Федор Раззаков - Шакалы из Лэнгли

– Зять достал по своим каналам настоящий грузинский «Боржоми» в обход эмбарго.

– Передайте зятю мое искреннее спасибо, – произнес Жмых и с удовольствием осушил стакан. После чего спросил:

– От Корецкого ничего не слышно?

– Только то, что он благополучно долетел и приступил к выполнению задания. Думаю, сегодня он расскажет обо всем более подробно.

Кондратьев опустился в свое кресло, после чего Жмых вернулся ко второму пункту своего доклада – о тайнике:

– Тайник был обнаружен после проведения вчера днем оперативного мероприятия в отношении сотрудника ЦРУ из посольства США Гленна Хьюза. Того самого, что несколько дней назад скрылся от нашей наружки и, видимо, имел встречу с «кротом».

– Тот, что трудится под видом советника посольства по региональным вопросам? – спросил Кондратьев.

– Он самый. С двумя сотрудниками посольства из экономического отдела Хьюз каждые выходные парится в Сандунах. Они постоянно заказывают один и тот же номер – «римские бани». Мы через наших людей в персонале Сандунов периодически проводили негласный осмотр вещей американцев, но ничего стоящего не находили. Но вчера в вещах у Хьюза был обнаружен миниатюрный фотоаппарат «Minox», который заинтересовал нашего сотрудника. Пока американцы парились, он скачал из его памяти всю информацию. Уже здесь, на Лубянке, наши специалисты изучили ее и нашли нечто любопытное. Из пяти десятков фотографий, на которых запечатлены различные достопримечательности Москвы, вроде Красной площади и Храма Христа Спасителя, были обнаружены около десяти фотографий одного и того же пустыря в районе Медведково.

– Откуда известен адрес?

– На одной из фотографий снят угол дома с табличкой, на которой четко видно название улицы – Югорский проезд. Это поблизости с железнодорожной станцией Лось. Так вот, на большей части фотографий запечатлено место возле высоковольтной вышки, оно снято со всех сторон, в том числе и со стороны проезжей дороги, как будто фотограф ставил целью показать наиболее удобные подходы к этому месту. Мы предположили, что это не случайно. Странно ведь: на четырех десятках фотографий запечатлены исторические памятники Москвы, а рядом с ними какой-то захудалый пустырь. В итоге вчера ночью группа наших сотрудников выехала на это место и тщательно его изучила. Результатом этой поездки стало обнаружение в овраге возле вышки контейнера в виде ветки.

Жмых извлек из своей папки большую фотографию упомянутого тайника, снятого непосредственно на месте его обнаружения, и передал ее Кондратьеву. Пока тот разглядывал изображение, Жмых продолжил:

– Мы прямо на месте провели вскрытие контейнера. Нашли в нем пачку денежных купюр в сумме двадцати тысяч долларов и листок со следующим текстом, – Жмых передал генералу еще одну фотографию, на которой был запечатлен упомянутый текст:

«Дорогой друг!

Мы чрезвычайно благодарны вам за последние сведения, касающиеся «сирийского узла». Надеемся на ваши новые сообщения, в которые просим также включить темы, о которых шла речь в наших предыдущих посланиях. Мы по-прежнему готовы платить вам гонорары в прежнем объеме, а за наиболее ценные сведения обязуемся предоставлять щедрые бонусы.

Мы крайне обеспокоены теми проблемами, которые возникли у вас на почве ваших взаимоотношений с N. Будьте крайне осторожны, поскольку эти проблемы могут стать причиной вашего провала. А нам бы очень не хотелось подобного исхода.

С наилучшими пожеланиями,

– Это все, что было в контейнере? – снимая с носа очки, спросил Кондратьев.

– Да, все. Мы тут же вернули все найденное в тайник и оставили на том же месте, в каком обнаружили. И выставили рядом с местом закладки засаду. По моему мнению, за «веткой» должны прийти в ближайшее время.

– Полагаете, что адресатом может быть наш «крот»?

– Похоже на то, ведь речь в записке идет о сведениях вокруг «сирийского узла».

– А также о неком или некой N, – добавил Кондратьев. – Догадываетесь, о ком идет речь?

– Судя по всему, о Жолташ.

– Я тоже так считаю.

– Таким образом, если это наш «крот», то операция разрешится самым неожиданным образом. Судя по тому, что тайник заложили в выходные дни, прийти за ним должны в ближайшее время, может быть, даже сегодня.

– А вам не кажется, Глеб Сергеич, что это был бы слишком простой финал для этой истории?

– Предполагаете какой-то подвох?

– Пока я не могу объяснить свои предчувствия. Но я согласен с тем, что за контейнером должны прийти в ближайшие несколько часов.

– Когда объявится клиент, брать?

– Ни в коем случае. Сопроводите по адресу, обложите со всех сторон и тщательно изучайте его контакты. Взять его мы всегда успеем.

Италия, провинция Латина, город Латина

Корецкий проснулся от громкой мелодии, которая заиграла в чьем-то мобильнике за закрытой дверью его спальни. Мелодия быстро смолкла, и он услышал приглушенный мужской голос, который принадлежал хозяину телефона. Этот голос с характерной хрипотцой вернул Корецкого к действительности, напомнив ему не только о том, где он находится, но и о бурных событиях минувшей ночи.

После того как в поезде он ликвидировал сразу трех преследователей – неизвестного мужчину и двух мафиози, – они со Стефанией благополучно добрались до города Латина. К тому моменту женщина уже успела прийти в себя, благо никаких серьезных повреждений в схватке с маньяком она не получила. О том, что с ней все в порядке, Корецкий понял по тем словам, которые слетели с ее уст, едва они сошли на станционную платформу:

– Как жаль, что мы приехали сюда поздно ночью: вам не дано увидеть красоты этих мест с их оливковыми рощами и овечками, пасущимися на здешних лугах на фоне горных вершин.

На что Корецкий вполне резонно заметил:

– Никто не знает, сколь долго предстоит нам застрять в этом городишке.

Он как будто в воду глядел, их пребывание в Латине вместило в себя не только всю ночь, но и утро. Причем все произошло естественным образом. Когда спустя полчаса такси довезло их до нужного дома на окраине городка, где обитал бывший сенатор Беппе Бальдрини, хозяин жилища, увидев, в каком состоянии находятся его как будто с неба свалившиеся гости, предложил им первым делом… выспаться. И те, буквально валившиеся с ног от усталости, практически сразу согласились с этим предложением.

Взглянув на свои наручные часы, стрелки которых показывали начало восьмого утра, Корецкий понял, что он проспал почти пять часов. Видимо, спал бы и дальше, если бы не громкая мелодия, внезапно заигравшая в мобильном телефоне хозяина дома.

Спустя несколько минут Корецкий вышел на веранду, где в этот момент находился Бальдрини. Он уже закончил говорить по телефону и теперь мирно сидел в плетеном кресле, потягивая из чашки утренний эспрессо. Увидев гостя, он приветствовал его словом «бонжорно», после чего жестом предложил ему сесть в соседнее кресло и налил ему в чашку кофе. И только после этого произнес с плохо скрываемой иронией: