Георгий Ланин - Красная маска

Смирнов сразу же принялся за поиски. Широким ремнем он привязал себя к скобам, как это делают электромонтеры, работая на телеграфных столбах, в левой руке его появился второй фонарь. В сильном пучке этого света Смирнов искал шнурок или нить, на которой мог висеть предмет, важный для «Красной маски». Начальник технического отдела БОРа Опарин полагал, что к железным скобам или к гвоздю в стенке мог быть привязан яд, оружие, секретные записи или взрывчатые вещества.

Забыв об опасности и не зная, что «Красной маске» известен каждый шаг посторонних людей в НИАЛе, лейтенант осматривал каждый сантиметр бетонных стен, каждый миллиметр металлических скоб. Но ни шнура, ни нити не было видно. Сняв рукавицу и проверив стены голой рукой, контрразведчик достал из кармана небольшое шило, с крючком вместо острия, и стал царапать им поперек стенок. Но и острый крючок не зацепил потайной нити. Таким же образом Смирнов проверил и трубу, окрашенную в черный цвет и еще пахнувшую креозотом.

Стояла прежняя обманчивая тишина. Только два овала яркого света, — один большой и желтый, другой — белый и чуть поменьше, — то мчались по стенам колодца, то вдруг застывали, когда лейтенант рассматривал какой-нибудь участок стены.

Смирнов спустился еще на несколько скоб. Холод железа чувствовался даже сквозь рукавицы. Он вновь проверил стены — сначала рукой, затем глазом и шилом. Но и здесь все было пусто. Только где-то внизу чавкала пузырящаяся вода, да падали за воротник холодные капли.

Смирнов спускался все ниже. Осязаемо-липкий, тяжелый воздух неприятно щекотал горло, явственно слышалось бульканье воды, будто кто-то дышал и сердито фыркал внизу.

Прошло полчаса. Едкий сырой воздух давил грудь лейтенанта, правая половина головы ныла. Теперь в свете фонаря Смирнов отчетливо видел зеркало воды, черное и блестящее. Время от времени на его поверхности появлялись пузырьки газа. И каждый раз, встревоженный неожиданными звуками, Смирнов настороженно всматривался вниз — нет ли там спрятавшегося в скафандре врага?! Но ни разу он не взглянул вверх, где с легкостью акробата и без единого шороха спускался Бэл. Радиосигнал сообщил ему, что в насосной чужой и, опасаясь за свой тайный склад, полковник Бэл кинулся в цокольный этаж. Войдя в колодезную, он той же тканью прикрыл крышку и неслышно пробрался внутрь.

Шеф «Группы-8» хорошо видел человека внизу, слышал его учащенное дыхание, видел, как он царапает стены металлическим предметом, и это вызвало особую тревогу Бэла. Он злобно сдавил ржавые скобы, и несколько чешуек металла упало на Смирнова. Посвети сейчас лейтенант вверх, и кравшийся человек был бы замечен. Но лейтенант продолжал царапать стенку, превозмогая давящую боль в висках. И тут острие крючка зацепило за прозрачную и тонкую, как волосок, нить. Лейтенант потянул за нее и почувствовал сопротивление подвешенного к нити предмета. Он навел свет вниз и одновременно дернул за нить — воду прорезали светлые, шелестящие полосы. Контрразведчик понял, что тяжесть, висевшая на прозрачной нитке, уходила в воду.

Бэл уже находился в нескольких метрах от Смирнова. Он видел крючок в его руке, различал цвет волос чекиста и план расправы с человеком, раскрывшим тайну «Красной маски», был готов. «Кровавый пес» замер, лишь выжидая, когда лейтенант отстегнет державший его ремень.

Не подозревая нависшей над ним угрозы, Смирнов снял ремень со скобы и, набрав полную грудь воздуха, спустился еще на одну скобу. Бэл застыл, как ягуар, стерегший чуткую птицу и, целясь в голову своей жертвы, резким движением бросился вниз.

Сильный удар каблуков «Кровавого пса» сломал лейтенанту ключицу и сбросил его вниз; фонарь выпал из его рук, и контрразведчик рухнул в ледяную воду. Быстрыми движениями гигантского паука Бэл успел схватиться за трубу и перебрался на скобы. Еще не замер всплеск от упавшего в воду тела Смирнова, как «Кровавый пес» был у самой воды и, включив мощный фонарь, ждал, не покажется ли над поверхностью голова человека.

Тысячи колющих игл охватили Смирнова в воде, обожгли его голову и вместе с тем вернули сознание. Захлебываясь и ища опоры уцелевшей рукой, Смирнов на короткий миг выбрался из воды и успел глотнуть воздух, но новый удар тяжелым каблуком выбил из его глаз снопы огненных искр. Контрразведчик погрузился в воду. На поверхности колодца пошли пузыри, сначала крупные, затем все мельче и мельче… Вот показалась рука со скрюченными пальцами, всплыло темя Смирнова, но новый, еще более сильный удар погрузил лейтенанта на дно.

Спустившись на последнюю скобу, Бэл пристально смотрел на расплывчатое пятно света, все еще горевшего в воде. Шипя и лопаясь, из колодца шли пузырьки газа. Свет стал меркнуть, задрожал и потух. Из воды поднялось несколько пузырей. Они подержались на воде, лопнули, и ничто больше не напоминало, что еще минуту назад здесь боролся лейтенант Смирнов.

«Кровавый пес» не доверял даже мертвым врагам. С трудом дыша, со свистом втягивая сырой воздух, он подозрительно всматривался в воду, готовя Смирнову новый удар и уже не железной подковой ботинка, а оружием, лежавшим в его кармане.

Прошло три минуты… Пять… Бэл с прежним недоверием смотрел на пузырьки газа, шедшие из воды. И лишь через десять минут он оставил свое место. При подъеме «Кровавый пес» несколько раз останавливал движение, зажигал фонарь и подозрительно глядел на блестевшее внизу шестиугольное зеркало. Но колодец молчал. Лишь влажно шуршало под ногами Бэла ржавчина скоб, да печально падали неутомимые капли.

Через полчаса после того, как Бэл, переодевшись на складе, оставил подвал, на помощь Воронову и Смирнову спешили два человека в робах. В это же время встревоженный Воронов стоял у открытого колодца и разговаривал с Лисицыным. Потеряв Смирнова, они обошли весь подвал, служебный двор, сад, но так и не нашли лейтенанта. И тогда капитан по рации доложил Язину обстановку.

Вскоре Дедов и Сергеев, переодетые рабочими, стояли у колодца и вели между собой разговор:

— Видно, Степан в воду упал, — говорил Дедов, держа в руках водопроводные инструменты и показывая на зияющее отверстие колодца.

— Не иначе, — с деланной флегматичностью отвечал Сергеев, хотя все внутри него сгорало от нетерпения.

Сергеев надел брезентовые рукавицы, зажег электрический фонарь на шее и полез вниз.

— Воздух порченный! — крикнул ему вслед Дедов, — Поберегись!

Капитан ничего не ответил. Он быстро спускался все ниже, и лишь изредка смотрел на бесконечное число скоб, уходивших вниз.