Игорь Атаманенко - Шпион судьбу не выбирает

В течение дня, как правило, после обеда и ужина, эта процедура повторяется с неизменной регулярностью. Женатых солдат и сержантов, находящихся на казарменном положении, офицеры отпускают домой для исполнения супружеского долга трижды: утром, после обеда и ужина.

В интимных отношениях сомалийских мужчин и женщин отсутствует и намек на поэзию — это натуральная физиология. Совокупиться с женщиной для сомалийца — то же, что поставить клизму или выпить стакан чая для европейца. Чаепитие и медицинское обслуживание обходятся сомалийцам даже дороже.

Никакого орального и — Аллах спаси! — анального секса. Семя — дар Аллаха и оно должно излиться, куда назначил Всевышний, — в женское чрево!

Соитие — только лежа. Мужчина сверху. В крайнем случае во время кочевья в саванне, из-за боязни ядовитых змей и диких животных, коим несть числа, — сомалийцы совокупляются стоя.

Чтобы предупредить распространение онанизма, Коран запрещает неженатому мужчине прикасаться рукой к своему детородному члену. Они даже мочатся по-женски, сидя на корточках. Мастурбация — смертный грех, потому что потенциальные дети, дремлющие в сперматозоидах, будучи сброшены оземь, погибают.

…Даже единичные случаи скотоложства и гомосексуализма в Сомали отсутствуют. Любой сомалиец наделен правом выступить в роли карающей десницы Аллаха. Заставши единоверца за этим богоненавистным промыслом, он должен немедленно убить его. Если речь идет о гомосексуализме, то — обоих партнеров. Шариатским судом борец за чистоту веры будет оправдан. Однако для этого он должен представить суду неопровержимые доказательства вины отступников — мало ли, как до убийства складывались взаимоотношения убиенных и палача?

С иностранными журналами и газетами, доставляемыми в Сомали из США и Западной Европы, местная цензура работает буквально с ножницами в руках. Вырезается любое упоминание о фактах «голубой» или «розовой» любви, любое изображение обнаженного мужского или женского тела. Сомалийские дети в школе никогда не видят изображений обнаженных мужчин и женщин, ни статуи Давида, работы Микеланджело, ни Лаокоона, ни картин Рубенса. Аллах акбар!

Еще одна уникальная сомалийская национальная особенность, суть традиция — жевание ката 1 1 Кат — род вечнозеленых деревьев семейства стерликулиевых, листья и молодые побеги которых содержат большое количество кофеина и теобромина. При употреблении значительных доз ката наступает состояние наркотического транса, так называемый «откат» или «накат». .

Сомалийцы утверждают, что кат — это не наркотик, хотя, например, в соседней Саудовской Аравии за его употребление отрубают голову. Катофагии — регулярному жеванию ката, а отсюда — катовой интоксикации, или попросту катовой наркомании — подвержены все социальные слои населения Сомали.

Кат жуют генералы и офицеры генерального штаба сомалийской народной армии во время многодневных военных учений.

Без него не обходится ни один сомалийский дипломат в ходе затяжных переговоров.

Его употребляют скотоводы, перегоняя стада верблюдов на огромные расстояния до тысячи километров, по сто — каждые сутки.

Зелье помогает сомалийским сказителям ночи напролет читать по памяти былины местного эпоса.

Существуют разные виды ката — одни возбуждают физическую энергию, другие — умственную. Это зависит от места, где произрастают деревья. Цена на «снадобье» тоже разная, но пара пучков стоит дешевле, чем билет в кино…

Вечером на вилле богатого сомалийского скотопромышленника собираются друзья. Зажигается свет, нежно льющийся через витражи, расписанные народными умельцами, звучат магнитофонные записи сомалийских песен в исполнении национальных кумиров эстрады.

Посреди комнаты наваливают стог ката, как сено для коров, и расставляют термосы с горячим и очень сладким чаем (жевание ката вызывает горечь и повышенную сухость во рту).

Разлегшись на подушках, разбросанных на мягких, похожих на цветочные клумбы коврах, мужчины ведут неторопливую беседу и начинают жевать кат, запивая его чаем.

Откровенничают о мошеннических проделках при заключении сделок на поставку верблюдов и коровьих шкур в соседние страны, открывают тайны бракосочетаний, разводов, измен…

Листья и стебли ката зубами перетираются в порошок, который, смешавшись со слюной, превращается в комок. Это подобие жвачки языком заталкивают за щеку и держат в таком виде часа два-три. И опять чай, чай, чай и… неторопливая беседа, во время которой горьковатый сок всасывается кровеносными сосудами щеки и стенками желудка.

…Почувствовав прилив энергии, легкость в мыслях и движениях — катовый кайф — участники ритуального сборища переходят ко второй части программы.

В комнату запускаются обнаженные девицы — их количество зависит от размеров кошелька каждого члена клуба. Начинается групповой секс. Оргия продолжается до утра.

Адреналин в огромных количествах впрыскивается в кровеносные сосуды, сердце работает, как мотор танка, голова чистая и свободная от проблем и забот, эрекция длится бесконечно долго — пока есть кат. Даже после выброса семени член продолжает оставаться в боевом состоянии, поэтому за ночь — небывалое дело! — каждый мужчина, участник катовых посиделок, безо всякого напряжения по три-четыре раза удовлетворяет всех весталок, взятых напрокат.

Обжевавшись катом, сборище горит желанием свернуть горы, начать сотню дел, им кажется, что весь мир у них в кармане. В перерывах между половыми актами обсуждаются фантастические прожекты, принимаются самые смелые решения, которые живут в их воспаленном воображении, и погибают с наступлением рассвета…

— Ну, Тиночка, как тебе «зашивание девочек»?

— Варварство!

— Ну, а кат?

— У нас есть свой, русский кат…

— Вот так? И где же он растет?

— Он не растет — его делают… Водка — вот наш кат!

— Нет, милая моя, водка усыпляет и расслабляет, а сомалийский кат будит людей и подвигает к действиям. Хотя, по большей части, иллюзорным…

Порвав с «черной братией», Валентина предаваться пороку не перестала, с еще большим остервенением меняла партнеров. И, хотя каждый из них верил, что она принадлежит только ему, но ошибались все — она не принадлежала никому, всех разом считая своей собственностью.

При всем том Валентина физически ощущала одиночество. Оно пронизывало все ее существование, заблудшая душа требовала любви. Валентина мечтала о забытьи, которое приносит взаимная привязанность, и готова была, как лиана ухватиться за ближайшее дерево…