Андрей Горняк - Битая ставка

Несколько минут Шубин думал, потом спросил:

— А скажите, мне будет позволено встретиться с матерью? Даже если меня присудят к расстрелу?

— Это мы вам можем обещать, но сейчас все зависит от вас, вашего поведения и честного признания.

— Ладно, я вам открою... свое задание...— Шубин мучительно потирал лоб, напрягая мысль.— Вот вы сказали, това... гражданин старший лейтенант, что каждый час работает против меня.

— Ну сказал.

— Ведь каждый час... сколько сейчас времени?

— Без четверти двадцать два.

— Так вот, каждый час, даже каждая минута сейчас работает не против меня, а против вас.

— Объясните.

— Объясняю. Через два часа пятнадцать минут взлетит в воздух самый большой мост через реку! Дайте мне карту этого района.

Карнов достал чистый лист карты и разложил его на столе. Шубин подошел и, посмотрев на карту, довольно уверенно ткнул пальцем в мост восточнее города Н. Через него проходила железнодорожная линия.

— Это точно?

— Да. Торопитесь. У вас мало времени. Я прошу записать это мне авансом.

— Хорошо, проверим. Пока на этом разговор закончим.

«Что это?— размышлял Карнов, когда арестованного увели.— Намерение затянуть время? А если действительно правда? Ведь этот мост — основная переправа на важной фронтовой магистрали. Надо немедленно доложить командованию и проверить».

В двадцать три десять мост был блокирован ротой разведбатальона. Саперы и разведчики прощупывали каждый кустик, каждый бугорок в окрестности. Осмотрели и прослушали через миноискатель все опоры, прикрыли подступы к ним в верхнем течении реки, чтобы не допускать взрыва моста миной-самосплавом.

В это время Шубин под усиленной охраной находился в полукилометре от реки, в отдельной хате.

— Товарищ старший лейтенант,— обратился к Карнову капитан-сапер.— Ничего не обнаружено. Давайте вашего задержанного, пусть покажет. Возможно, какая-то особо хитрая маскировка заряда?

Через двадцать минут в сопровождении младшего лейтенанта Егоренкова и двух красноармейцев к мосту подвели Шубина.

— Ну, господин «моряк»,— обратился к нему сапер,— показывай, где и чем твои дружки собрались взрывать мост?

— Это в центре моста, над средним пролетом.

— Ведите, пусть покажет. Да не подводите близко к заряду, если найдете его, чтобы он сам не взорвал его. Черт его знает, что у него на уме!

— Мне еще жить не надоело,— буркнул Шубин.

Группа прошла почти к середине моста.

— Так где же заряд?— спросил капитан.

Шубин остановился, осмотрелся по сторонам, делая вид, что ориентируется в темноте, затем сделал шаг в сторону, присел и стал присматриваться. Державшие его за руки два красноармейца тоже присели и на мгновение выпустили руки Нилина. А он, резко оттолкнувшись, вдруг перемахнул через перила. Мгновение спустя где-то внизу, в темноте, раздался всплеск. Тут же по воде ударили автоматные очереди. С берегов засветились фары заранее выставленных по обеим сторонам реки автомобилей.

— Вон он!— раздались голоса.— Не выпускай из вида!

— Не стрелять!— крикнул Карнов.— Взять живым!

— Товарищ капитан!— обратился он к саперу.— Прикажите вашим лодочникам выйти ему навстречу и выловить его, не допустить выхода на берег!

— Комаров! Светите ракетами непрерывно!— скомандовал капитан.— Лодкам вперед! Поднять на борт арестованного!

Спустя минут десять-пятнадцать все стихло. Карнов подошел по берегу к маячившей в темноте группе людей. Кто-то неистово ругался. На земле сидел связанным мокрый Нилин.

— Товарищ старший лейтенант! Задержали,,.

— В машину его!

«Вот так «зеленый»,— покачал головой Карнов,— чуть было не ушел. Теперь стыда не оберешься. А если бы утонул? Не очень приятно было бы объясняться с майором Васиным».

Поднявшись на мост, Карнов посоветовал капитану из саперного батальона:

— Вы все же хорошо охраняйте этот мост. Возможно, с рассветом или даже ночью налетят фрицы, и их ракетчики могут навести самолеты на него. Неплохо бы еще раз тщательно проверить берега у моста хотя бы по километру вверх и вниз по течению. Вдруг действительно засели где-нибудь фрицевские ракетчики.

Утром от майора Васина поступило распоряжение о доставке Шубина под усиленным конвоем в его распоряжение.

Альфред Готт вызвал Вильке на семнадцать тридцать.

— Надо вас послушать,— сказал он по телефону.— Руководство требует доложить результаты практических дел. Прошу подготовить все материалы по районам действий, особенно по территории прибрежного края. Меня интересует степень готовности наших сил на той стороне.

Положив трубку, Вильке открыл сейф, извлек карту с нанесенными на нее агентурными точками и стал готовиться к докладу.

Что удалось сделать с помощью этих русских пленных? Кажется, не так много, чтобы быть вполне довольным, но доложить есть о чем. Прежде всего Посол предан и пока вне подозрений. Это, как было обусловлено, подтвердил и агент «140-й», Старшина. Врос он в русскую среду хорошо. Формирует группы в нескольких районах. Основные объекты противника на интересующих нас направлениях выявлены. Сейчас эти объекты мы не трогаем, пусть русские накапливают там свои средства, а когда понадобится, мы их одним налетом парализуем.

Теперь — 3юйд-113. Привязан он отлично. На измену не пойдет. Когда мы пойдем дальше, лучшего резидента в нашем тылу, чем он, не придумаешь. Господин Витвицкий его прикроет и даст связь.

И наконец, Дупель. Опыт еще довоенных лет, знание русских условий превосходное, пунктуален, смел. В преданности его убедился лично еще на Урале, в довоенные годы.

Русские накапливают артиллерию, подвозят к побережью горючее, изредка проходят эшелоны с танками. Пехота подвозится, но не всегда даже вооружена. Активно привлекается население к фортификационным работам, видимо, русские укрепляют оборонительные рубежи. На первой линии по-прежнему пехота и морские батальоны, а в прибрежных водах корабли.

«Будут ли наступать русские и где?— продолжал размышлять Вильке.— Этот вопрос для Готта главный. Что и где сосредоточено у них для этого?» Вот на эти вопросы утвердительных ответов у него не было.

Возвратился он от Готта довольный. Доклад одобрен. Надо предупредить Посла: террористическими актами пока не увлекаться. Ликвидация советской разведкой группы Марущака — невелика потеря. Этот старик слишком долго колебался, проявлял самостоятельность, а работал плохо. Сжег автомобиль русских, добыл ящик гранат — и сам погорел. Надо рекомендовать Послу исподволь, умно привлекать для своей работы скрывающихся там дезертиров, не раскрывая перед ними своих истинных намерений. Среди них есть и фанатики, хотя они и уклоняются от фронта. Но вообще-то из этого контингента иногда получаются подходящие кадры для формирования впоследствии полиции и выполнения другой черновой работы наших оккупационных властей. С русскими в оккупированных районах лучше расправляться руками их же соотечественников...