Дэн Абнетт - Инквизиция: Омнибус

Вода в кастрюле начинала закипать.

— Рядом с тобой я ощущаю себя тысячелетним стариком. Со мной жизнь обошлась не столь любезно.

— Даже не знаю. В твоих шрамах есть некое благородство. Нечто мужественное в том, как ты выглядишь в этом возрасте.

Я начал заглядывать в буфеты в поисках кофеина.

— Вон та банка, — показала она. — Смесь с цикорием. Как ты любишь. Я никогда не забывала об этом.

Я взял оловянную банку и бросил несколько ложек ее содержимого в кофейник.

— Креция, — я помедлил, собираясь с мыслями, — тебе давным-давно стоило забыть меня. Я не принес тебе ничего хорошего. По правде сказать, я никому не принес добра.

— Понимаю. — Она пожала плечами. — Но не могу. Такие вот дела.

Мы помолчали. Я влил кипящую воду в кофейник и оставил напиток настаиваться.

— Как поживает Елизавета? — вдруг спросила Креция.

Честно говоря, я ждал этого вопроса. В конце концов, я ведь разорвал наши отношения с доктором Бершильд именно из-за Биквин. Хоть мы и договорились с Елизаветой оставаться только друзьями, но у меня не получалось отказаться от своей любви. Она всегда стояла бы у нас на пути, и это было бы нечестно по отношению к Креции.

Об этом я и сказал ей двадцать пять лет назад, в этом самом доме. И ушел.

— Она умирает, — произнес я.

Креция поставила свой бокал на стол.

— Умирает?

— Или уже мертва.

Я рассказал обо всем, что случилось на Дюрере.

— О Боже-Император! — воскликнула Креция. — Ты должен отправиться к ней.

— Но что я могу сделать?

— Быть там, — твердо ответила она. — Быть там и сказать ей все, пока еще не слишком поздно.

— Откуда ты знаешь, что я еще не сказал ей?

— Потому что я знаю тебя, Грегор. Слишком хорошо знаю.

— Я… ладно…

— Вы двое никогда?… Ну, я имею в виду?…

— Нет. Она неприкасаемая. Я псайкер. Это невозможно.

— И ты никогда не признавался ей?

— Она знает.

— Конечно, она знает! Но ты никогда не говорил ей?

— Нет.

Она обняла меня. Я прильнул к ней, думая обо всех тех вещах, которые так и не сделал. Не то что не завершил, а даже не начинал. А затем вспомнил о том, чего уже не мог исправить.

— Я — последнее, что тебе нужно, Креция, — прошептал я, зарывшись лицом в ее волосы.

— Это уж мне решать.

Двери кухни распахнулись, и на пороге появился Эмос. Я выпустил Крецию из объятий. Хотя мог этого и не делать. Убер выглядел крайне озабоченно и ни на что не обращал внимания.

— Ты должен пойти и послушать это, Грегор, — сказал он.

Он прослушал по воксу новости со всего Геликанского субсектора. Некоторым из них уже исполнилось несколько дней и даже недель. К тому времени, как мы подошли к старому приемнику, диктор перешел к биржевым сводкам и навигационным прогнозам.

— Ну? — спросил я.

— Сообщение с Мессины, Грегор. Верхние уровни одиннадцатого шпиля Мессины Прима были уничтожены взрывом двадцать четыре часа назад. Предположительно это дело рук местной преступной группировки.

Меня бросило в холод. Шпиль одиннадцать, Мессина Прима. Именно там располагалась резиденция Дамочек. Нейл и Бегунди увезли туда Елизавету и Кару. Из соображений безопасности.

— В сообщении говорилось, что число жертв составило более десяти тысяч человек, — бормотал Эмос. — Арбитры Мессины ищут подозреваемых, но теракт приписывается радикальной группировке освободительного движения, действующего на планете.

Я сел, меня била дрожь. Креция присела рядом и обняла меня. Дамочек… больше нет? Биквин… Нейл… Кара Свол… Бегунди?

Это было слишком.

Я понял, почему Ханджар Острый нанял так много вессоринских янычар. Серия атак во многих мирах. Где еще ударил Ханджар? Какую еще боль он уже причинил мне?

Кого еще он убил?

В дверях появилась Элина.

— Что здесь происходит? — спросила она, протирая заспанные глаза.

С пистолетом в руке я мерил шагами внутренний двор. Два или три раза я поднимался по лестнице к чулану. К черту обязательства! Мне хотелось поквитаться!

Но каждый раз возвращался. Я советовал Медее забыть о мести. Пришло время самому последовать собственному совету. Мне вспомнились ее слова: «Ты снова предлагаешь мне способ… отвлечься. Потому что я не могу совершить того, о чем на самом деле мечтаю».

Так что же мне нужно? Я должен вернуться в игру. Должен собрать своих союзников. Должен выяснить, кем на самом деле является Ханджар Острый.

А затем — к черту советы, которые я давал Медее. Его необходимо уничтожить.

Ровно в девять часов, как и было назначено, прибыл адепт Киело в сопровождении клерка. Лица обоих из соображений секретности были скрыты капюшонами. Я встретил их в гостиной. Чуть позже к нам присоединилась Креция. Она переоделась в бежевый брючный костюм из мюррея.

Адепт Киело был пожилым, опытным астропатом, одним из лучших, кого могла предложить Гильдия Астропатика Равелло.

— Как я понимаю, сэр, это вопрос частного характера.

— Так и есть.

— Вы собираетесь оплачивать мои услуги наличными?

— Нет, адепт, прямым переводом средств. Мне необходимо организовать конфиденциальную передачу сообщений. И я ожидаю предельной секретности.

— У вас есть гарантии Гильдии, сэр, — произнес Киело.

Его клерк открыл информационный планшет и протянул мне сканер отпечатков пальцев.

Я приложил к нему свой большой палец и ввел код.

— Ага, — сказал Киело, когда планшет загудел, демонстрируя результат проверки. — Все улажено. С вашего счета сняты деньги. Все в порядке, мистер Эйзинг. Можем продолжать.

Конечно, я не собирался пользоваться счетами, которые каким-либо образом могли привести к человеку по имени Грегор Эйзенхорн. У меня имелось серьезное основание подозревать, что мои финансы находились под наблюдением, если уже не были заморожены. Любая подобная операция позволила бы врагу узнать, что кто-то, обладающий правом доступа к счетам Грегора Эйзенхорна, все еще жив, а проследить, откуда совершено обращение, довольно простая задача.

Так же, как и в случае с недвижимым имуществом, я обладал и прочими ресурсами, зарегистрированными на другие имена. Гортон Эйзинг держал несколько вкладов в имперском казначействе на Трациане. Их размеры вполне могли удовлетворить мои текущие потребности.

Много лет назад я создал целую систему передачи сообщений, для того чтобы иметь возможность посылать и получать письма, не используя свои реальные документы. По существу, это был автоматический почтовый ящик, к которому при помощи астропата можно было получить доступ из любого конца Галактики. Я мог посылать любые сообщения и читать корреспонденцию, отправленную на него. Сервис был зарегистрирован под именем «Эгида».

Киело обратился к учетной записи «Эгиды» и не обнаружил никаких непрочитанных сообщений.