Дэн Абнетт - Инквизиция: Омнибус

Под ночным небом, освещаемым взрывами снарядов, имперские войска, сокращая линию фронта, отходили в города центральной оси Цепи Крепостей — Фтию и Аркех. Разбитые остатки отступающих бригад вливались в наиболее истощенные части на новом фронте. Там, где были убиты все офицеры, командование осуществлялось самыми старшими из нижних чинов. Ходили слухи, что девятью тысячами солдат, объединенных в 5/8-ю бригаду, командовал младший лейтенант, лишь недавно получивший свое звание.

Больше отступать было некуда. Оставление Фтии или Аркеха позволило бы легионам Великого Врага обрушиться на западный и восточный фланги Ангкоры. Во время отступления кто-то написал на полуразрушенной стене: «Дальше для нас земли нет». Независимо от того, кто написал эти слова, они были подхвачены и транслировались по имперской вокс-связи, став лозунгом последних усилий обороны.

Лорд-генерал Фейсал поздним вечером лично посетил позиции Кантиканской Гвардии на новом фронте на окраинах Фтии. Вопреки совету начальника штаба, он был по-прежнему одет в парадный мундир из коричневого фетра с ровными рядами медалей, начинавшимися на груди и спускавшимися почти до бедер. На его поясе висела пара кантиканских кавалерийских сабель, а над ними — пара традиционных изогнутых кинжалов. Четыре клинка свешивались с его пояса, как устрашающие бивни. Без брони и почти без оружия, Фейсал намеревался объехать позиции в традиционных генеральских регалиях. Это должно было сказать его солдатам, что все идет так, как должно быть.

Лорд-генерал был искренне впечатлен тем, как его люди укрепили район. Роты располагались с возможностью взаимной поддержки, занимая позиции в многоэтажных домах и складах, выходивших на разбомбленные руины восточных подступов. Стволы оружия смотрели из разбитых окон и с крыш почти каждого здания, которое он видел. Позиции протянулись почти на тридцать километров вокруг границы города, укрепленные опорными пунктами и артиллерийскими батареями. Дальше, вдоль вала, соединявшего Фтию и Иопайю, за извилистой кирпичной стеной занимала позиции 22/12-я бригада. Платформы с мортирами и бомбардами перемещались по рельсам вдоль стен. На некоторых участках вражеская артиллерия обрушила стену, превратив ее в почерневшие от жара развалины, но гвардейцы все равно держались.

Лорд-генерал, отпустив телохранителей-улан, без охраны подошел к остову здания, когда-то, вероятно, бывшего сараем для колесниц. Сейчас каменные столбы в конюшнях почернели от огня, а в крыше из глиняных черепиц зияли дыры, сквозь которые были видны опорные балки.

Внутри сарая располагался сторожевой пост кантиканцев. Трое гвардейцев сидели у костра. Еще двое с лазганами на сошках расположились у низких окон конюшни, просматривая развалины на востоке — направление, откуда должен был появиться противник.

Когда Фейсал вошел в сарай, гвардейцы вскочили. Их командир — сержант с вьющейся бородой — четко отсалютовал.

— Сержант Сулас, сторожевой пост 11/А, 55-й батальон, 7/15-я бригада, сэр! — гаркнул сержант как на плацу.

— Вольно, солдаты, вольно, — махнул рукой Фейсал. Лорд-генерал смотрел на гвардейцев сторожевого поста 11/А. Они были истощены, плохо перевязаны и ослабели от ран. Фейсал знал, что большинство часовых были ранеными, на которых у медиков не хватало медикаментов. Зная, что раненые ослабляют боевую эффективность взвода, эти солдаты оставались на аванпостах вдоль линии фронта, в качестве передовых наблюдателей. Скорее всего, к утру эти люди будут уже мертвы.

Фейсал присел рядом с сержантом у костра и немного погрел руки.

— Какой последний приказ по части? — спросил он.

— Позавтракать, сэр, — ответил сержант Сулас.

Сержант разогревал на углях банку консервированного «мяса 3-го сорта», поворачивая ее острием штыка.

— Если желаете, сэр, можете присоединиться к нам, — предложил молодой рядовой.

Фейсал вспомнил, что он не ел нормально с самой высадки, и почувствовал, что ужасно голоден.

— С удовольствием, если у вас найдется паек для меня, — сказал лорд-генерал.

Сержант Сулас ловким движением выхватил банку с мясом из костра и бросил ее в горшок с холодной водой и чайными листьями. Раскаленная банка нагрела воду, подняв облако пара. Сразу же сержант вытащил банку из горшка и открыл ее ножом. В банке оказалась неожиданно прилично выглядящая порция мяса мраморного цвета.

— Весь фокус в том, сэр, чтобы есть это мясо, не слишком пробуя его на вкус, — сказал сержант. Он выскреб мясо в контейнер с восстановленным рисом и начал добавлять приправы, его руки мелькали над упаковками, как у фокусника.

— Маринованные стручки перца — самая важная вещь для хорошего завтрака. Они маскируют запах консервантов, которые добавлены в мясо, чтобы оно дольше хранилось, сказал сержант, набрав немного риса в котелок и протянув его лорду-генералу.

Студенистое мясо растаяло в рисе, перемешанном с маленькими стручками красного перца в дымящемся контейнере. Лорд-генерал снял перчатки и прямо руками бесцеремонно начал отправлять рис в рот, издавая приглушенное чавканье. Рис был соленый и маслянистый, но не слишком жирный. Пряная острота маринованного перца заставила его с наслаждением вдохнуть запах еды. За несколько секунд Фейсал вычистил последние зернышки риса и стручки перца из котелка.

Лорд-генерал дождался, когда гвардейцы закончат завтрак в задумчивой тишине. Когда рис был съеден и чай выпит, Фейсал махнул рукой сержанту.

— Почему вас назначили на передовой пост?

Сулас молча расстегнул гетр на лодыжке и осторожно снял ботинок. Его носок, скользкий от крови, прилип к ботинку и соскользнул вместе с несколькими клочками кожи. Это была рана от лазерного выстрела, частично прижженная и сочившаяся каплями крови и гноя. Фейсал увидел кровавое отверстие в верхней части ступни, промокшей от гноя и покрытой пузырями обожженной кожи.

— Оно не болит, сэр. Ничего не чувствую, но бегать как раньше не могу, — Сулас пожал плечами.

— А ты, рядовой, как тебя зовут и почему ты здесь? — спросил Фейсал молодого солдата, сидевшего рядом с Суласом.

— Рядовой Кабау, сэр. Ранение лазерным выстрелом в руку. Разорвало верхнюю часть бицепса до кости, — сказал парень. Он отогнул пальцем грязные пожелтевшие бинты на руке, чтобы открыть верхнюю часть раны. Фейсал увидел вздувшуюся массу спекшейся кожи и даже белизну кости. Раны от лазерных выстрелов выглядели страшно. Они сжигали плоть, умерщвляли нервы и калечили. Люди не умирали быстро от потери крови, а мучились целыми днями, пока инфекция не убивала их. Раненые истощали ресурсы подразделения, ослабляли его боевую эффективность. На одного тяжело раненого требовалось три или четыре человека, чтобы нести его и оказывать помощь. Таким образом, лазган был превосходным оружием войны массовых армий.