Юрий Горюнов - Миссия «К»

— Завели дело?

Я видел, что он знает не от администратора и знает в деталях.

— За что? — удивился я. — У меня ничего нет. Они разобрали фотоаппараты, искали все внутри. Откуда у меня подслушивающая аппаратура? Тогда я должен быть шпионом, а это по вашему ведомству. Я им быть не хочу. Да и что меня может интересовать в его разговорах? Надо иметь цель, интерес, а у меня цель проста — бизнес. — Помолчав, я добавил: — К тому же применяли физические меры.

— Вас били!?

— Пытались.

— Как это?

— Я цел и не вредим. Когда бьют, то остаются синяки, а они умеют это делать, не оставляя следов. Последствий нет, поэтому и сказал «пытались», так для острастки.

Я не собирался говорить ему, что бок у меня побаливает при резких движениях. Я сумел вовремя расслабиться и смягчить удары.

— Вы теперь не захотите с ним встречаться. Уедете?

— Уеду, но встречусь обязательно. Мне хочется прояснить ситуацию.

— А если он откажется?

— Не думаю.

Не говорить же мне причину, что они «коллеги» и Омар не откажется, так как должен получить от меня вопросы Марка и игру в шантаж. Разговаривая, я не заметил даже тени, что он озабочен, а он наверняка задумался, что и его разговор мог быть записан. Это уже интересно. Если он работал на себя, то испуг должен быть. Я еще не знал, надо ли сообщить Александру о Марке, чтобы проверить реакцию, но как это сделать, не подставляя себя. Возникнет вопрос — откуда я это знаю. Если Марк спокоен, значит, его руководство в курсе и аналитики уже работают над создавшейся ситуацией. Если все действительно так, как я думал, значит, наличие микрофона сбило их планы. Теперь они ищут, кому это выгодно. Работайте у вас большая служба. Вот так один маленький эпизод позволяет застопорить движение операции. Я был доволен произведенным действием, несмотря на побои.

— Тогда наша договоренность остается в силе? — спросил меня Марк, держа папку в руке.

Официант уже давно принес ему кофе, но он к нему так и не прикоснулся.

— Остается. Пейте кофе, остынет.

— Да, я и забыл, — Марк положил папку на рядом стоящий стул и сделал глоток. — Я получил то, что вы просили.

— Оперативно, — довольно заметил я, — а говорили, не уверены. Я так думаю, что у спецслужб есть досье на всех нужных людей, так, на всякий случай, вдруг пригодиться.

— Вот и пригодилось, — засмеялся Марк.

— Как понимаю, вы все принесли.

— Да и вопросы тоже.

— Давайте посмотрим.

— Что здесь?

— Нет, за углом. Вы папку для чего принесли? Для конспирации? Положили туда чистую бумагу? Если так, то давайте ее заполним.

— Чем? — не понял он.

— Мыслями. Бумага не должна быть пустой, это не голова.

— А голова, значит, может быть пустой?

— Может, — авторитетно заявил я, — это видно, когда поступки человека не поддаются объяснению.

— Значит, действовал по интуиции.

— Вы же профессионал! Интуиция — это противоположность разуму, когда он отсутствует.

— Противоположность разуму — глупость, — возразил он.

— Это одно и тоже, только звучит приятнее. Давайте ваши бумаги.

Хотя мне ли этого было не знать. В моей работе понятия интуиция и инстинкт играли свою роль, но я считал их проявление отголоском прошлого опыта, который имел.

— С них нельзя желать копии! — заявил Марк.

Конечно, нельзя, — подумал я, — сам сделаешь, но вслух произнес: — Это я как раз понимаю, разум не отбили.

Марк расстегнул папку и, достав два листочка, протянул мне: — Это вопросы. Вы сумеете передать?

— Теперь сумею, — еще бы не суметь, Омар уже знает о них, да и обязан он мне своими действиями. Хотя какие в этой игре могут быть обязательства. Я пробежал глазами вопросы, удовлетворенно кивнул головой и отложил в сторону.

— Давайте дальше.

— Только смотреть!

— Буду надеяться на свою память, но вот номера счетов спишу. Эти цифры не запомнить, а сами по себе они ни о чем не говорят.

Марк достал еще два листочка: на одном в хронологическом порядке были указаны даты, имена, темы, на другом счета.

— Интересная информация.

— Это не информация — бомба.

— Да бросьте вы! Кого ей пугать, так небольшой выхлоп. Маленькая страна с амбициями гиганта. Информация больше опасна для тех, с кем он встречался и то отговорятся, — пытался я его убедить в том, во что сам не верил. Скорее даже склонялся к тому, что все санкционировано и эти бумажки лишь повод, чтобы отвести меня в другую сторону. Омар не был глупцом. Если МИ-6 имеет эти данные, то значит, они им доступны. А как они их получили? Марк внимательно посмотрел на меня.

— Это верно, хотя для него она имеет значение. Стоит засветить эту информацию, как от него отвернуться, — согласился он.

— Временно, — заметил я, — история развивается по спирали, так что все вернется, но на другом уровне и в другое время.

Я посмотрел второй листок. Там кроме счетов были указаны суммы поступления. Взяв салфетку и попросив у Марка ручку, записал цифры.

— Вы не допускаете, что часть средств санкционирована эмиром или другими высокопоставленными чиновниками, — спросил я его, но подумав, сделал вывод. — Хотя вряд ли.

— Почему?

— У него могут спросить выписку и если увидят расхождения, спросят по полной. Это его деньги. Он их просто украл у государства, и смешивать с другими не будет. Зачем ему проблемы.

Врал я вдохновенно, пытаясь придать убежденность своему лицу. Эти деньги могли быть чьи угодно.

— Так что? — спросил Марк, убирая листы в папку.

— Так все. Я пошел. Думаю встретиться с ним завтра. У вас есть телефонный справочник? Номер его дайте.

Марк улыбнулся, достал записную книжку, нашел нужную страницу и записал мне номер на салфетке.

— Странно, что у вас его нет.

— Где-то есть, но вы рядом. До встречи. Вы в каком номере?

— В семьсот двадцать третьем.

— Я вас извещу.

Я подозвал официанта, рассчитался и вышел. Поднявшись в номер, начал быстро записывать информацию о встречах, счетах, суммах. Посмотрев на часы, и удовлетворенно отметил, что время до встречи с Ингой еще было и все можно делать без спешки. Вышел в коридор. Время было дневное, и он был пуст, что позволило мне незамеченным пройти на лестничную площадку, и привычно открыв тайник поместить туда полученные данные. Все разместил в двух пакетах: в один кассету с бумагами, в другой одну кассету.

Вернувшись в номер, я включил телевизор в ожидании звонка Инги. События торопили меня. Марк легко дал телефон Омара, что не в его пользу. Долго так продолжаться не могло, а допускать сбой не мог позволить. Я еще не прошелся по городу, чтобы в разговоре с Омаром хотя бы упомянуть о местах, где мог быть расположен магазин, который открывать не собирался. Город я знал, но для достоверности надо было походить. Можно и не бывать городе, чтобы знать его лучше проживающих в нем. Я изучал улицы, площади, по картам, фотографиям, что меня снабдили перед отъездом. Все это я держал в голове.