Станислав Гагарин - Три лица Януса

Стефенсон рассчитывал взорвать краны и другие портовые механизмы в Лулео и Окселелунде взрывчаткой, которую прислали в Швецию дипломатической почтой. Она хранилась в подвалах британского посольства, а также в студии одного шведского скульптора. Но и сам Стефенсон, и его технический, так сказать, эксперт Риксман действовали настолько бездарно и неосторожно, что вскоре об их будущей затее узнала едва ли не вся Швеция.

Перестало это быть секретом и для немцев. Их посол проинформировал о готовящейся акции правительство нейтральной Швеции. Стефенсона выслали из страны, а Риксмана посадили в тюрьму.

Усложнила действия английских агентов в Швеции и неприятная история с тремя эсминцами, которые в свое время, еще до войны, шведы заказали в Италии. Эсминцы сошли со стапелей, когда началась уже вторая мировая война… Надо было провести корабли через блокированный Ла-Манш и Северное море. Немцы против этого не возражали и даже предлагали нейтральным шведам свою помощь. Но англичане перехватили эсминцы, привели их в Шотландию, интернировали экипажи и относились к шведским морякам едва ли не как к военнопленным.

Это обстоятельство отнюдь не способствовало развитию проанглийских настроений в стране, а наоборот, усиливало благосклонное отношение к немцам, в итоге усложняло работу сотрудников СИС в Швеции.

— Мой скромный успех, дядя Иоганн, не только моя заслуга, — сказал Вернер. — Сама наша политика в этой нейтральной стране, умная и дальновидная, помогла мне в работе. Шведы хорошо понимают, что после операции «Упражнение Вебер» их родину ждала судьба Норвегии и Дании. И только вмешательство нашего правительства в 1940 году спасло Швецию от вторжения Гитлера.

— Ты прав, Вернер, — сказал профессор. — И для тебя я уполномочен передать личный привет Арвида Яновича, так сказать, неслужебного характера. Сейчас твой старик наш непосредственный и главный шеф…

— Какой он сейчас, отец? — задумчиво произнес Вернер. — Сколько лет мы не виделись с ним…

— Ну, если судить по его указаниям да разносам, Арвид Янович еще хоть куда! А ведь отца твоего дольше, чем ты, не видел. А когда-то вместе с ним воевали в дагестанских горах.

Гауптман грустно улыбнулся.

— Горы… Увижу ли я их когда-нибудь?

— Э, брось, дружок, ты что-то хандришь! Ведь недавно побывал в горах…

— Это Альпы, дядя Иоганн. А мои горы далеко отсюда…

— Ладно, перестань грустить. Мы еще вместе с тобой туда уедем, шашлыки будем жарить. И обязательно поедем в Араканское ущелье, поклониться могилам Ахмеда и Муслимат. Да! Есть приятная новость. В Латвии нашли Велту…

— Мама Велта! — воскликнул гауптман. — Говорите же, дядя Иоганн, что с ней?

— Не волнуйся, все в порядке. Велта, как ты знаешь, не сумела эвакуироваться, уж очень быстро они захватили Ригу. Но ей удалось скрыться, ее нашли подпольщики, потом Велта была в партизанском отряде, под другой фамилией, участвовала в боевых операциях. Сейчас ее вывезли в Москву самолетом. Индра около года находилась на передовой, в батальоне связи, была ранена, ее демобилизовали. Анита тоже хотела удрать на фронт: не пустили, мала еще. Так что все Вилксы теперь в сборе, один ты еще здесь…

— Не пришло время, дядя Иоганн, — сказал Вернер.

— Кстати, пользуюсь случаем сообщить тебе о новой акции, проведенной бывшими твоими людьми в Бразилии. Исчезла еще одна подводная лодка. Косвенно — твоя заслуга тоже, Вернер.

Гауптман улыбнулся.

— Это, конечно, Перес… Молодец! Его работа… Отличный он человек, этот мексиканец. Внешность — ну только детей пугать, а большой души человечище… В Испании воевал. Я ему жизнью обязан.

— Ловко они эти операции проводят, — сказал профессор. — Там ведь не один Перес, да, Вернер?

— Дядя Иоганн! Но ты ведь сам понимаешь…

Гауптман укоризненно посмотрел на старика.

— Молчу, молчу!

Профессор замахал руками.

— Стар становлюсь, Вернер. Разболтался, любопытствую… Ты прав, мой мальчик. Излишняя, не по делу информация мешает разведчику. А о Бразилии я начал говорить все же неспроста.

— Знаю, дядя Иоганн, вы никогда не говорите просто так…

— Вот послушай, Вернер. Сейчас нацисты хотят отказаться от доставки никеля через океан и наладили активную разработку никелевых руд на севере Финляндии, в Петсамо. Оттуда они доставляют никелевый концентрат в порт Турку. А от Турку рукой подать до Кенигсберга. Это ближайший от центров военной промышленности германский порт, к тому же отлично оборудованный. Транспорты с никелем идут в Кенигсберг, а затем по сухопутью никель поступает в центральные районы. Надо обрубить и этот путь. Командованию нужен график движения транспортов. Более того, если транспорт ускользнет от наших подводных лодок на Балтике, нужно предпринять другие меры. Только никель ни в коем случае не должен поступать в Германию.

— Понятно, дядя Иоганн.

— У нас в Кенигсберге есть наш человек. Псевдоним его — Слесарь. Я дам тебе к нему рекомендательное письмо. Будешь держать через него связь. Слесарь в курсе всех дел.

— У меня будет прямой выход в Центр? — спросил Вернер.

— Да. Через Слесаря. Твоя миссия в Кенигсберге основная. Все остальные люди, связанные со Слесарем, будут работать на тебя. Но ты будешь знать только Слесаря. Понимаешь?

— Конечно. Подробную ориентировку я получу от вас?

— И только от меня. Здесь, в Берлине, тебя никто больше не должен знать, никаких лишних встреч и знакомств до отъезда в Кенигсберг. Но это еще не все. Нам известно, что в управлении имперской безопасности подготовлен проект приказа о создании на германских территориях, которые будут заняты войсками Красной Армии, диверсионных подразделений. Заниматься этим будет гестапо и СД. Возможно, к организации таких групп привлекут армию. По крайней мере с технической стороны. Имей это в виду. Не исключено, что именно тебя подключат к этой деятельности.

— Когда вступит в действие этот приказ?

— Его прочитал Гиммлер и сделал ряд замечаний. Они учитываются сейчас в РСХА. Я думаю, что когда приказ вступит в силу, ты будешь уже в Восточной Пруссии. Это твое второе задание. И не знаю, какое из них важнее.

— Надеюсь не подвести, дядя Иоганн.

Вернер вдруг широко ухмыльнулся, пытался стереть улыбку с лица, но это ему не удалось, и гауптман рассмеялся.

Профессор Шванебек подозрительно посмотрел на него, нахмурился.

— Что с тобой, Вернер? Кажется, я говорю о серьезных вещах…

— Простите меня, дядя Иоганн. Опять вспомнил о табличке у вашей калитки. Лучшего прикрытия и придумать не могли… Ведь все клиенты ваши должны казаться возможным наблюдателям людьми подозрительными, пытающимися проскользнуть в этот дом незаметно. А уж их шефам давно известно, что профессор Шванебек пользует тех, кто приобрел сомнительную болезнь.