Эдвард Айронс - Задание — Карачи

— Теперь, мистер Дарелл, вы вне опасности, — заговорил Хамад. — В нашем деле и беспорядок может пригодиться. Мы живем в смутное время, каждый боится соседа и ждет выстрела из-за угла. Поэтому, если есть возможность, нужно все использовать для своего спасения.

— Я понимаю, — ответил Сэм, — но все равно такие вещи мне не по душе. Уж слишком тяжело приходится невинным людям.

— Как хотите, но я свое дело сделал, и, по-моему, неплохо. О моей машине не беспокойтесь, оставьте ее, где хотите. Утром мои люди найдут ее. Я думаю, мы останемся друзьями, мистер Дарелл?

— Вы узнали что-нибудь о Бергмане и о его карте? Или о «Красном гобое»?

— Мистер Бергман вышел из Американского центра, сел в обычное такси и уехал в неизвестном направлении. Карту американцам он не оставлял. Потом его нашли у Ко Ли, вы сами видели, в каком состоянии. Это все, что я знаю.

— Спасибо, Хамад. Спасибо за все. Думаю, мы не раз еще увидимся.

Дарелл сидел за рулем маленькой машины Хамада. Алиса молчала, и Сэм почти физически ощущал тяжесть ее молчания.

— Мне очень жаль Бергмана, — тихо сказал он, — он был честным и смелым человеком.

— Мы с Руди звали его просто дядей, я любила его больше чем кого бы то ни было… Он умер так ужасно… У меня чувство, будто меня предали.

— Предали?

— Может быть, это не то слово…

Она придвинулась к нему, будто искала защиты, и его опять охватило какое-то особое чувство к ней. Они ехали к старому зданию Американского информационного центра. На Рэдженси-лайн в этот поздний час было тихо и пустынно.

На другом конце улицы Сэм заметил несколько полицейских машин. Он снизил скорость и подъехал прямо к ним. Тут же стояла машина «скорой помощи», а вокруг — небольшая толпа зевак. Все это происходило рядом с магазином музыкальных инструментов, который был окружен вооруженными полицейскими. В магазине были разбиты все витрины, за которыми остались лежать довольно дорогие антикварные инструменты персидской и китайской работы. Австрийца, владельца этого магазина, хорошо знали в городе.

Дарелл остановил машину и заговорил с молодым полицейским, который превосходно говорил по-английски.

— Да, сэр, его застрелили. Обычное ограбление, сэр. Сейф был взломан, деньги пропали. Хозяин уже умер.

— Спасибо.

Сэм поехал дальше, думая о том, есть ли какая-нибудь связь между этим ограблением и убийством Бергмана. Они произошли почти в одно и то же время. Все возможно.

Но пока он с сожалением констатировал, что карту упустил, и где она — неизвестно.

Дарелл рассказал полковнику Каубу обо всем, что с ними произошло. Полковник изменился в лице. От его мягкости не осталось и следа. На лице появилось решительное выражение, взгляд стал твердым. Он очень внимательно выслушал Сэма и немедленно начал кому-то звонить.

Весь дом был на ногах. Сара Стандиш спустилась вниз в шелковом китайском халатике, с растрепанными волосами, но даже в таком виде она держалась надменно и независимо. На вопрос Сэма, что они делали после бриджа, она холодно ответила:

— После бриджа мы с Рудольфом все время были вместе. Он никуда не отлучался. — Потом добавила: — Мистер Дарелл, вы, конечно, знаете, что мы собираемся пожениться, когда вернемся в Европу. Вы хотите расстроить наши планы своими подозрениями?

— У меня просто такой характер, мисс Стандиш. Вы не будете против, если я попрошу вашего разрешения произвести обыск, разумеется, в вашем присутствии?

— Я категорически возражаю!

— Боюсь, что мне придется настоять на своей просьбе.

— Я запрещаю вам это делать! Все присутствующие здесь — мои гости, и я не позволю их оскорблять.

— Вы делаете ошибку, мисс Стандиш.

— Я знаю, что делаю, — ее голос не допускал никаких возражений.

— Но мисс… — он не успел договорить.

Сара перебила его:

— Я часто слышу подобные слова от своих помощников. Они думают, что если я молода да к тому же еще и женщина, то не могу управлять собственной корпорацией. Они глубоко заблуждаются! И пожалуйста, кончим на этом.

— Но мы можем найти карту прямо сейчас!

— Не могу согласиться с вами, мистер Дарелл, — холодно проговорила Сара Стандиш и, повернувшись к Сэму спиной, пошла к себе в спальню, оставив его наедине со всеми доводами и доказательствами.

Ганс Стрэйчер стоял перед Алисой, как скала. По выражению ее глаз он старался понять, что с ней произошло. Взгляд, брошенный им на Дарелла, не предвещал Сэму ничего хорошего. Потеряв Алису и Сэма из виду, он пошел в бар, пропустил там несколько стаканчиков и теперь был немного пьян. А в таком состоянии он был очень опасен.

Когда все снова разошлись по своим комнатам, Дарелл позвонил Донегану в Карачи, хотя знал, что разбудит его. Но сонливость Донегана моментально испарилась, едва лишь он услышал о недавних событиях.

— У нас есть две специально оборудованные радиостанции, принадлежащие ЦЕНТРУ, — сказал Донеган, — но они находятся в Афганистане и заняты тем, что перехватывают сообщения советских радиостанций, расположенных в Казахстане и Киргизии.

— Сосредоточьте внимание на Сиикаи и Тибете — на китайцах. Посмотрим, может быть, удастся что-нибудь перехватить, — предложил Дарелл.

— Хорошо, — согласился Донеган. Он стал намного решительнее после того, как избавился от ответственности за Сару Стандиш.

— Я позвоню вам позднее, — закончил разговор Сэм.

Он пошел к себе наверх. Комнату уже успели убрать.

Сэм разделся и пошел под душ. Он пробыл в ванной минут пятнадцать. Вода была теплой — она поступала из баков на крыше и еще не успела остыть после жаркого дня.

После душа Сэм хорошенько вытерся полотенцем и побрился. На кровати лежал его бумажник с оставшимися тремя тысячами долларов. Он занялся револьвером, который периодически требовал тщательного осмотра. Дарелл вытер его, удалил влагу из механизма, аккуратно смазал маслом и вставил новую обойму. Потом положил револьвер вместе с бумажником под подушку, еще раз проверил двери и выключил свет.

Кто-то тихо постучался. Сэм открыл дверь. Это была Алиса. Она тоже переоделась и была в красном платье.

— Можно?

Он молча пропустил ее, она вошла и села на его кровать. Прохладный ветер ворвался в комнату через приоткрытое окно. Алиса выглядела совсем несчастной, ее бил озноб.

— Тебе надо немного выпить, — сказал Дарелл.

— Я уже выпила две рюмки — не помогает.

Сэм хотел включить свет, но Алиса остановила его:

— Не надо. Ганс наверняка следит за твоими окнами из сада.

— Почему?

— Он ревнует меня.

— Разве у него есть на это право?

— Ганс любит меня. Не шути с ним, Сэм. Мы встретились в Сорбонне, уже давно. Он понравился мне своей образованностью и интеллигентностью. Но он предпочел цивилизации жизнь в горах.