Николай Асанов - Чайки возвращаются к берегу. Книга 1 — Янтарное море

За столом, в автомашине, в ресторанах Вилкс постоянно рассказывал о том, как жил в лесу. Из его рассказов выходило, что участники группы сначала подозревали, не заслан ли он чекистами? У Будриса так налажена группа разведки, что любое слово Вилкса было проверено и перепроверено. По-видимому, после возвращения Вилкса каждый работник английской разведки не однажды слышал от него, как ловко конспирирует свои дела Будрис. Вилкс пустил даже такой афоризм:

— Из Англии легче попасть за «железный занавес» в Латвию, чем в Латвии попасть в группу Будриса!

Афоризм англичанам нравился. Им надоели вечные провалы их разведчиков. «У Будриса такого быть не может!» — утверждал Вилкс, — и это их утешало.

Даже несдержанность Вилкса, с какой он порой высказывался об англичанах, была на руку Лидумсу. Как-то в ресторане подвыпивший Вилкс поссорился с Малым Джоном и тут же бросил ему в лицо:

— Вы весь, целиком, со всеми своими орденами и званиями не стоите одного ногтя курляндского партизана!

Ссору кое-как замяли, но высказывание Вилкса понравилось всем, кроме самого Малого Джона.

Вилкс любил вспоминать о бое с чекистами. С удовольствием рассказывал он о том, как после установления доверия самоотверженно охраняли его и его радиостанцию партизаны Лидумса, как во время налета чекистов на лагерь прежде всего поспешили отправить в безопасное место Вилкса и его радиостанцию, рискуя своей головой в постах прикрытия, как записали на личный счет Вилкса двух убитых солдат в тот день, когда чекисты попытались окружить лагерь со всех сторон…

Об этом он рассказывал с такой страстью, таким трепещущим и звенящим от сдерживаемых чувств голосом, что и привычные ко всему люди чувствовали, как мороз идет по коже. А на Будриса он только не молился, но богоравным его признавал. Он сам вспоминал, что когда им овладевало чувство тоски, неуверенности в завтрашнем дне, стоило ему взглянуть на Будриса, на его всегда спокойное лицо, услышать его шутку, даже просто слово, как к нему вновь возвращались и решительность, и смелость, и надежды.

А так как все пожелания Вилкса сбылись, то легенда о Будрисе, распространяемая им, приобретала все черты реальности. Ведь и евангелие сначала было просто сводом сказок, а меж тем стало священной книгой для многих совсем неглупых людей…

И вот, наконец, мина сработала.

Силайс позвонил в гостиницу днем и попросил Лидумса отложить всякие дела, так как к нему придут гости… Лидумс внял предупреждению, вызвал ресторанного лакея, приказал доставить передвижной бар с хорошим запасом напитков и льда… Лакей вкатил в номер усовершенствованный бар на колесиках, и Лидумс принялся разбираться в рецептуре коктейлей, он уже поднаторел в этом деле под руководством Норы и Силайса.

Сначала явился Силайс.

— О, — воскликнул он с восхищением, — высокая культура!

— Не могу же я поставить здесь шатер из еловых веток и бидон с картофельным самогоном! — засмеялся Лидумс.

— Этот бар, пожалуй, даже лучше! Во всяком случае, он придется больше по вкусу вашему гостю.

Силайс принял из рук хозяина бокал с ледяным коктейлем, с удовольствием отхлебнул.

— Кто же этот таинственный гость?

— Сейчас увидите!

И верно, в дверь постучали. Лидумс пошел навстречу.

Гость оказался знакомым. Это был Большой Джон.

Сегодня он казался внушительнее, увереннее, что ли. Увидав приготовления к встрече, с удовольствием сказал:

— Вижу, что привычки лесных людей основательно забыты!

— А Казимир только что собирался поставить здесь еловый шалаш и подать вместо коктейля домашнюю водку из картофеля, — засмеялся Силайс.

— Ну, зачем же такой узкий национализм! — улыбнулся и Большой Джон.

Он затеял какой-то непринужденный разговор, вроде того, что нравится в Лондоне Казимиру и что не нравится, какой ресторан Казимир предпочитает, читает ли он газеты и как его занимают очередные сумасбродства принцессы Маргариты…

— Да, королевская власть окончилась вместе с девятнадцатым веком! — с некоторым сожалением сказал он. — Никогда еще не было примера, чтобы наследный принц продавал свое первородство даже и не за чечевичную похлебку, а за сомнительные прелести голливудской актриски! — он вспомнил историю предыдущего претендента на английский престол, отказавшегося от права наследования ради женитьбы на американке. Принцесса Маргарита, младшая сестра королевы, пошла по стопам дядюшки. Ее часто видели в ночных клубах Лондона, где она искала сомнительных удовольствий в компании великосветских шалопаев.

Этот типично английский разговор, целиком вытекающий из сегодняшних номеров газет с их великосветской хроникой и перечнем скандалов и скандальчиков, мог продолжаться сколько угодно. Но Лидумс понимал, что Большой Джон пришел совсем не ради коктейля и пересказа очередных сплетен. Поэтому спросил в лоб:

— Не пора ли мне перестать грабить королевскую казну и приняться за дело, дорогой сэр?

— О, казна не обеднеет от этой дружеской помощи! — смеясь ответил Большой Джон.

— Боюсь, что это не понравится Будрису, — Лидумс говорил серьезно. — Будрис отпустил меня не навечно. Из-за моря можно только руководить и советовать, а работать надо т а м!

— Кажется, это камешек в наш огород, Силайс? — Большой Джон продолжал шутить.

— Казимир прав! — мягко сказал Силайс, не принимая шутки.

Большой Джон выпрямился, держа бокал с коктейлем в руке и глядя поверх него прямо в глаза Лидумсу, сказал все с той же улыбкой:

— Но ведь у нас до сих пор нет серьезных гарантий в том, что мистер Казимир именно тот, за кого себя выдает? А вдруг он заслан к нам пресловутыми советскими чекистами? Тогда его интерес к работе английской разведки будет особенно понятен!

Силайс побледнел, вскочил на ноги, словно его ударили. Лидумс показал ему рукой, чтобы он сел, и спокойно сказал:

— Ну, советские разведчики во время прошлой войны пренебрегали посольскими обязанностями, которыми меня наделил Будрис, и предпочитали работать в роли официальных сотрудников разведки противника, выполняя порою функции повыше тех, которые поручены вам, Джон. Вы, наверно, читали историю советского шпиона Николая Кузнецова? Русские писатели любят эту тему. Впрочем, говорят, что и немцы не один раз обманывали английскую разведку, особенно в Голландии… — Лидумс заметил, как дрогнула рука Джона, все еще державшего бокал, и понял — попал в больное место, и решил пролить немного бальзаму на старую рану: — Да и англичане частенько проникали в жизненные центры противника, если и не сами, так с помощью таких безымянных людей, как, скажем, люди Будриса. Но я никогда не претендовал на большее, чем точное исполнение воли того, чье поручение я выполняю. А поручение у меня простое: узнать, как мы, партизаны, можем лучше всего помочь вам, если вы захотите когда-нибудь помочь нам!