Николай Томан - Вынужденная посадка

А Гэмп, казалось, и не собирался давать объяснения своим поступкам.

— Я жду вашего ответа, сержант, — хрипло проговорил Крокер, чувствуя, как лоб его покрывается легкой испариной. — Вы ведь взяли на себя смелость ответить за Макреди.

— Да, я отвечу за него, — спокойно произнес Гэмп, — давайте только договоримся, капитан, не повышать голоса в разговоре со мной. Вам давно следовало бы догадаться, что я вовсе не сержант, а такой же офицер, как и вы. Даже постарше вас чином, — добавил он, улыбнувшись кончиками губ.

— Кто бы вы ни были по чину, — раздраженно заметил Крокер, — не забывайте однако ж, что начальник тут я и моими людьми я никому не позволю распоряжаться без моего разрешения. Что вы хотели сообщить мне о сержанте Макреди?

— Сержант Макреди выполнял мое поручение, капитан, — ответил Гэмп. — Я приношу свое извинение, что не сообщил вам раньше об этом.

— Какое именно поручение выполнял для вас мой сержант? — резко спросил Крокер. — Я должен знать, какого характера поручения выполняют мои подчиненные тайком от меня.

— Не будем горячиться, — примирительно произнес Гэмп. — И давайте пройдемся немного. К нашему разговору, кажется, прислушиваются ваши молодцы.

С этими словами он направился к опушке леса, не посмотрев даже, идет ли за ним капитан. Крокер постоял немного в нерешительности и неспеша пошел за ним следом. Гэмп замедлил шаг и, когда Крокер нагнал его, заговорил:

— Вам ведь хорошо известно, капитан, с какой целью я зачислен радистом в ваш экипаж. Могу вам признаться также, что задача моя не из легких.

— Хорошо представляю себе это, — хмуро отозвался Крокер.

— Должен же, в связи с этим, помогать мне кто-нибудь, чёрт побери?! — повысил голос Гэмп, поворачиваясь к Крокеру.

Капитан не ответил на его взгляд. Он шел, опустив голову, и старательно давил ногами пестрые полевые цветки.

— Мои балбесы — плохие помощники, — мрачно ответил он. — А этот болван Макреди может только погубить все дело. У вас ведь есть, наверное, большие деньги. Попробуйте подкупить кого-нибудь в том штабе, в который вам удалось проникнуть.

— Ну, знаете, капитан, — рассмеялся Гэмп, — я не из тех простачков, которые возлагают надежды на наши доллары. Я-то хорошо знаю, где ими можно пользоваться, а где нет. Стоило бы мне только попытаться подкупить самого последнего писаришку в русском штабе, как он тотчас же схватил бы меня за шиворот и отвел бы в свою контрразведку. Видели бы вы, как они все насторожились, когда я зашел к ним в штабную землянку! Попробуйте-ка раздобудьте в таких условиях необходимые сведения! — закончил Гэмп со вздохом.

— Хорошо же, видно, выполняем мы наши союзнические обязанности, — усмехнулся Крокер, — если русские так настораживаются при нашем появлении у них на переднем крае фронта.

— Есть, конечно, с чего быть настороженными, — согласился Гэмп, — но ведь задание нужно же выполнять как-то...

— Я плохой вам советчик в этом деле, — неохотно ответил Крокер. — Одно только мне совершенно ясно: тут нужно быть предельно осторожным. Один необдуманный шаг — и все полетит прахом. Как же можно в такой обстановке поручать что-нибудь Макреди? Действуйте уж вы лучше в одиночку. У вас все-таки большой опыт за плечами, так что, бог даст, сойдет все благополучно.

Выслушав майора Ратникова, подполковник Сергей Сергеевич Сидоров заметил:

— Боюсь, что Гэмп не пойдет на эту удочку с подброшенной бумажкой.

— Возможно, что и так, — согласился Ратников. — Во второй приход к нам он вел себя гораздо осторожнее. Может быть, и сообразил что-нибудь.

Помолчали. Сидоров достал папиросы, Ратников чиркнул спичкой. Посидели немного, глубоко натягиваясь дымом. Штабные офицеры разошлись по своим делам. В землянке, кроме майора и подполковника, никого не было. Громко тикали часы на столе начальника штаба, только надсадное кваканье минометов где-то на левом фланге фронта заглушало их иногда.

— Когда вы мне утром сказали, что этот Гэмп для немцев, видимо, старается, — первым нарушил молчание Ратников, — мне сначала показалось это невероятным. А потом подумал хорошенько, решил, что так, пожалуй, оно и есть. Побаиваются, значит, союзнички, что мы далеко уйдем? Американский сенатор Гарри Трумэн не случайно ведь заявил еще в самом начале войны, что если выигрывать будет Германия, следует помогать России, а если Россия возьмет перевес — помогать Германии.

Сергей Сергеевич Сидоров, прищурив голубые глаза, задумчиво смотрел на узкое окошко под потолком землянки. Косые лучи заходящего солнца покрывали пыльное стекло его оранжевыми бликами.

— Политическая обстановка в настоящий момент довольно сложная, — заметил подполковник. — Нацистские лидеры с момента злополучного визита Рудольфа Гесса 10 мая 1941 года в Шотландию все еще не теряют надежды на заключение сепаратного мира с англичанами и американцами. Сейчас вопрос этот волнует их больше, чем когда-нибудь.

— Ну, а как же союзнички наши на это реагируют?

Подполковник скомкал папиросу и бросил в пепельницу.

— Сторонников сепаратного мира с Германией среди них хватает, — ответил он, поправляя светлые, аккуратно подстриженные усики. — Осенью 1941 и 1943, без нашего ведома, в Португалии и Швейцарии они уже пытались сговориться с немецкими эмиссарами. А начальник американской разведывательной службы Аллен Даллес совсем недавно встречался в Швейцарии с князем Гогенлоэ. Князь этот, как известно, пользуется большим влиянием в Германии.

— Но не по собственной же инициативе этот Даллес действует? — спросил Ратников.

— Конечно, не только по собственной. В этом деловые круги Америки очень заинтересованы. Они до сих пор еще находятся в тайных картельных соглашениях с гитлеровской Германией и многими нитями связаны с немецкими стальными трестами и особенно с гигантским химическим концерном «И. Г. Фарбениндустри». Дело ведь дошло до того, что в 1942 году специальная комиссия по обследованию состояния национальной обороны Америки открыто вынуждена была обвинить одну из крупных сталелитейных компаний Америки и нефтяную компанию «Стандард ойл» в государственной измене.

— Если вспомнить, чему учили нас Маркс, Энгельс и Ленин, чему учит товарищ Сталин, — заметил Ратников, — то удивительного для нас тут ничего не должно быть.

— А мы и не удивляемся, — усмехнулся Сергей Сергеевич. — Мы только всегда имеем это в виду. Удивительно разве, например, то, что именно Аллен Даллес так хлопочет о сепаратном мире с Германией. Достаточно знать для этого, что Ален Даллес был в свое время директором и юрисконсультом англо-американо-немецкого банка Шредера «Лондон — Гамбург — Кельн». Банк этот, как известно, финансировал нацистскую партию с самого момента ее зарождения и помог ей притти к власти. Вот ведь почему Даллес так усердно выполняет волю реакционных кругов Америки. При этом, с одной стороны, он старается добиться наиболее выгодных условий сепаратного мира с Германией, а с другой стороны, всячески ослабить Советский Союз и задержать всеми правдами и неправдами наше продвижение на запад. Неудивительно после этого, что агентами Управления стратегических служб все чаще предпринимаются попытки открыть нацистам некоторые военные планы нашего командования.