Олег Северюхин - Его звали просто Учитель

— Спасибо, господин, — поблагодарил я за разрешение присоединиться к каравану, — в свободное время я обязательно постараюсь подробно разъяснить строение языка фарси, с большим интересом тоже бы познакомился с китайскими письменами, которые известны во всем мире и не каждому человеку дано изучить этот язык.

Старший китаец удовлетворенно кивнул головой, сложил руки за спиной и пошел вперед. Караван двинулся за ним.

Определенно Аллах благоволит ко мне и помогает выполнить мое задание. Я могу думать только об Аллахе, потому что я дервиш и о другом думать не должен. Мне приходится не вспоминать о Настеньке, чтобы не заулыбаться в самый неподходящий момент, что не совсем прилично для правоверного мусульманина.

На кулинарной основе я нашел общий язык с моими попутчиками. Оказывается, что китайцы готовы бесконечно говорить о пище, о ее разновидностях, о вкусе блюд с теми или иными приправами, считая себя истинными гурманами и знатоками пищи. Мне пришлось преподать им несколько уроков восточной кулинарии для того, чтобы добиться уважения. Я приготовил всего лишь четыре блюда: два вида плова и два вида шашлыка и китайцы начали чувствовать прикосновение к центрально-азиатской культуре.

Китайцы очень внимательно смотрели и делали у себя пометки по технологии приготовления бухарского и ардебильского пловов. Плов он и есть плов и что в нем особенного? Эээ, пловов существует столько, сколько на свете есть поваров. Никто не готовит одинаковые пловы, хотя принцип их готовки один.

К примеру, бухарский плов. Главное. Рис должен быть замочен не менее чем за три часа до закладки в котел, и он должен быть промыт не менее, чем в трех водах. В наших условиях пришлось промывать в одной воде, постоянно помешивая рис. В котел кладется жирное баранье мясо и жарится в собственном жире. Как только вытопленный жир скопится на дне котла в достаточном количестве, начинает жариться репчатый лук. Затем, как только он начинает подрумяниваться, забрасывается нарезанная соломкой морковь. Когда все это жарево зарумянится, в котел наливается вода до половины объема и доводится до кипения. В кипящую воду кладутся соль и другие специи, особенно не жалея перца красного, барбариса, куркумы. Минут через десять после кипения мы закладываем рис в котел. Закрываем котел крышкой и ждем, пока вся жидкость уварится в рисе. Плов готов. Это бухарский плов. А можно сварить бухарский плов с фруктами. И тот, и другой — деликатесы.

Китайцы едят плов палочками. Это их дело. В Иране плов кушают ложкой. И иранский плов существенно отличается от бухарского. Бухарский плов нужно есть руками, чтобы было вкусно и чтобы руки были жирными. Их можно и облизать, если плова было недостаточно. Мне пришлось учиться этому искусству, чтобы быть похожим на тех людей, среди которых мне придется жить определенное время.

Раз я говорил о бухарском плове, то не могу не сказать несколько слов об ардебильском плове. Для настоящего ардебильского плова берется длиннозернистый рис, хорошо промывается и варится в воде. В котле жарится баранье мясо со специями. Плов может быть положен на общее блюдо или разложен на индивидуальные тарелки. И туда же положено мясо.

К плову можно подавать кебаб. В переводе с фарси — кебаб это и есть шашлык. Шашлык может жариться из кусков мяса либо в виде колбаски из рубленого мяса со специями.

Для настоящего ардебильского плова нужны большие печеные помидоры, сладкий репчатый лук, маленький горький стручковый перец и гранатовая приправа. И плов нужно есть двумя ложками, разминая печеный помидор и смачивая им вареный рис.

Очень красиво выглядит горка риса, если сверху положен ярко-желтый, сваренный в шафране рис. Про шашлык я уже не буду рассказывать, а то вам ночью приснится палочка шипяшего ароматного бараньего шашлыка, и вы дальше уже не будете спать, занимаясь поиском чего-нибудь съестного в четыре часа утра.

Как правило, те люди, которым снятся сладкие сны, имеют внушительные животики и лоснящиеся щеки. Зато те, кому ночью снятся гурии, всегда подтянутые и при виде женщины встают в стойку готовности.

Кулинария, конечно, хороший способ установления дипломатических контактов, но на третий день пути на нас напала банда басмачей. Их было около десятка человек. Нас шесть человек. Три дипломата, три монаха.

Неизвестно, как бы все развивалось, если бы басмачи не напали на нас с обнаженным оружием и с гиканьем. Курбаши был человек опытный, и поэтому банда подъехала к нам вроде бы с мирными намерениями. Я шепнул старшему, что дело очень плохо. Такое «бархатное» проникновение банды в наши ряды обезоруживает нас, и мы становимся совершенно беззащитными.

— Что делать? — спросил он.

— Я попробую поговорить, — предложил я.

— Уважаемый Гурбан-бек, — начал я, краем уха услышав имя курбаши. — Я сопровождаю посланцев китайского императора, который имеет намерение установить отношения дружбы со всеми ханами степей. Все, кто подпишут мирный договор с китайским императором, будут находиться под его защитой и пользоваться его милостями. Люди же, проявившие неуважение к его послам, становятся его врагами и подлежат пыткам, которые во сто раз страшнее смерти.

Если басмачи не напали сразу, то они чего-то боятся или имеют от кого-то поручение выяснить, кто эти чужестранцы, что им здесь надо и по обстановке то ли убить их, то ли отпустить восвояси. Сейчас главное — не проиграть в споре, кто из наших главарей круче и сильнее.

— Что там китайский император, — ввязался в спор Гурбан-бек, — наш достопочтимый Аубакир-хан, да продлит Аллах его дни, самый известный и самый справедливый хан этих степей, и никакой император ему не указ. Так что вы никто для него.

— Это говорит не хан, а его слуга, — ответил я. — Откуда слуге знать, что думает его господин? Может быть, досточтимый Аубакир-хан думает подписать договор с китайским императором, чтобы тот помог ему защититься от урусского царя, а ты, Гурбан-бек, помешал ему. Что с тобой сделает Аубакир-хан? Я даже представить не могу, зато я знаю, что с тобой сделает китайский император. Он наденет тебе деревянную колодку на шею и поставит на стопку кирпичей. Колодку закрепит шестами, чтобы она не двигалась. Каждый день у тебя из-под ног будут вынимать один кирпич, и ты будешь вытягиваться, чтобы достать ногами до следующего кирпича. А на следующий день вынут еще один кирпич, и ты снова будешь…

— Достаточно, — крикнул Гурбан-бек, — уезжайте с земли Аубакир-хана. Если вы еще раз появитесь здесь, то я не посмотрю на то, что ты будешь рассказывать мне, грязный дервиш. Я распорю вам животы и оставлю помирать в степи на радость гиенам и шакалам.