Габор Йожеф - Операция «Катамаран»

Имре оцепенел. Удар был неожиданным и коварным. С лица его исчезла улыбка, ноги и руки стали как деревянные. Бенкс между тем продолжал, и голос его звучал все жестче:

— Должен вас информировать: в редакции многих крупных европейских газет, не говоря уже об американских, весьма охотно примут от нас этот сенсационный материал. Вы только представьте себе заголовки: «Карьера бывшего офицера СС в народной Венгрии» или: «Как бывший эсэсовец превратился в директора института».

— О нас писали много всяких гадостей и раньше. — Имре попытался парировать выпад противника. — Очередная газетная «утка».

Бенкс не удостоил вниманием довод собеседника.

— На нашей планете функционирует множество всевозможных демократических, антифашистских и прочих так называемых прогрессивных организаций. Попробуйте подсчитать, сколько митингов и демонстраций протеста они проведут, какой шум поднимут! Подобная кампания нанесет серьезный ущерб международному престижу вашего государства. Думаю, и ваши социалистические друзья не останутся безучастными к делу директора Белы Имре, расстреливавшего коммунистов в годы войны.

— Если следовать вашей логике, — сказал Имре, усилием воли сдержав гнев, — то международному престижу моей страны будет полезнее, если я стану вашим шпионом!

— Нет, зачем же. Речь идет только о сотрудничестве. А что касается шпионажа, то на нем поймана с поличным ваша дочь. Этого вполне достаточно.

Второй удар попал в цель. Имре почувствовал, как у него защемило сердце. Вежливый тон его собеседника изменился. Теперь он диктовал отрывисто и беспощадно, словно забивая гвозди в стену. Бенкс снова стал Бенксом. Он встал и на этот раз сам подошел к секретеру у стены.

— Вот в этом футляре, — он показал Имре небольшую плоскую катушку, — лежали фотонегативы некоторых видов вооружения блока НАТО, наиболее секретных. А вот это, — Бенкс перелистал несколько страниц, скрепленных между собой, — официальный протокол соответствующих органов, призванных охранять эти секреты, о том, где и как эти фотографии были обнаружены.

— Какое отношение все это имеет ко мне? — Имре старался скрыть охватившее его волнение.

— Не к вам. К вашей дочери. Негативы были найдены в чемодане мужа Норы. И на них зафиксированы отпечатки ее пальцев. Преступление она совершила вдвоем с мужем. Прямые улики не оставляют сомнений. Равно как и тяжесть наказания по приговору суда. Если он состоится, конечно...

— Вы сошли с ума! — взорвался наконец Имре, но, поняв, что совершает ошибку, осадил себя сам и сел на место. — Вы были правы в отношении цены: вы много даете, но многое и требуете взамен! — Имре дал почувствовать собеседнику, что внутренне сломлен и готов начать переговоры. — Итак, вы предлагаете мне вернуть свободу моей дочери и моему зятю, сохранить престиж моего государства и незапятнанной мою честь! Что же вы требуете взамен?

На лице Каррини отразилось торжество победы. Жесткие складки в углах рта Форстера тоже разгладились.

— Вы передадите нам всю техническую документацию на разработки программы «Солнце». Каждую страницу заверите своей подписью, а также поставите дату того дня, когда вы вручите эти документы здесь моему представителю. Повторяю, не в Будапеште, а здесь, в Мюнхене.

— Хорошо, я согласен, — сказал Имре. — Но есть ли в этом смысл? Если наши методики будут использованы и пущены в дело здесь, на Западе, раньше, чем у нас, это невольно вызовет подозрение. Я буду, вероятно, отстранен и стану для вас бесполезен. — Имре нашел в себе силы для иронии. — Почему бы вам просто не купить лицензию? Это обошлось бы не так уж дорого!

— Документация нужна мне только как залог или, если хотите, как гарантия вашего с нами сотрудничества! — Бенкс сделал вид, что не заметил иронии. — В дальнейшем же вы будете получать только такие задания, которые не будут вас компрометировать.

— А взамен, значит, я получу свою дочь и зятя? — Имре понимающе кивнул.

— Больше, гораздо больше! Не будет следствия и судебного процесса, не будет кампании в прессе, не будет причин для взрыва возмущения демократической общественности. И плюс ко всему этому в солидном швейцарском банке будет открыт счет на ваше имя. После выполнения каждого нашего задания, в зависимости от его важности, на этот счет будет переводиться определенная сумма,

— Весьма признателен, вы меня успокоили.

Бенкс опять пропустил иронию мимо ушей.

— Мы будем наблюдать за вами. И прежде всего с целью вашей же безопасности. Вы не будете знать, кто ваш ангел-хранитель, но скоро убедитесь в том, что мы неусыпно заботимся о наших людях, гарантируя им безопасность.

— Когда я смогу говорить с моей дочерью?

— Сейчас же. Ваша встреча будет недолгой, ведь вам сегодня предстоят еще переговоры с фирмой «Штальблех». В Будапеште считают, что вы выехали в Мюнхен именно с этой целью, не правда ли?

Имре встал и направился к выходу. Бенкс сказал ему вслед:

— Документацию мы должны получить двадцать седьмого июня.

— Я не могу выезжать так часто, — задержавшись, возразил Имре.

— Сможете. Сегодняшние переговоры с фирмой, к сожалению, закончатся для вас безрезультатно. Поэтому вас известят по телексу о том, что руководство фирмы приняло ваши условия и имеет намерение встретиться с вами для подписания документов еще рез, уже двадцать седьмого.

Имре быстрым шагом вышел в парк. Каррини последовал за ним.

Бенкс обернулся к Форстеру:

— Вы не будете его ждать. Улетите первым же рейсом. В Будапеште передадите новое задание для пары «катамаран». Передача по обычным каналам. Главное — не упускать из вида Белу Имре.

— Я понял, шеф. Молодоженов вы отпустите?

— Пока подождем. Надо попробовать завербовать и их. Об этом Имре, разумеется, знать не должен.

Помолчав немного, Бенкс добавил:

— С сегодняшнего дня я ввожу в действие «шестого». Следуйте его указаниям. Если он захочет встретиться лично с вами или с «катамараном», поступите в его распоряжение. О дальнейших моих решениях вы будете извещены.

— Я понял, сэр.

— А теперь чего вы ждете, Форстер? Отправляйтесь, Я рассчитываю на вас.

В десять часов вечера в кабинете Роны горела лишь большая настольная лампа.

Ладани излагал свои соображения:

— Мы точно знаем теперь, что рация в «остине» Форстера настроена на прием одной волны. Понятно, что передатчик, с помощью которого прослушивались все разговоры Белы Имре, должен находиться либо в его квартире, либо в служебном кабинете, а возможно, и там и там. Когда передатчик начинает работать, владелец «остина» все слышит.

— Вы хотите заставить работать передатчик, не зная, где он? — удивился Рона.