Чингиз Абдуллаев - Рождение Люцифера

Вейдеманис согласно кивнул головой.

– Ты знаешь, о чем я подумал? – неожиданно сказал Дронго. – Ведь они работали в «почтовом ящике» и разрабатывали системы БЖРК. Может быть, они тогда нарушили какие-то секреты, и из-за этого пострадал кто-то из тех, кто отвечал за сохранение секретности на заводе? Может, поэтому он придумал такую своеобразную месть против Охмановича? – Он тут же достал телефон и набрал рижский номер Петера Кродерса. – Добрый вечер, господин Кродерс. Кажется, мы находим все больше подтверждений вашей необычной теории заговора против вас и ваших товарищей. Охмановича явно подставили с документами и уволили, сына Максаревой тоже подставили, и нам удалось даже убедить в этом следователя…

– Слава богу! – вырвалось у Кродерса.

– И попытка вторичного захвата поликлиники у Старовских тоже вызывает много вопросов, – продолжал Дронго. – А самое главное – ваш бывший соперник Звирбулис подтвердил, что получил деньги, чтобы вы не смогли купить эту землю.

– Неужели он в этом признался? – поразился Кродерс. – Никогда в жизни не поверил бы. Хотя Гирт уже рассказал мне об этом, ведь вы звонили ему.

– Тем не менее это факт.

– Вы действительно смогли помочь несчастной Делии? Я имею в виду ее сына.

– Кажется, да. Во всяком случае, его бывший знакомый уже признался, что подставил Максарева, и следователь теперь будет заниматься этим лжесвидетелем.

– Кто он?

– Опустившийся тип, которого легко было купить и уговорить. Чтобы осуществить задуманное, он даже решил подставить свою сестру…

– И вы смогли узнать, кто именно ему заплатил? – взволнованно спросил Кродерс.

– Пока нет. Но во всех случаях действовал некто Моисеев. Нам удалось проверить номер телефона Бочкарева, который вы нам дали. Этот человек явно не имеет никакого отношения к вашим делам. Просто телефон был куплен по его исчезнувшему паспорту. И мы полагаем, что во всех случаях действовал именно Моисеев.

– Кто он такой?

– Пока мы этого не знаем.

– Все равно хорошо, – неожиданно произнес Кродерс, – даже если мы больше ничего не найдем. Если вы сумели помочь сыну Делии и вытащили его из этой ситуации, уже и тогда я сделал правильно, что попросил вас помочь нам. Вам что-нибудь нужно?

– Ничего. Я хотел поговорить с вами о тех самых комплексах. Может, вы тогда нарушили секретность и невольно кого-то подставили, а этот человек теперь решил вам таким страшным образом отомстить? Может, был какой-нибудь инцидент в вашем «почтовом ящике» с первым отделом или службой, отвечавшей за безопасность вашего предприятия?

– Ничего не было, – сразу заявил Кродерс. – Нас вместе с Борей Райхманом перевели в Санкт-Петербург, тогда он назывался Ленинградом, и там мы тоже работали в «почтовом ящике». Неужели вы думаете, что нам бы позволили туда перейти? Потом, не забывайте, что Охманович работал на предприятии почти до самого закрытия. И если бы к нам были какие-то претензии, он бы обязательно нам об этом рассказал. Но никто ничего не говорил.

– Понятно. Мы еще не смогли встретиться с господином Мухамеджановым, хотя уже несколько раз пытались с ним связаться. Разве вы его не предупреждали о нашем появлении?

– Предупреждал, конечно. Я всех предупредил. Но вы должны понять, в каком он сейчас состоянии. Это был его единственный сын. Он забросил все дела, почти не появляется на работе. Я серьезно опасаюсь, что он может наложить на себя руки. Поэтому он вам не отвечает. Я сегодня дозвонюсь до него и попрошу, чтобы он сам вам перезвонил.

– Мы будем ждать, – сказал Дронго. – До свидания. – Он положил трубку и взглянул на Вейдеманиса.

– Я все слышал, – сказал Эдгар. – Знаешь, я еще раз подумал об этом Охмановиче. Он ведь действительно пересидел там всех своих товарищей и ушел оттуда последним. Может, он знал какие-то тайны и опасался, что другие могут выдать их? Ведь он мог сам все подстроить.

– Интересное предложение, – кивнул Дронго, – продолжай.

– Он хорошо знает всех пятерых, неплохо разбирается в экономике, – продолжал Вейдеманис. – Именно он мог устроить через министерство неприятности и Райхману, и Мухамеджанову, вполне мог спровоцировать рейдерский захват поликлиники Старовских, отправить сына Максаревой в тюрьму и устроить автомобильную аварию на Минском шоссе.

– Но его самого тоже выгнали с работы, – напомнил Дронго.

– Ты же его видел. Он не очень унывает из-за этого, – быстро ответил Эдгар, – и, кажется, вполне доволен своей участью. Чтобы обеспечить себе абсолютное алиби, он даже выплатил Кокоревой от имени неизвестного лица большую сумму денег. Может, с помощью Моисеева, которого и нанял для осуществления этой сделки. И теперь он тоже в числе пострадавших. Такое возможно?

– Вполне, – согласился Дронго. – Очень оригинально, и в этом случае объясняет, откуда организатор всех этих пакостей так легко узнал их самые больные места. Все правильно, но какой мотив? Если с Кродерсом просто поступили нечестно, а у Старовских появились финансовые проблемы, то Делия Максарева едва не потеряла своего сына, которого вполне могли упечь в тюрьму на долгие годы. Я уже не говорю про убийство сына Фазиля Мухамеджанова. Следователь Тихомиров, о котором я тебе говорил, проверил по своим данным и убедился, что авария действительно произошла на Минском шоссе, и виноват был водитель грузовой машины, который тогда исчез. Его до сих пор не нашли… А это значит, что Охманович гениальный злодей и редкий мерзавец. Но опять не вижу мотива. Или он мстит им за то, что они успели разъехаться, а он остался один на этом «почтовом ящике»? Ты веришь в такую возможность?

– Не очень, – признался Вейдеманис, – но другого подозреваемого у нас пока нет. Пока мы не найдем этого Моисеева.

– Пусть Леонид Кружков утром поедет в Орехово Зуево и найдет людей, которые работали в этом «почтовом ящике», – предложил Дронго, – пусть походит и порасспрашивает.

– Сделаем.

– А ты постарайся найти хоть какие-нибудь подходы к господину Гибрадзе. Нам обязательно нужно с ним встретиться.

– У нас мало времени, – меланхолично заметил Эдгар.

– Поэтому сделай все что сможешь, – попросил Дронго. – А я завтра постараюсь навестить госпожу Кокореву и переговорить с ответственным чиновником Гурьяновым. Может, что-то смогу сделать. Не забудь, что ты должен был узнать про Кокореву и Гибрадзе более подробно. Это нам очень поможет в работе.

– Завтра с утра, – посмотрел на часы Вейдеманис, – сейчас уже никого не найдешь на работе. И такие дела невозможно сделать за один день. Ты сам должен понимать.

– Мы не можем ждать, – сказал Дронго. – Этот неизвестный нам Моисеев в любой момент готов придумать очередную пакость. Давай сделаем так. Завтра с утра я поеду в «Фемиду», поговорю с Гибрадзе.