подскажут…

— Ага… Спасибо, братуха…

Пьяная физиономия скрылась в салоне видавшей виды красной "шестерки".

Машина медленно двинулась с места, давая пройти многочисленным отдыхающим. Алкогольный "фан", исходящий из ее салона, еще несколько минут висел в воздухе, словно облачко выхлопных газов.

— Как за рулем едет? — искренне удивилась Ксюша, державшая Андрея под руку.

— До первого "мента", — резюмировал он. — Хотя, такие могут и без прав ездить. Очень даже легко…

Он стояли возле дома культуры "Родина", слушая двух парней, играющих на гитарах и поющих старые рокерские песни. В последние несколько лет уличные музыканты, шагающие в ногу с прогрессом, стали использовать какие-то колонки, неизвестно от какого питания работавшие (Андрей не интересовался). Такие новшества, безусловно, существенно улучшили качество исполнения и, как следствие, увеличили количество слушателей и, как следствие, доходы самих исполнителей. Вот и сейчас, несмотря на относительно поздний для курортного города в сезон час, количество слушателей приближалось, должно быть, к полусотне.

— Пойдем, я тебя на такси посажу, — сказал Андрей и потянул девушку за собой.

— Все-таки странно, — вслух рассуждала она, повинуясь сильному, — зачем ты на работе на ночь остаешься? Выходной ведь сегодня! А ты выглядишь так, как будто по тебе весь день танк ездил. Ты целый день в своем офисе! Подскочил, вот, на пять минут — и опять уйдешь…

— Можно подумать, я первый раз остаюсь, — хмыкнул парень. — Говорю же, по ночам мне хорошо думается… А мне работать надо.