Федор Раззаков - Шакалы из Лэнгли

В тот самый миг, когда Максимов убил второго бородача, решилась и судьба аль-Хаджа. Раненый в ногу, он какое-то время пытался отстреливаться от наседавших на него с разных сторон спецназовцев, но когда рожок его автомата иссяк, а в обойме пистолета остался последний патрон, террорист поступил как истинный солдат. Приставив дуло к виску, он спустя секунду спустил курок.

Италия, провинция Латина. Город Латина

Устав вышагивать по больничному коридору, Корецкий уселся на стул, приставленный к стене. По обе стороны от него молча сидели два угрюмых полицейских, приставленные к нему начальником полиции одного из районов города Латина. Как выяснилось, казал-ди-принципская полиция достаточно оперативно разослала ориентировки на гражданина России Леонида Сергеевича Ветрова, подозреваемого в убийстве сразу пятерых итальянцев (пятым в сводках числился супруг Стефании). Однако личность разыскиваемого установили в Латине далеко не сразу.

Когда к месту произошедшей аварии оперативно примчались врачи и полицейские, личность Корецкого еще никого не интересовала, поскольку надо было быстро разгребать последствия аварии, которые были ужасны: два трупа в «Фиате» и тяжелораненая женщина из «Тойоты». В том, что Стефания не убереглась, была виновата она сама, плохо пристегнув ремень безопасности. В результате сильного удара автомобиля об угол дома ремень выскочил из карабина и женщина вылетела из салона, предварительно разбив головой лобовое стекло. В бессознательном состоянии ее привезли в одну из латинских больниц, где врачи немедленно начали борьбу за ее жизнь. Все это время Корецкий, который в момент аварии получил лишь несколько царапин на лице от разбитого стекла, находился в коридоре, ожидая вестей от медиков. Тогда рядом с ним еще не было полицейских, которые появились здесь примерно через час после начала операции, когда паспортные данные Ветрова сверили с последними ориентировками. Полицейских сопровождал их начальник, Луиджи Коссо, который сообщил, что синьор Леонид Сергеевич Ветров задержан по подозрению в убийстве пяти жителей города Казал-ди-Принципа. Однако от внимания Корецкого не укрылось то, что речь полицейского звучит не слишком уверенно. Вскоре эти опасения подтвердились.

Уведя Корецкого в дальний угол коридора, Коссо предложил ему сесть на стул, а сам примостился рядом.

– Синьор Ветров, не могли бы вы рассказать мне в подробностях о том инциденте, который произошел с вами в Казал-ди-Принципе? Мне важна каждая деталь.

И Корецкий честно рассказал главе полиции перипетии той истории, которая произошла с ним в доме Манчини. Утаив лишь одно – с какой целью он приехал в Италию. Вместо честного ответа он соврал, сообщив полицейскому, будто является другом семейства Манчини и приехал к ним в гости. Впрочем, судя по всему, цель его визита стража порядка интересовала менее всего, эту тему он почти не затрагивал. Зато всю эпопею с дракой и перестрелкой в доме Манчини, а также последующим бегством Корецкого и Стефании выслушал достаточно внимательно. По выражению его лица было видно, что он склонен доверять рассказчику. Да и как было ему не доверять, если некоторые факты сами говорили в его пользу. Например, Коссо был прекрасно осведомлен, что двое мужчин, погибших в «Фиате», были до зубов вооружены огнестрельным оружием – пистолетами в нательных кобурах и автоматами «beretta» в багажнике автомобиля. И это вполне конкретно указывало на их принадлежность к каморре. Кроме этого, Коссо уже успел переговорить по телефону кое с кем из своих коллег из Казал-ди-Принципа и узнал, что среди погибших в доме Манчини был племянник самого Кармине Кампо – «капо дей капи» местной каморры. И эта смерть окончательно проясняла ситуацию: было понятно, почему каморра с такой настойчивостью преследовала беглецов, настигнув их даже за сотни километров от Казал-ди-Принципа.

– Я склонен верить вашим словам, синьор Ветров, – обратился полицейский к рассказчику, едва тот замолчал. – Я достаточно прослужил в полиции, чтобы правильно разобраться в том, кто в этой истории на чьей стороне. Однако вы умный человек и должны отдавать себе отчет: мне в любом случае придется вас задержать до полного выяснения всех обстоятельств этого дела. Но вы можете сделать звонок в ваше посольство в Риме, чтобы поставить их обо всем в известность.

– Спасибо, синьор Коссо, я уже успел это сделать. Поэтому к вам у меня всего лишь одна просьба. Могу я пока остаться в больнице, чтобы узнать результаты операции, которую ваши врачи проводят моей спутнице?

– Конечно, можете, – не задержался с ответом полицейский. – Тем более что эта синьора – единственная свидетельница, которая может подтвердить ваши слова. Я оставлю с вами двух своих людей, которые приглядят как за вами, так и за вашей спутницей.

Последние слова вновь заставили Корецкого вспомнить о существующей угрозе, ведь омерта – закон мафиозной мести – до сих пор продолжал действовать как в отношении него, так и Стефании. Пожав друг другу руки, Корецкий и глава полиции расстались: первый остался в больнице, а второй, отдав несколько распоряжений своим подчиненным, покинул пределы клиники. А спустя полчаса к Корецкому вышел врач в голубом халате и сообщил ему радостную новость: больная прооперирована и ее жизни ничто не угрожает. Однако она до сих пор находится без сознания, и, когда придет в себя, никто точно не знает. Пожав руку медику, Корецкий поблагодарил его за удачный исход операции, после чего обратился к полицейским:

– Синьоры, теперь я полностью к вашим услугам.

Спустя несколько минут Корецкого привезли в местную квестуру, где с ним вновь встретился Коссо, пригласив его в свой кабинет. Узнав, что операция прошла успешно и жизни больной ничто не угрожает, он предложил гостю сесть в кресло. Приняв это предложение, Корецкий внес существенную поправку в слова полицейского:

– Жизни моей спутницы ничто не угрожает до тех пор, пока сюда не прибудут коллеги погибших здесь мафиози из Казал-ди-Принципа. А когда они узнают, что их товарищи погибли, можно себе представить, что они здесь устроят.

– Увы, но я не могу долго держать в тайне это происшествие, – развел руками глава полиции. – По закону я обязан известить родственников погибших в течение ближайших нескольких часов. Да и о вашем задержании тоже не могу молчать, ваше дело находится в ведении прокуратуры Казал-ди-Принципа.

– Но вы же понимаете, что в таком случае за жизни моей спутницы и меня нельзя будет дать и ломаной лиры.

– Я постараюсь сделать все, чтобы с ваших голов на моей территории не упал ни один волос. В больницу я уже послал пятерых полицейских с автоматами, которые будут нести круглосуточное дежурство возле палаты синьоры Манчини, которая теперь становится важным свидетелем. Да и вы тоже будете находиться здесь под неусыпным надзором вооруженных полицейских.