Лев Рубус - Запах лимона

Лондон. Туман. Огни. Бешеное движение замедлено. На Кетлер-Стрит небольшой особняк спрятался в облезлый садик. Роллс-ройс в последний раз вздрогнул и бесшумно замер.

Свет от лампы на письменном столе очерчивает круг. Два кресла, — глубоких, спокойных. Двое. Один — длинные ноги, гладко выбрит. Другой — плотный, в военной форме, черные усы. Почтительный, но уверенный голос. Сердитое, но напряженное внимание.

«Двадцать шестого аресты. Провал. ГПУ захватило одиннадцать. Засада в пункте № 5. За мной слежка. Мой частный адрес неизвестен, но кольцо сжато. Ничего не поделаешь. Граница. Финляндия. Здесь. Дешифрант и серия Н.Т.У. зашиты в чемоданчик. Чемоданчик остался в шкафу в комнате. Вернуться не имел возможности. Адрес этот никому из арестованных и другим неизвестен».

Часы на столе: 18 час. 30 мин. Календарь — 7 февраля. Звонок. Почтительный пробор: — «Брук! Зашифруйте». — Радио… Радио английской торговой делегации. Москва… Ряды четких цифр.

«До свидания, сэр Вальсон». — До свидания, Стон!

Медленно тянет паровоз с красной звездой длинный состав из Москвы к Ленинграду. А ночью сотрудник английской торговой делегации отправляет срочную телеграмму: от больного дядюшки — племяннику в Питер.

За окнами слякоть. Так хорошо поспать еще часок… Стук в дверь. «Да?! Да!» — «Телеграмма!». «А, спасибо, спасибо!».

О! Странную телеграмму получил племянник от дядюшки. Читает с карандашиком в руке, ежесекундно в записную книжку заглядывает. Сначала на бумажке написал, затем в книжечку переписал, — а бумажку — в пепельницу — и поджег. Огонь быстро прочитал: «Н. 17, срочно. В доме 14 по Советскому пр., кв. 3, выбыл жилец Соков. В шкафу забыт желтый чемоданчик. Зашиты документы. Изъять, что бы ни стоило».

Племянник, молодой, чисто выбритый, изящный, открыл пишущую машинку (отчего не получить со скидкой по хорошо сделанному ордеру?) и быстро нащелкал: «Командировочное удостоверение… Семенов. Гвоздь-Трест из Москвы».

Маленький ящичек для бритвы — за печкой. Печати каучуковые. Так, так… Изящная комбинация из нескольких печатей. Чуть-чуть смазано. Готово.

Советский пр., д. 14. Дом, как все. Управдома нет дома. Управдомша словоохотливая.

«Жил в квартире 3-ей жилец. Солидный. Спокойный. Исчез. Верно, налетчики ночью где-то раздели.

Из вещей — ничего. Может, сам наворовал и бежал. Теперь и такие люди пошли. Комнату откомхоз запечатал. С мебелью. Бесхозная оказалась. Хотите комнату снять? Эта — в 10 %-ую площадь сдана. А комната хорошая. Сходите в жилотдел. — Ордерочек получите…»

Поезд, тяжело дыша, подполз к длинной серой платформе. Вздрогнул, дернулся и вытряхнул разных. Шинель, вещевой мешок, потрепанный саквояжик. Бородка. Пенсне. Справочное бюро.

— Скажите, товарищ, как можно получить комнату не в гостинице?

— А это в счет 10 %, через откомхоз. Жилотдел.

Столкнулись в дверях откомхоза. Чистенький и потрепанный. С изящным портфелем и с вещевым мешком. Чистенький вежливо пропустил. Очередь. Собственно, и очереди никакой нет. Но чистенький сзади. Барышня-товарищ: — Ваши документы?!

— Петров. Из Ц. К. — в распоряжение Губкома для партработы.

Другая, просто барышня-советская:

— Ваши?

— Семенов. Гвоздь-Трест из Москвы.

— Почему не в гостиницу?

— Дорого. Мне надолго. Я уже подыскал себе: Советский пр. 14, кв. 3.

— Петров, получите ордер: Советский пр. 14, кв. 3. Одна комната с мебелью, в счет десятипроцентки. Управдому: распечатать.

И стукнуло сердце: «Вот хорошо: Вера — Советский, 24. Совсем же рядом!».

Барышня-советская — другому — кокетливо чистенькому:

— Вам не повезло. Другая барышня только что выписала. Минуту бы раньше…

У выхода.

— Товарищ, простите. Не хотите ли поменяться ордерами?

— Нет, мне очень удобен район.

— Но у меня в этом доме больная мать… (в голову взбрело).

И снова стукнуло сердце: «14 и 24…»

— Нет, нет…

Управдомша словоохотливая и про комнату, и про жильца, и про жизнь.

— Ну и счастливчик же вы. В такое время комната с мебелью… Другой бы набегался!..

Пишет племянник дядюшке в Москву. А волны радио пронесут через Ригу в Лондон четкие цифры. Вечером Брук расшифрует: «Комната сдана коммунисту Петрову. Н. 17».

Итак, теперь Петровым, который был раньше знаком очень небольшому кругу товарищей и друзей, интересуется и племянник с прочими, и дядюшка в Москве, и Рига, и Лондон. А Петров и не чувствует, что отныне он связан прочными нитями с молодым, изящным, с портфельчиком, который вежливо просил его поменяться ордерами, и, рассматривая желтый чемоданчик, найденный им в шкафу, не подозревает, что держит в руках тайну английской контрразведки.

Через несколько дней племянничек (Н. 17), который теперь представил управдому удостоверение о службе в Губ-союзе (с чрезвычайно четкой печатью) на имя Агапова В. П., знал каждый шаг Петрова.

«Каждый день, после восьми часов вечера, уходит к своей знакомой, Вере Львовне Степановой — Советский 24…»

«В квартире № 3, кроме Петрова, живет бывший генерал (торгует на рынке пирожками) с племянницей и сотрудник Ловиу-Кац — в командировке».

А еще через несколько дней, когда Петров в 9-м часу ушел из дому, зоркий глаз незаметно проводил его до угла. А в восемь тридцать резкий звонок прозвучал в квартире № 3. «Уголовный розыск!». Испуганный генерал-пирожник, позабыв о правилах и управдоме, дрожа, открыл дверь. «Руки вверх!» Холодный чулан равнодушно принял генерала с племянницей.

Открыть дверь, на которой четкая записочка: «Федор Ильич Петров», не составило труда.

В 8 час. 55 мин. хлопнула наружная дверь. Ушли, позабыв извиниться перед генералом и его племянницей… Через час, испуганные насмерть, генерал и племянница, перебивая друг друга: «Налетчики… Трое… К вам».

— Нашли кого грабить! Самое ценное у меня, пожалуй, уж этот чемоданишко, доставшийся мне по наследству от прежнего жильца. Да, он мне сегодня пригодился в бане.

Недоволен московский дядюшка, сердится Стон, гневается сэр Вальсон. Не везет Н. 17.

В губкоме: «Да, жаль, тов. Петров. Не успели вы у нас еще поработать, как приходится с вами расстаться. Ц. К. предлагает направить вас, как знающего восточные языки, в Баку. Ваше назначение будет, очевидно, согласовано с Азербайджанским ГПУ… Что? Непривычная работа? Ничего, ничего! Справитесь! Вам будет дан пакет для ГПУ в Баку. Вам его доставят на дом. Мандат готов. Счастливого пути, товарищ!».