Станислав Гагарин - Три лица Януса

Оберштурмфюрер Гельмут фон Дитрих сумел добраться до Главного вокзала и теперь шел в Понарт пешком.

Вильгельм Хорст в это время руководил установкой секретной двери на объекте «К».

Эту задачу выполняла группа военнопленных. Всех их по окончании работы ждала немедленная ликвидация.

Август Гайлитис в это время мылся в бане, кряхтя от удовольствия, хлеща себя по бокам березовым веником.

Подпольщик Климов писал донесение в Центр.

Майор Баденхуб, у которого осталось только три танка, сидел в блиндаже и мрачно сопел над стаканом шнапса.

Актриса Ирма, подруга майора фон Шлидена, спала после двойной дозы веронала.

Генерал Отто фон Ляш сидел над картой оборонительных сооружений Кенигсберга и чиркал по ней синим карандашом.

Барон фон Гольбах хлебал из солдатского котелка русские щи.

Эрнст Вагнер, ломая карандаш, составлял новое воззвание к населению города.

Бакалейщик Вольфганг Фишер заправлял бензином свой «опель-кадет».

Сержант Изет Гаджиев строгал палочку трофейным тесаком.

Майор Вернер фон Шлиден находился в это время в районе морского порта. Что он там делал, установлено не было…

В дни Великой Отечественной войны были произнесены исторические слова:

«Гитлеры приходят и уходят, а народ немецкий остается…»

Что ж, это воистину так.

Пустеют арсеналы. — Ожидание. — «Руки вверх!» — Изумление перед смертью. — «Мне нужна ваша помощь, Мюллер». — Труп в развалинах. — Гибель Слесаря. — От Советского Информбюро. — Красноармеец Бордунов — Герой Советского Союза.

В последние дни у майора Вернера фон Шлидена, исполняющего обязанности начальника отдела вооружения Восточнопрусского военного округа, не было ни минуты свободного времени.

Его отдел занимался распределением оружия и боеприпасов, хранящихся на многочисленных складах и арсеналах Кенигсберга, между частями гарнизона и батальонами фольксштурма.

Командование распорядилось раздать все военные запасы, обеспечить форты двойным и тройным боекомплектом. «Пусть снаряды взрываются, а автоматы стреляют», — сказал генерал от инфантерии Отто фон Ляш.

Эта работа требовала большого напряжения. Немецкая аккуратность и педантичность заставляли работников отдела даже в такое, предштурмовое, время вести строжайший документальный учет распределяемого оружия и боеприпасов.

Майор мотался по городу, следя за тем, как опорожняются арсеналы, контролировал, где и какие части получают то, что было выделено им штабом.

Однажды, когда Янус был в арсенале неподалеку от форта «Король Фридрих-Вильгельм III», в Кведнау, комендант арсенала передал ему телефонную трубку.

— Да, это я, майор Вернер фон Шлиден, — сказал Вернер невидимому собеседнику.

Потом он плотно прижал трубку к уху, молча слушал, сказал «хорошо» и положил трубку на рычаг.

— Продолжайте без меня, обер-лейтенант, — сказал он коменданту и направился к выходу.

Курта Мюллера не было часа полтора. Йозеф Брандт беспокойно поглядывал на часы, ему было страшно оставаться одному в пустой квартире, он стал жалеть, что рассказал обо всем двоюродному брату, и снова беспокойно смотрел на часы.

Потом старик поднялся, помедлил с минуту, решительно шагнул к двери и спустился по лестнице вниз в свою квартиру.

Едва он успел раздеться, как дверь отворилась и вошел Курт Мюллер.

— Быстро, — сказал он, — собирайся, Йозеф. Зачем ты пришел сюда? Тебе надо уходить. Быстро уходить, понимаешь?

Брандт заметался по комнате, хватая вещи.

— Что ты делаешь? Старый черт! Брось все! Одевайся и пошли. Оставь свои тряпки здесь…

Брандт выпустил из рук костюм, который он уже вынул из шкафа, и, увлекаемый Куртом, вышел в прихожую, где висела его куртка.

Но уйти им не удалось.

Входная дверь распахнулась. В прихожую буквально вломился высокий офицер-эсэсовец, тот самый, что приезжал за Брандтом на черной машине.

Он выхватил пистолет.

— Руки вверх! Назад, в комнату!

Старики подняли руки.

— Повернуться! Марш!

Оберштурмфюрер Гельмут фон Дитрих стволом пистолета толкнул Мюллера в спину.

«Черт возьми, придется стрелять обоих», — подумал он, входя вслед за братьями в комнату.

— Не успели, — не опуская руки, шепнул Мюллер Йозефу Брандту. — Прощай, брат…

— Молчать! — рявкнул оберштурмфюрер.

Он поднял пистолет, намереваясь выстрелить Брандту в затылок, но услышал шаги в прихожей, прыгнул в сторону и встал так, чтобы держать под прицелом и дверь, и братьев.

В комнату быстро вошел человек в офицерской накидке. Увидев его, Гельмут изумленно поднял брови, рука с пистолетом опустилась вниз. Он открыл рот, но произнести не успел ни слова.

Оберштурмфюрер так и умер изумленным и с открытым ртом.

Стоявшие лицом к стене Курт Мюллер и Йозеф Брандт услыхали выстрелы и решили, что, наверное, уже умерли, но смерть почему-то не приходила.

Потом они услышали голос, другой голос:

— Надо его убрать. Помогите.

Они повернулись и увидели второго офицера, который засовывал пистолет в кобуру, и труп эсэсовца, который пришел в этот дом первым.

— Кто из вас Йозеф Брандт?

— Это я, — выступил вперед старый механик.

— Ваши документы.

Офицер взял в руки, посмотрел и засунул в карман.

— Выходите из дома и идите по направлению к соседней площади. Там будет ждать вас «опель-кадет». Подойдите к водителю машины и назовите свое имя. Он доставит вас в безопасное место. Поторопитесь.

Йозеф Брандт пожал руку Мюллеру, покосился на труп оберштурмфюрера и вышел.

— Вы Курт Мюллер? — спросил человек в офицерской накидке. — Останьтесь. Мне нужна ваша помощь.

Ночью Кенигсберг усиленно бомбила советская авиация.

Утром оберштурмбанфюреру Вильгельму Хорсту доложили, что в районе Понарта обнаружен труп оберштурмфюрера Гельмута фон Дитриха. Судя по всему, оберштурмфюрер погиб от разрыва бомбы.

Хорст выехал на место происшествия, по дороге бросил машину, в сопровождении автоматчиков добрался до места пешком по тому же маршруту, где накануне шел его помощник.

Труп Гельмута лежал там же, где его обнаружили. Хорст откинул покрывало, долго смотрел в почерневшее лицо оберштурмфюрера, отвернулся и принял от стоявшего рядом гауптмана пакет с бумагами покойного.

Среди документов оберштурмфюрера Вильгельм Хорст обнаружил удостоверение на имя рядового батальона фольксштурма Йозефа Брандта. Хорст внимательно посмотрел удостоверение, сунул обратно в пакет с документами и положил его в карман шинели.

— Он выполнил свой долг, этот доблестный воин фюрера, — громко сказал оберштурмбанфюрер и осторожно закрыл покрывалом черное лицо Гельмута фон Дитриха.