Федор Ерист - Непроходные пешки

Балуевский оскалился: Вам придется изымать мою голову, но она способна озвучить разработку только в комплекте с остальными органами. Записей нет! Ни где и ни у кого. Офицеров — разработчиков знаю только я. Схема продумана и работает без сбоев. Семь месяцев назад, при небольшом подозрении в нескромности разработчика, схема защиты сработала и получилось ДТП. С трагическим исходом. Пытать меня или колоть сывороткой «правды», Вы надеюсь не станете.

Прим.: если в советские времена Армия и Флот люто ненавидели партию–правительство. То судя по тексту, сейчас презирают.

Полагаю обоснованно.

Круто!

Простите, мы приобрели большой опыт работая с Горбачевым и Вашим предшественником, не хочу упоминать, противно.

Ну будет Вам. Давайте, что я должен сделать?

Все просто: внимательно прочтите и распишитесь.

Путин взял лист бумаги и с хмурым видом стал читать.

Ни хрена себе, генерал? Вы, как здоровы!? Это же шантаж первого лица государства!!!

Балуевский пожал плечами: Вы можете меня уволить прямо сейчас. Ровным тихим голосом добавил: или отдать под суд. Или ДТП. Но ознакомившись с планом, Вы обязуетесь пройти эту дорожку до конца. Или пока план не будет реализован, или утратит актуальность для практического применения.

Ладно! Я расписываюсь. Где же Вы собираетесь хранить бумагу? Ведь сами запретили любые записи.

Я не знаю, где она будет лежать и у кого. Это входит в систему защиты информации. Я

просто передам ее в пакете. И все!

Серьезные Вы ребята?! А Вы не хотите передать материалы в ФСБ лично Директору?

Господин Президент! Разрешите поделиться наблюдениями за жизненными обстоятельствами?!

Поделитесь…

Месяца четыре, как мой порученец, толковый парень с хорошим боевым опытом возил документы. И так совпало сначала в ФСБ, а через неделю в СВР.

Дело — это не скорое, пока все подписи собрал, пока сдал, пока принял. В общем пришлось ему пообедать, в обеих столовках.

Он, что кулинар или гурман?!

Нет! Но Бог его наделил наблюдательностью и умением делать выводы.

Так вот. О чем говорили офицеры центральных аппаратов бывшего КГБ!

В ФСБ: этот машину купил; этот дом построил; а тот сына воткнул в наблюдательный совет банка.

В СВР: это полковника получил; этот готовится к командировке; а этот уходит преподавать!

Мой порученец сделал выводы и я с ним согласен. Вы сами наша «голова» и справитесь! Пусть уж бумаги побудут со мной, до поры…

Да и жизнь такая, научила. Во всяком случае у Ельцина я такую расписку брать бы не стал. А стал бы мне руки выкручивать — пристрелил бы. Опять ровным, тихим и оттого страшным голосом добавил генерал.

Толково! Я подумаю…

Ну с формальностями покончено. Я, конечно, не понял как Вы подобрались к моим личным тайнам. Но дело сделано. Так с чего начнем?

С положения нашей многострадальной Армии и такого же несчастного Флота.

Мы не боеспособны. Вооруженные Силы, Верховным которых Вы являетесь по должности, не боеспособны!

Строго говоря обстановка еще хуже чем в сорок первом! Я к тем временам возвращаться не буду, вот что мы имеем сейчас!

А имеем мы превосходного солдата, качество человеческого материала, конечно, снизилось. Однако этот же процесс происходит во всех армиях Европы. Так что — это не смертельно и компенсируется воспитанием, обучением. В нашем случае еще и кормежкой.

В чем мы безнадежно отстаем? В том, что роднит наши Вооруженные Силы с Армиями Европы: офицерский корпус! Ну не воюет солдат без офицера, не может, не в состоянии, по определению.

Наш офицер вынес на себе и обеспечил все результаты России, от Петра начиная. И он был превосходен, равен немецкому, в чем — то опережая его, в чем — то отставал…

Теперь этого важнейшего фактора нет или почти нет, во всяком случае — это важнейший фактор действенно сказывается на планировании.

Вывод пренеприятен: офицерский корпус, определяющий, что получится Победа или Поражение, недееспособен в своем подавляющем большинстве. После целенаправленных ударов по этой тонкой материи, и без того ослабленной политорганами и блатом в советские времена, сейчас полный распад. Тот тонкий слой, который мы оценивали в семь — восемь процентов в 1985 году, офицерского корпуса воспринимающих Армию и Флот, как свою судьбу и как профессию, как служение, а не средство пропитания, к 2000 году, по разным причинам, прежде всего из — за невыносимо оскорбительного, предательского отношения главы государства к Армии, осталось от одного до полутора процентов. И это самый оптимистический прогноз.

Фактически меньше. Кто остался в Армии и на Флоте. В большинстве своем хамы, неучи, неудачники, неумехи. Тот кто, в лучшем случае, дослужился бы до майора и на пенсион, сейчас заполнил вакуум и носит большие звезды. Причем от полковника начиная. Эти люди не просто рвутся на верх, это ребята не простые и их задача закрепиться, создать задел для потомства и образовать новую армейско — флотскую элиту.

Местничество. В силу приспособленчества и умения выживать в любой ситуации, они не рассматривают унижение, как нечто невероятное для офицера. Нет более страшного тирана, чем бывший раб. Если возможен физический скачок из грязи в князи, то крайне малая часть может совершить его нравственно. И в результате мы получаем не рабочее — крестьянскую Армию и Флот, а значительно ухудшенный вариант: хамскую Армию и такой же Флот! Чувство самосохранения, инстинкт выживания безошибочен и хамы душат на корню моих мальчиков, светлых ребят… Тех кто спас Россию в обеих Чеченских войнах. Тех кто сейчас не по штабам и тылам шхерятся, а в Ингушетии и Чечне, в 201 дивизии.

Вы понимаете, Владимир Владимирович! Мое будущее, молодые офицеры, кто сделал дело и сумел выжить…Без ущерба для исполнения долга! Их целеустремленно уничтожают! И я бессилен! Я не могу уследить физически за продвижением офицеров в каждом полку и отдельном батальоне; и дивизии и бригаде не могу! А их там кончают. И рвется на верх дерьмо… Вы знаете, что в Академиях и Академии ГенШтаба профессура уже не смеется исправляя грамматические ошибки уровня: «жы — шы»? Уже не вздыхают и анекдотов не рассказывают! Уже перестали обращать внимание. А это показатель!

В свете угроз России на ближайшие пять — десять лет страшен не профессиональный дебилизм подобных деятелей, а готовность к предательству. Хамы рвутся к власти и власть станет хамской! А хам покупается и за деньги, а за лесть, и за что хочешь. Хам по определению продажен! Ценой в грош!

А вся подготовка к отпору строиться на сугубой секретности, что должно обеспечить внезапность, как главный фактор позволяющий нам надеяться на успех. Что же мне делать, если мы в Главное Оперативное Управление, в ГРУ вынуждены брать, как с помойки всякое хамло?! В святая святых — скотов?