Георгий Черчесов - Под псевдонимом Ксанти

И эта вылазка была с позором отбита. Выяснилось, что советская артиллерия была готова к этому плану атаки и простреляла все пространство, так что быстро вывела из строя одиннадцать танков, а оставшиеся нарвались на минные поля. Пехота, отстреливаясь, стала отползать на исходные позиции.

Повторять атаку не было смысла. Что делать? Надо прорываться. Через два-три часа их догонят основные силы наступающих частей русских, и тогда придется вести бой на два фронта.

Кильтман потребовал рацию, стал приказывать командирам полков:

— «Волчья пасть»! «Волчья пасть»! Слушайте приказ! Вы находитесь под прикрытием высоты 1417. Русские вас не видят. Ваша задача в корне меняется. Танковые ряды следует выстроить так, чтобы ударить по левому флангу русских. Будете идти скученно. Но может, это и не так плохо. Приказываю перестраиваться. О готовности немедленно сообщите!

…Хаджумар понимал, что Кильтман не станет в третий раз бросать войска в лобовую атаку. Значит, что-то предпримет. Но что?

— Гутин! Гутин! Танки перед тобой показались? Я их не вижу.

— Слышу гул танков за высотой 1417, но пока не появляются! — кричал ему по рации возбужденный боем командир полка.

— Не зевай, Гутин, — предупредил комдив и попросил Наташу: — Теперь соедини с разведотрядом.

— Молчат! — отчаянно закричала Наташа. — Молчат!

— Возьми себя в руки, — сказал Хаджумар. — Еще накличешь беду на своего Гарсиа. — Он по опыту знал, что такое предостережение всегда охлаждающе действует на женщин. — Может, отвлеклись, заняты делом. Повторяй попытку за попыткой!

— Есть разведотряд! — радостно протянула наушники генералу Наташа.

— Обстановка изменилась, — доложил Гарсиа.

— Знаю, амиго! Будь настороже, друг! Кильтман мудрит. Мне очень нужно знать, что делают танки за высотой 1417.

Гарсиа минуту молчал, а потом произнес:

— Пятый, Пятый! Я проберусь туда… Отсюда не видно…

— Гарсиа… — глухо начал Хаджумар.

— Я это сделаю, — твердо пообещал разведчик и добавил: — И еще… По вашему сигналу мой разведотряд ударит им в тыл.

— Хорошо, — согласился генерал и попросил: — Будь осторожнее. Это мы тебе говорим вдвоем с Наташей.

— Пусть не волнуется. Будет полный порядок!

— Пусть он останется жив! — зашептала побледневшими губами Наташа, когда генерал отошел в сторону. — Если есть еще справедливость на земле, то он останется жив! Он стал солдатом еще мальчишкой. Он потерял близких. Он потерял Родину. Это несправедливо! Это бесчеловечно! Пусть он останется жив!

И тут рация опять вызвала ее.

— Давай сюда свое начальство, — потребовал Корзин.

— Оно на передовой, — пробормотала Наташа.

— А где ты там тыл нашла? — рассердился Корзин. — Полоска с аршин, а туда же — «на передовой». Быстро! Скажи — согласовать надо совместные действия.

— Хорошо, — покосилась Наташа на подошедшего Хаджумара, — Вот…

— Пятый слушает, — доложил Мамсуров.

— Не Пятый, а хитрый, — поправил его Корзин. — Звонил мне член военного совета… Ты ему дал знать…

— С вами связи не было, — попытался оправдаться комдив.

Корзин тревожно спросил:

— Почему у тебя тихо?

— Кильтман готовится к атаке. Иван Петрович, ваша помощь нужна.

— Докладывай!

— Кильтман ударит по левому флангу. Нет, еще никаких доказательств не имеется, но другого выхода у него нет! Хорошо бы, чтоб с тылу вы ударили. Не мешкая.

— Я еще не готов, — возразил Корзин. — На исходной всего два полка.

— Мы можем не выстоять. Артиллерия левый не берет. Бросил туда всех гранатометчиков, а артиллерию — не успеть!

— Хорошо, — вздохнул Корзин. — Выручу тебя… Совместно ударим по твоему кровнику. Жди сигнала!

— Спасибо! — от души поблагодарил Хаджумар.

…Кильтман негодовал: сколько же это времени надо, чтобы перестроить боевые порядки танков?.

— Черт побери, Бергер, поторопитесь!

— Эти женщины и дети не прошли курс военной подготовки германского вермахта, и их марш-бросок несколько замедлен, — насмешливо ответил Бергер.

— Что вы мелете, генерал? — рассердился Кильтман. — Откуда у вас женщины и дети?

— Но мне приказано ждать, пока подойдет население, согнанное из ближайших деревень, — заявил Бергер.

— Что вы с ними намерены делать? — изумился Кильтман.

— Гнать перед собой, естественно, — сказал Бергер. — Чтоб русские не открыли огонь…

— Вы с ума сошли, Бергер! — закричал Кильтман.

— Но это же ваш приказ!

— Я прусский солдат, генерал Бергер, и никогда не позволю себе прятаться за спинами женщин и детей! — рассвирепел Кильтман.

— Но это в самом деле приказ, — растерялся Бергер.

— Я не отдавал такого приказа!

— Спокойнее, генерал, — услышал Кильтман за своей спиной тихий голос.

Генерал обернулся и встретился с серьезным взглядом мисс Бюстфорт.

— Это мой замысел, — заявила она.

— Как вы смели? — готов был ударить ее Кильтман.

— Он легко отбил ваши атаки, — сказала она.

— Устав гласит: если не удалась атака, проведенная с ходу, следующую надо готовить со всей серьезностью, с артиллерией и авиацией, — зло отчеканил он.

— Это дело долгое, — покачала головой она. — А русские поджимают с востока. Не через час, так через два стукнут. Будет не до прорыва.

— Что вы понимаете в этом! — закричал он. — В шпионском деле да, я прислушиваюсь к вам. Но в военной тактике и стратегии…

— Мы можем их заставить пропустить нас без военной тактики и стратегии, — сказала она. — Русские в русских стрелять не станут… Вы молчите? Одолевает жалость? Это слабость! Когда русские придут в Германию, они не станут жалеть.

— Я отлично усвоил, что для величия Германии необходимы победы любой ценой. Жалость, сантименты — это все в прошлом. Но то, что вы предлагаете…

— Вы сердитесь потому, что знаете: у вас только этот выход. Другого нет! — заявила она и, приблизившись к нему вплотную, заговорила: — В Берлине знают, кто больше принес пользы Великой Германии: вы со своими знаниями военной науки или я, существо, которое становится незаметным, когда это нужно. Для вас, генерал Кильтман, война подходит к концу. Но начинается другая, где первую скрипку будут играть такие, как я. Вы еще услышите обо мне, генерал Кильтман. Если выберетесь из этой заварухи… Прощайте, генерал, я покидаю вас.

— Если я скажу, что тонущий корабль первым покидают крысы, вы поймете, кого я имею в виду?

— Корабль тонет? Мы построим новый! — зло заявила Бюстфорт. — Одна попытка не удалась — будем готовить вторую! И я… приступаю к делу! Отправьте меня своим самолетом. Немедленно!

Он тяжелым взглядом посмотрел на нее и нехотя приказал адъютанту:

— Приготовьте самолет к вылету в Берлин.

— И вы полетите? — невпопад спросил тот.