Роберт Ладлэм - Мозаика Парсифаля

Совершенно неожиданно Хейвелок откинулся на спинку стула и весело рассмеялся. Причем совершенно искренне. Без всякого намека на враждебность, без малейшего вызова. Это сбило моряка с толку.

— Bene, — произнес Майкл, отделив от пачки еще две пятитысячные бумажки. — Я всего лишь хотел убедиться, как обстоят у вас дела с характером, приятель. Теперь вижу, что вы крепкий орешек. Отлично! Слабак не понимает того, что видит. Из страха или из жадности, когда перед ним куча денег, начинает что-то выдумывать. Хейвелок снова стиснул запястье моряка, заставив того открыть ладонь. Это был сильный, но дружелюбный захват. — Вот пятьдесят тысяч лир. — Майкл шлепнул бумажки в открытую ладонь. — У вас нет причин для ссоры. Так где же вы ее видели?

Столь резкие перемены настроения окончательно обескуражили матроса. Ему очень не хотелось отказываться от схватки, но комбинация и денег, дружелюбного смеха и захваченной руки вынудила его отступить.

— Вы собираетесь... пойти к моему капитану? — спросил он, отведя взгляд.

— С какой стати? Вы же сами мне только что сказали — наши дела его не касаются. Зачем втаскивать в них старика? Пусть он сам зарабатывает свои деньги. Итак, где вы ее видели?

— На улице.

— Блондинка, красивая... шляпа с большими полями! Где именно? С кем она была? Капитаном, помощником, каким-нибудь официальным лицом?

— Не у «Эльбы». У торговца, который отшвартован рядом.

— Там их всего два: «Кристобаль» и «Тереза». Так у какого из них? Моряк обвел глазами кафе. Его голова поникла, глаза не могли сфокусироваться на одной точке.

— Она разговаривала с двумя мужчинами... один из них a capitano.

— Какого судна?

— A destra, — прошептал моряк, вытирая губы тыльной стороной руки.

— Справа? — поспешно переспросил Майкл. — «Санта Тереза»?

Моряк потер подбородок и часто заморгал, он явно чего-то боялся Его взгляд неожиданно зафиксировался на каком-то объекте слева от стола. Он пожал плечами и отодвинул стул, комкая в ладони деньги.

— Не знаю. Ничего. Капитанская проститутка.

— Итальянский сухогруз? «Санта Тереза»? — не отставал Хейвелок.

Моряк поднялся. Его лицо приобрело белый цвет.

— Да... нет! Кажется, справа... а может, слева. — Теперь его взгляд был направлен в противоположный конец зала. Майкл незаметно покосился в ту же сторону. Три человека за столиком у стены внимательно наблюдали за матросом с «Эльбы».

— Il capitano. Un marinaio superiore! Il migliore! [12] — хрипло выкрикнул моряк. — Больше я ничего не знаю, синьор! — Он, пошатываясь, направился к дверям, проталкиваясь через толпу, сгрудившуюся у стойки бара.

— Вы вели опасную игру, — заметил хозяин «Тритона». — Все могло повернуться и по-другому.

— Когда имеешь дело с мулом — пьяным или трезвым, не важно, — ничто не действует лучше кнута и пряника, — сказал Хейвелок. Он все еще искоса поглядывал в сторону людей за столиком у стены, стараясь ни на секунду не терять их из вида.

— Все могло кончиться кровью и дыркой в вашем животе, и вам ничего не удалось бы узнать.

— Но я все же кое-что узнал.

— Прямо скажем, немного. Судно справа, слева. Так какое же из них?

— Сначала он сказал — справа.

— Это как смотреть. Со стороны пирса или в противоположном направлении.

— Очевидно, непосредственно с того места, которое он занимал. Значит, справа. «Санта Тереза». Итак, она должна взойти на борт итальянца. У меня достаточно времени для того, чтобы найти ее, прежде чем она получит сигнал идти на судно. Женщина наверняка находится где-то в доках, в пределах досягаемости.

— Я не уверен, — сказал владелец «Тритона», покачивая головой. — Наш мул заявил вполне определенно: капитан был «un marinaio superiore». «Il migliore». Что значит — самый лучший, великий моряк. Капитан же «Терезы» — усталый, битый жизнью торговец. Он никогда не ходит дальше Марселя.

— Что за люди расположились за столиком у стены? — спросил Майкл. Его голос был едва слышен за гвалтом зала. — Не поворачивайте голову, просто скосите глаза. Кто они?

— Я не знаю их имен.

— Так все же, кто они?

— Итальянцы, — произнес хозяин «Тритона» упавшим голосом.

— Итак, «Санта Тереза», — сказал Хейвелок, отсчитав несколько банкнот и спрятав пачку в карман. — Вы мне очень помогли, — продолжил он, — вот это — хозяину «Пингвина», а остальное — вам.

— Grazie.

— Prego.

— Я провожу вас до конца улицы, ведущей к порту. Мне все же не очень нравится ваша идея. Мы не знаем, говорила она с капитаном «Терезы» или с кем-то другим. Что-то здесь не сходится.

— Теория вероятности утверждает противное. Это — «Тереза». Пошли. Узкая улочка казалась очень тихой после громогласного рева кафе. Ничем не прикрытые электрические лампы над дверями домов слабо светились в ореоле тумана, а отполированные столетиями булыжники мостовой скрадывали звук шагов. Впереди, не очень далеко, в сиянии фонарей вдоль линии причалов бежало шоссе. Боковая улица, по которой они шли, из-за темноты казалась туннелем. Хейвелок напрягал слух и зрение, стараясь не пропустить таящейся в тени опасности.

— Тихо! — Прошептал итальянец. — Кто-то прячется в нише дверей слева. Вы вооружены?

— Нет. У меня просто не было времени...

— Тогда — быстро! — Владелец «Тритона» неожиданно бросился бежать. Он промчался мимо подъезда, из тени которого возникла фигура человека с вытянутыми вперед руками. Он явно пытался перехватить бегущего. Но в руках у него не было ни револьвера, ни ножа и вообще никакого оружия.

Хейвелок несколькими огромными скачками приблизился к противнику, но, чуть не дойдя до него, повернулся и нырнул в тень домов на противоположной стороне улицы. Человек бросился за ним. Майкл еще раз развернулся, и его правая нога врезалась в пах врага. Захватив лацканы пиджака противника и удерживая его в вертикальном положении, Хейвелок развернулся в третий раз и с силой воткнул лицо неизвестного в стену дома. Человек упал. Хейвелок нырнул следом, придавил левым коленом живот поверженного врага, а правой рукой, как клешней, вцепился в лицо, нажав пальцами на глаза.

— Deterse! Favor! Se Deus quizer! — прохрипел человек, схватившись за живот.

Майкл ничего не понял, кроме того, что говорил он по-португальски, это был человек из экипажа «Кристобаля». Майкл поднял его и прижал к едва освещенной стене, сразу узнав того самого матроса, который за столом в «Тритоне» произнес несколько слов по-английски.

— Если ты собирался совершить ограбление, приятель, то это была попытка с негодными средствами.

— Нет, синьор. Я хотел всего лишь поговорить, но без свидетелей. Вы мне заплатите, и я вам много расскажу. Только бы меня не увидели вместе с вами.

— Говори!

— Заплатите!

Хейвелок предплечьем придавил горло моряка, прижав его затылком к мостовой, запустил свободную руку в карман и извлек деньги. Упершись коленом в грудь матроса и освободив таким образом вторую руку, он вытянул из пачки две бумажки.