Юлиан Семенов - Неотвратимое возмездие (сборник)

Глядя на карточку Муэтдина, никак нельзя подумать, что на ней изображен один из самых упорных и влиятельных вождей басмачества, объединявший под своей командой в лучшие для себя времена несколько тысяч человек, которые вели отчаянную борьбу с Советской властью и Красной Армией.

Но это был он — Эмир Ляшкар Баши (главнокомандующий) Муэтдин-Бек Газы [7] Титул, присвоенный себе Муэтдином. (победоносный), отличавшийся особой хитростью и вероломством, сумевший подчинить себе большинство басмаческих вожаков Ферганской области, дважды переходивший на сторону Советской власти и дважды ей изменявший.

Собственно говоря, личность Муэтдина и история его операций против Красной Армии — это история всего басмачества. Как басмач Муэтдин появился в самом начале объединения против Советской власти всех мусульманских контрреволюционных сил. Поэтому после разгрома его шаек неизбежно оказались ликвидированными и другие очаги басмачества в Ферганской, а также примыкающей к Фергане части Сырдарьинской и Самаркандской областей.

Муэтдин Усман Алиев, неграмотный киргиз, начал свои басмаческие операции еще при царском правительстве. Будучи осужден за убийство на 5 лет каторги, он бежал из тюрьмы в горы и примкнул к шайке басмача Османа Курбаши. Вскоре он убил Османа, объявил себя начальником шайки и начал заниматься грабежами и набегами, скрываясь от преследований в горах.

В конце 1918 года Муэтдин с отрядом джигитов в 200 человек влился в отряд Бека, где своей храбростью и умением вести оперативные действия выдвинулся в первые ряды командного состава Мадаминовской армии. В марте 1920 года Муэтдин-Бек сдался вместе с Мадамином Красной Армии и был назначен командиром эскадрона одного из полков Интернациональной бригады. Однако действия нового командира эскадрона вскоре показались подозрительными. Хотя он и принимал участие в боевых операциях на стороне Красной Армии, но в его эскадроне открыто выражалась ненависть к Советской власти, а отдельные отряды по-прежнему занимались грабежами и убийствами. Командиром полка Кучуковым был поднят вопрос о необходимости разоружения муэтдиновского эскадрона, но... Муэтдин предвосхитил предполагаемое разоружение, вывел свой эскадрон в ущелье Аранд и, убив своего помощника Кара-Ходжу и расстреляв верных Советской власти 12 джигитов, в августе 1920 года с остальной частью своего отряда (численностью 390 человек) ушел в горы. Деятельность беспощадного курбаши Муэтдина вскоре широко распространилась в горных районах Ферганской области. Все мелкие басмаческие шайки признали нового «Бека», как начал себя именовать в целях более широкой популярности Муэтдин.

Немедленно после своей измены Муэтдин учиняет ряд нападений на наши гарнизоны, причем сплошь и рядом действует хитростью, заверяя, что по-прежнему предан Советской власти и послан для ликвидации басмачей. Захваченные в плен красноармейцы подвергались мучительной смерти, в частности, в кишлаке Кокджар был зверски уничтожен гарнизон полка красных коммунаров.

Нападения на поселки и кишлаки сопровождались, как правило, поголовным истреблением русского населения и всех заподозренных в сочувствии Советской власти мусульман.

В качестве иллюстрации кровавых «подвигов» Муэтдина приведу краткую выдержку из обвинительного акта по его делу:

«13 мая 1921 года Муэтдин произвел нападение на продовольственный транспорт, шедший по Куршабо-Ошской дороге в город Ош. Транспорт сопровождался красноармейцами и продармейцами, каковых было до 40 человек. При транспорте находились граждане, в числе коих были женщины и дети; были как русские, так и мусульмане. Вез транспорт пшеницу — 1700 пудов, мануфактуру — 6000 аршин и другие товары. Муэтдин со своей шайкой, напав на транспорт, почти всю охрану и бывших при нем граждан уничтожил, все имущество разграбил. Нападением руководил сам и проявлял особую жестокость. Так, красноармейцы сжигались на костре и подвергались пытке; дети разрубались шашкой и разбивались о колеса арб, а некоторых разрывали на части, устраивая с ними игру «в скачку», то есть один джигит брал за одну ногу ребенка, другой — за другую и начинали на лошадях скакать в стороны, отчего ребенок разрывался; женщины разрубались шашкой, у них отрезали груди, а у беременных распарывали живот, плод выбрасывали и разрубали. Всех замученных и убитых в транспорте было до 70 человек, не считая туземных жителей, трупы которых были унесены мусульманами близлежащих кишлаков и точно число каковых установить не удалось».

Это лишь одно из свидетельств многочисленных зверств муэтдиновских шаек, которые разбойничали до лета 1922 года. А таких нападений было очень много.

Общее количество вооруженных всадников в момент наиболее интенсивных действий Муэтдина доходило до 4000 человек. Кроме того, значительная часть джигитов находилась в резерве, жила в кишлаках. Их призывали по особым приказам Муэтдина.

Содержание этой привыкшей к беззаботной жизни оравы тяжелым бременем ложилось на плечи бедняцкого населения Ферганы. Каждый кишлак был обложен и натурой, и деньгами. Специальные саркары (сборщики) время от времени собирали с жителей определенную по приказу Муэтдина дань. Тех, кто проявлял неповиновение, убивали, а их имущество подвергалось разграблению. Если через кишлаки проходили части Красной Армии и впоследствии шпионы доносили Муэтдину о хорошем приеме, оказанном жителями красноармейцам, — горе было такому кишлаку. Сам Муэтдин был неограниченным владыкой всей восточной Ферганы. Тысячи голов крупного и мелкого скота он отобрал у дехкан лично для себя. Награбленное имущество достигало колоссальных размеров. Он являлся фактическим владельцем мельниц, имел несколько усадеб в горных кишлаках восточной части Ошского уезда. Награбленное золото и драгоценности Муэтдин передал своим родственникам, а часть богатства зарыл в горных ущельях.

Опросом жителей в Иски Наукат и Джаны Наукат было установлено, что в этих кишлаках не было девочки старше 10 лет, не изнасилованной Муэтдином. Что касается своих «законных» жен, то он давно потерял им счет. В одном показании на следствии Муэтдин утверждал, что имеет четырех жен, а в другом — что их у него пять, причем имен трех последних он не знает. Свидетели показали на суде, что надоевших жен Муэтдин передавал в руки своих палачей для умерщвления.

В Иски Наукате, главной резиденции Муэтдина, когда он там пребывал, ежедневно происходили многочисленные казни, отчего вода в арыках окрашивалась в красный цвет.