Вадим Пеунов - Последнее дело Коршуна

Заперев за директором дома отдыха дверь, Коршун вернулся в комнату. Щелкнув выключателем, зажег свет.

В дверь тихонько постучали.

— Виталий, открой, это я…

Он обрадовался голосу Зиночки и поспешил в сени. Но перед тем как откинуть скобу с тяжелой дубовой двери, прислушался. Ему показалось, что с той стороны доносится дыхание нескольких человек. «Неужели ее по дороге встретил Сидоров?» Коршун не имел ни малейшего желания делить деньги, которые принесла Зиночка, с кем бы то ни было. «Если что, так я их обоих…» — решил он.

— Сидоров, это ты? — спросил он у дверей.

Только через полминуты ответила Зиночка.

— Виталий, это я. Открой.

Но настороженное чувство опытного бандита провести было трудно.

— Ты с кем?

— Одна.

По ее срывающемуся голосу он понял, что она говорит неправду.

— Врешь.

Правая рука выхватила пистолет. Коршун выстрелил в дверь на голос.

— Зинка… собака… привела…

На крыльце кто-то вскрикнул и застонал. Коршун отпрыгнул в комнату и с ходу ударил левой рукой по лампе. Глаза привыкали к темноте. Около дверей завозились, и он выстрелил на шум.

— Врешь, живым я вам не дамся.

— Сдавайся, Коршун. Бесполезно сопротивляться, — услыхал он голос полковника под окном.

Дробот выстрелил несколько раз в окно и в дверь. Быстрым и точным движением заменил расстрелянную обойму.

В минуту опасности мозг работал четко и безотказно. Схватил с кровати перину, сбил все перо в один конец и кинулся в сени.

Прикрываясь периной, как щитом, он распахнул дверь.

По ногам ударила автоматная очередь. Но пули застряли в толстой массе пера. Коршун присел и застонал. Обманутые этим, к открытой двери кинулись несколько человек. Коршун в упор разрядил по бегущим всю обойму. Поднял на вытянутых руках перину и выпрыгнул из сеней во двор.

Глаза по-кошачьи ориентировались в темноте. Он искал свободного места, где легче всего было бы прорваться. Наметил себе ту часть забора, которую можно было перепрыгнуть с ходу. «Уйду… уйду…» — ревело в голове.

Но, ослепленный первой удачей, Коршун не заметил, что возле стога сена стоит капитан. Пробегая мимо, он споткнулся о подставленную ногу и с размаху метра три проехал по земле. Не успел он опомниться, как железные тиски перехватили его руку с пистолетом, а сверху насело несколько человек.

— Попался!

«На днях в городе Пылкове Военный Трибунал под председательством генерал-майора юстиции Гребенюка, членов суда полковника Полубинского и полковника Федосенко, с участием государственного обвинителя — военного прокурора полковника юстиции Острожского и защиты — членов коллегии адвокатов Потапова, Клацмана и Борзовского — заслушал дело руководителей банды преступников, которая долгое время орудовала на Пылковщине. Вредительскую группу возглавлял матерый шпион и диверсант, бывший агент германской разведки, впоследствии перекупленный агентами Ватикана для федерального бюро расследований, — Дробот В. А. (бандитская кличка „Коршун“). Его ближайшими помощниками были бывший униатский священник, капеллан дивизии „СС-Галичина“, агент Ватикана и американского гестапо Выря А. С., он же священник Соколовский (бандитская кличка „Граф“), бывший директор санатория в Лобанове врач-терапевт Сидоров М. Л. и сотрудник горздравотдела Оборошинский Л. Е.

Своими преступлениями они нанесли большой вред советскому государству, подрывали советскую торговлю и товарооборот, проводили в широких размерах незаконные валютные операции.

Преступники развращали доверчивых людей физически и духовно, собирали шпионские сведения, устраивали убийства и диверсии.

Неопровержимыми фактами и доказательствами, показаниями многочисленных свидетелей подсудимые были разоблачены в самых тяжелых преступлениях против советского народа и человечности. Под давлением улик подсудимые полностью признались.

За шпионаж в пользу иностранных государств, политические убийства, разного рода диверсии, за преступления против человечности, на основании статей 54–7, 54–8, 54–11, 54–12 Уголовного Кодекса Украинской Советской Социалистической Республики Военный Трибунал приговорил, как врагов народа, Дробота, Вырю-Соколовского, Сидорова и Оборошинского к высшей мере наказания — смертной казни через повешение. Все имущество осужденных конфисковано.

Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Присутствовавшие на судебном процессе встретили приговор Военного Трибунала горячим одобрением».

Праздник уже окончился?

По католическому и униатскому обряду перед венцом «выголашивают» (объявляют) три воскресенья подряд о предстоящей свадьбе.

Брама — здесь: тяжелая дверь в подъезде дома, которая обычно запирается.

Капеллан — военный священник.