Чингиз Абдуллаев - Семейные тайны

– Не нужно спорить, Берндт, – сказала потухшим голосом Мадлен.

Она протянула руку. Пальцы немного дрожали. Эксперт показал ей, куда нужно положить ладонь. Мадлен положила руку и отвернулась. Через несколько секунд эксперт тихо предложил ей убрать руку. Она убрала руку и, даже не глядя на него, отвернулась.

– Какой результат? – поинтересовался Нерлингер.

– Отрицательный, – сообщил эксперт.

– Вот видите, – удовлетворенно произнес Герман. – Вам обязательно нужно позориться? Неужели вы ничего не понимаете? Она в таком состоянии, а вы снимаете у нее отпечатки пальцев, подозревая Мадлен в убийстве своей собственной матери. По-моему, это очень жестоко и непрофессионально, герр инспектор.

– Продолжаем проверку, – потребовал Нерлингер.

– Может, хватит? – предложил уже сам Менцель, видя, как Сюзанна разглядывает узоры на скатерти. – По-моему, все ясно. Возможно, мы действительно ошиблись. Нужно будет еще раз все проверить.

– Остался еще один человек, – напомнил Нерлингер, показывая на Сюзанну.

– Не нужно, инспектор, – снова повторил следователь. – Вы же видите, в каком она состоянии. Я думаю, нужно будет все проверить еще раз у вас в управлении.

– Последний подозреваемый, – упрямо произнес Нерлингер. Он обладал бульдожьей хваткой полицейского.

– Какой неприятный тип, – сказала Эмма, переводившая их слова для Дронго. – Никак не хочет успокоиться.

– Если все результаты будут отрицательными, нужно будет проверить девочку, – неожиданно предложил Нерлингер.

– Нет, – возразил Менцель, – это не обязательно. Эксперты считают, что это были отпечатки взрослого человека, а никак не ребенка.

– Мы проверим и девочку, – повторил Нерлингер.

– А я не разрешу, – сказал Герман. – Даже если вы захотите меня арестовать за неподчинение полиции. Просто не разрешу пугать свою дочь.

– Проверьте отпечатки пальцев фрау Сюзанны Крегер, – предложил Нерлингер, обращаясь к своему эксперту.

Тот в знак согласия кивнул, уселся рядом с женщиной и протянул к ней машинку для определения отпечатков пальцев. Сюзанна, улыбаясь, взглянула на него. Эксперт взял ее руку и сам положил на специальную площадку для снятия отпечатков пальцев. Через пять секунд он убрал руку.

– А теперь вы пойдете проверять мою дочь? – насмешливо спросил Герман. – Здесь больше никого не осталось. Кого еще вы собираетесь проверить? Других людей в доме не было. Здесь только одна входная дверь, а вторая дверь уже давно заколочена. Еще с девяносто первого года.

– Мы должны были развеять все наши сомнения, – сказал Менцель. – Теперь мы знаем, что к бокалу погибшей прикасался кто-то неизвестный, которого вы не видели в гостиной.

– Привидение? – насмешливо спросил Герман. – В жизни так просто не бывает.

– Это были не ее отпечатки пальцев, – напомнил следователь. – Скажите, как бы вы поступили на нашем месте.

Герман хотел что-то сказать и даже открыл рот, но тут эксперт неожиданно произнес:

– Результат положительный. Абсолютная идентичность. На бокале были отпечатки пальцев фрау Сюзанны.

В наступившей тишине был слышен очень тихий смех Сюзанны. Все ошеломленно молчали, не зная, как именно реагировать на слова эксперта.

– Теперь все понятно, – сказал Менцель. – Уже не осталось никаких вопросов. Очевидно, Сюзанна отравила свою старшую сестру. Возможно, она просто перепутала и взяла другое лекарство, ей, видимо, показалось, что она должна помочь своей сестре. Подробностей мы, наверное, никогда не узнаем.

– Она не совсем дееспособна, – тихо напомнил Герман. – Даже если она действительно что-то положила в бокал своей сестры, то сделала это ненамеренно. Вы же видите, в каком она состоянии.

– Мы будем обязаны назначить специальную психиатрическую экспертизу с целью определения ее дееспособности, – объявил следователь.

– Неужели вы не понимаете, что она не могла намеренно убить мою мать? – спросил Герман. – Или это действительно так сложно понять?

– Ее отпечатки пальцев были найдены на бокале, – напомнил следователь.

– О чем они говорят? – спросил Дронго, обращаясь к Эмме. Она перевела ему их слова.

– Подождите, – сказал сыщик, – мне кажется, вы ошибаетесь. Переведите им, Эмма.

– Что он хочет сказать? – спросил Нерлингер.

Эмма перевела его вопрос.

– Скажите им, что я хочу напомнить один эпизод. Когда господин Пастушенко начал в первый раз обходить стол, чтобы налить всем белого вина, он остановился около фрау Сюзанны, и она захотела, чтобы ей налили этого вина. Но ее старшая сестра возразила. Вспомните, как это было. Сюзанна дотронулась до бокалов, и Марта отодвинула их в свою сторону. Возможно, именно тогда Сюзанна и оставила свои отпечатки пальцев на бокале своей старшей сестры.

Эмма перевела его слова для следователя и инспектора.

– Действительно, все так и было, – вспомнил Пастушенко. – Она точно трогала бокалы, и тогда Марта отодвинула их в свою сторону.

– Кто еще это видел? – спросил Менцель.

– Какая глупость! – громко сказала Мадлен.

– Что? – уточнил следователь.

– Я видела, – кивнула Мадлен, – как она трогала бокалы, а моя мать их отодвигала.

– И я, – добавила Анна.

Следователь посмотрел на Нерлингера. Их версия рассыпалась на глазах.

– Я тоже видела, – вспомнила Леся.

– Вы не совсем понимаете, что сейчас происходит, – сказал Нерлингер. – Мы проверили отпечатки пальцев всех присутствующих и пришли к выводу, что на бокале погибшей были отпечатки рук ее младшей сестры. Возможно, она случайно оставила их, когда бросила туда какое-то лекарство. Возможно, забыла про них. Но в любом случае у нас была конкретная версия происшедшего преступления. А теперь, когда герр Дронго вспомнил об этом невероятном эпизоде с бокалами, который вы все подтвердили, у нас опять нет никаких версий. И если исключить саму фрау Сюзанну, а также вашу дочь, герр Крегер, – обратился он к Герману, – то остаются только девять человек, присутствующих в этой гостиной, которые по-прежнему будут у нас под подозрением. И тогда мы должны начать проверку заново, так как можем гарантировать, что среди вас девятерых находится убийца фрау Марты.

Снова наступило долгое молчание.

– Значит, мы должны были сдать несчастную женщину, чтобы все остальные чувствовали себя спокойно? – первой возмутилась Эмма. – Никогда в жизни. Господин Дронго – профессиональный эксперт по вопросам преступности и знает, что именно говорит.

– Простите, – вмешался Нерлингер, – мы считали, что он ваш друг, и не спрашивали о его профессии. В каком ведомстве работает ваш знакомый?

Эмма перевела вопрос, и Дронго ответил:

– Я был экспертом специального комитета экспертов ООН и работал в качестве приглашенного аналитика с Интерполом. Вы можете сделать запрос в Лион, и там это подтвердят.