Алексей Кудашин - Левый берег

Стал думать. И понял, причем достаточно быстро.

"Это для того, чтобы легче было людьми при необходимости жертвовать", — отчетливо произнес он себе тогда…

— Что "Кошак"? — не понял Лева.

— Мельниченко Владимир Михайлович, — терпеливо и рассудительно пробасил тот. — Восьмидесятого года рождения, уроженец Червоновской области, холостой. — Он остановился и еще раз обвел взглядом собеседников. — Кошак. Прозвище у меня такое. С детства.

— Кошак?! — изумился Денис. Лева хохотнул, Червонец весело лыбился. — Почему — "Кошак"?

— Ну, так получилось… — простодушно подав плечами, ответил оперативник. — Я как-то привык….

— Ну ладно, — командир сдерживал улыбку. — Кошак так Кошак. Желание клиента для нас — закон.

Только со временем все трое начали понимать, почему товарищ заработал такое странное прозвище. Все дело было в улыбке. Вернее, не совсем так. Володя внешностью напоминал кота и без всякой улыбки. Если присмотреться, конечно. Но только если присмотреться, и при этом знать, с кем сравнивать. Известно ведь, что многие люди похожи на животных, и ни для кого секретом это не является.

Денис, кажется, где-то читал или слышал о том, что на этот счет существуют даже теории о схожести черт характера человека с повадками зверя, на которого тот походил. Оспаривать сии научные концепции командир не стал бы за незнанием предмета спора. Но одно он мог утверждать определенно: характером и манерой поведения Кошак на кошака совсем не походил. Это однозначно. А если в чем то и походил, то не больше, чем на любое другое животное.

Но улыбка… Она не оставляла Володе никаких шансов. Парень улыбался широко и довольно, не показывая при этом зубы. В сочетании с темно-зелеными глазами и формой лица сходство с котом становилось таким поразительно-очевидным, что "погоняло" напрашивалось само собой.

— Червонец, Лева и Кошак, — задумчиво проговорил Денис, оглядывая свою команду.

— И д`Артаньян, — вставил Лева.

— Надо тебя, Владимир Михайлович Кошак, как-нибудь еще раз в шахматишки выиграть, — рассудительно вымолвил Денис, не обращая внимания на остроты Левы.

Володя, в свою очередь, не счел нужным реагировать на это замечание. Это особенно нравилось командиру в Кошаке. Отсутствие реакции на шутки и подколы далеко не всегда означает отсутствие у человека чувства юмора. То, что у Володи оно, это самое чувство, было, Денис знал точно. Еще по "Ферме". Но Кошак никогда не смеялся над теми остротами, которые казались ему неудачными. А это — признак сильной воли. Да-да, как это ни нелепо может показаться на первый взгляд. Это — признак того, что человек не боится иметь свое мнение, не боится его демонстрировать. Не нравится мне твоя шутка, вот и не смеюсь. Хочешь — обижайся, хочешь — нет. Дело твое. А я буду смеяться тогда, когда мне действительно смешно. Вот так то…

— Телефонами то обзавелись? — спросил командир. — Давайте номерами обменяемся…

Оперативники достали трубки. При этом у Червонца, естественно, как про себя отметил Денис, оказалась самая дорогая.

— Не бережешь ты гроши государевы, — укоризненно покачал он головой.

— Извини, мамочка… — прогнусавил Толик. — У тебя, вроде, тоже не дешевый.

Денис покачал головой в знак согласия. На самом деле, он понятия не имел, сколько стоила его трубка. По той простой причине, что ее не покупал. Но подозревал, что чрезвычайно дорого. И не потому, что была она красивая. А потому, что аппарат этот был ему вручен на "Ферме" для связи с Учителем. Никаких пояснений об особенностях его конструкции Шестнадцатому, естественно, никто не дал. Просто сказали: связь с "Центром" только по этому аппарату. И точка.

Надо думать, связано это было с защитой от прослушивания. Так предполагал Денис. Тут ведь дело было вовсе не в секретности. Командир уяснил себе эту особенность поведения "чекистов". Для того чтобы понять, что аппарат был защищен от "прослушки", много ума не требовалось. Но зачем об этом говорить, если можно просто сказать, что "для связи с центром"? Ну зачем тебе, спрашивается, знать, что это за трубка такая? Зачем тебе это знать, если вполне можно и не знать. Без вреда для дела. Не знать, и все. А предполагать ты можешь что угодно. Это, парень, твои проблемы. Но ведь тебе никто не говорил, что этот аппарат особенный. Не говорил? Ну вот видишь… А что ты сам себе напридумывал…

Не из вредности все это, а по привычке скорее. Десятилетиями выработанной привычке к всеобщей секретности, от которой трудно отказаться. А может, и не надо отказываться? Кто знает…

И еще, кстати, дали Денису стеклянную бутылку с прозрачной жидкостью и сказали, чтобы в случае опасности облил ей телефон. А еще лучше, налить ее в какую-нибудь посудину и кинуть туда аппарат. Но это, если конечно, время будет. Не таскать же эту бутылку вечно с собой, в самом деле…

Его подчиненные таких аппаратов, естественно, иметь не могли, потому как связь с Учителем осуществлялась исключительно через командира. И о том, что трубка Дениса была такая особенная, тоже не знали. А пояснять он не стал. Помнил этот самый принцип: "Если какую-то информацию можно не давать, то ее не надо давать".

— Как разместились-то? — осведомился Денис. — Ну тебя-то, красавец, я в "Европе" видел… — кинул он взгляд на Толика.

— Правда? — удивился тот. — А я тебя нет…

— Да я и без этого мог бы догадаться, где поселится такой "фраер", как ты, — съязвил командир. — Где же тебе жить, как не в самой лучшей гостинице Кировогорска.

— Врешь, начальник, — деловито парировал Червонец. — Лучшая гостиница в городе — "Каталония".

— Ну надо же, — удовлетворенно мурлыкнул Денис. — Мы уже за два дня освоились! Похвально.

— Погоди, то ли еще будет, — самонадеянно, но без агрессии, бросил Толик.

— Я — на квартире в Балашевке, — сказал Кошак. — Таксист посоветовал хату. Однокомнатная, в "жакте"…

— А я — в "Центр-Отеле", — Лева широко зевнул. — Нормально такое место.

— Ладно, мальчики, — Денис сделал паузу и, уставившись в землю, секунд десять обобщал полученную информацию, приводил ее в систему. — Мочим расход. Нюхайте город…

— Когда встретимся? — осведомился Червонец.

— Я позвоню, — Денис повернулся к парням боком. — И вот что еще… Помните: "светиться" пока нельзя. Ходите по улицам как невидимки. Никаких знакомых, никаких контактов. Только случайные люди. Не наследите. Не забывайте, мы еще не разработали легенды. Пока мы — призраки…

30.09.2008. 17:04

— Здравствуй, Учитель.

— Ну, здравствуй, Аякс. Как тебе твое новое имя?

— Шестнадцатый — мне больше шло.

— Ха-ха-ха! Но, согласись, "Аякс" — тоже неплохо.

— Не задумывался над этим.

— И правильно. Разве это главное. Ну что, рассказывай, как твои делишки, как освоился?